Газета «Наш
Мир» На протяжении катастрофического двадцатого века жители либерально-демократического мира все больше приходили к следующему выводу: война того не стоит и обычно не приносит результатов. Как написал в своей отличной книге «Куда исчезли все солдаты?» (Where Have All the Soldiers Gone?) историк Джеймс Шихан (James J. Sheehan), страны, обладающие наибольшей способностью использовать силу для достижения своих политических целей, более не испытывают энтузиазма по этому поводу. Со временем они отвернулись от войны.
Конечно, есть и давние исключения из правил. Соединенные Штаты и Израиль остаются полны непреклонной решимости использовать войну и демонстрировать ее полезность.
Европа, однако, это совсем другое дело. К началу этого века европейцы уже давно потеряли желание воевать. Эта перемена произошла не только в политике, она глубоко укоренилась в самой европейской культуре.
Колыбель западной цивилизации – и инкубатор амбиций, насквозь пропитавших современную эпоху кровью – стала полностью де-военизированной. В результате, как бы они не были готовы тратить деньги на обновление военных музеев или поддержание военных мемориалов, современные европейцы превратились в настоящих жадин, когда речь заходит о комплектации и экипировке боевых армий.
Это умиротворение Европы весьма вероятно окажется необратимым. Однако, даже если бы возродить влечение к войне среди, скажем, народов Германии и Франции было возможно, зачем бы это пришло в голову любому разумному человеку? Почему не позволить европейцам занять себя своим бесконечным проектом европейского объединения? Это не даст им набедокурить.
Однако, Вашингтон с трудом принимает этот замечательный подарок – частично купленный за жертвы, приносимые американскими солдатами – Европу, сложившую оружие. Вместо этого, администрации США, одна за другой, подталкивают, улещивают и запугивают европейские демократии, чтобы те несли большую долю ответственности за поддержание мирового порядка и принуждение к либеральным нормам.
В реальности эта попытка повторно воспламенить боевой дух Европы нашла свое выражение в попытке трансформации Североатлантического альянса (НАТО) из оборонительного союза в инструмент проецирования силы. Цель Вашингтона такова: берем организацию, вдохновленную «холодной войной» и спланированную, чтобы сдерживать немцев, не допускать русских и держать внутри американцев, и превращаем ее в новую структуру, в рамках которой Европа будет помогать поддерживать американский глобализм, естественно, без возможности хоть как-то критиковать политику США.
Союзники оказались не столь сговорчивы. Конечно, НАТО выросло – 20 лет назад в альянсе было 16 государств-членов, а сегодня их 28 – но этот рост пошел во вред сплоченности. Когда-то у организации были значительные возможности, а сегодня НАТО напоминает клуб, в который может вступить практически кто угодно, включая такие источники военной мощи, как Албания и Хорватия.
Клуб с нестрогими вступительными требованиями вряд ли вызовет уважение даже у своих собственных членов. Например, согласованная плановая цифра на военные расходы среди стран НАТО составляет ничтожные 2 процента ВВП. В прошлом году, помимо Соединенных Штатов этой цели достигли ровно четыре государства-члена.
Верховный главнокомандующий ОВС НАТО в Европе – сегодня, как и всегда, это американский генерал – по-прежнему пышно председательствует в военной штаб-квартире НАТО в Бельгии. Однако влияния у него примерно столько же, сколько у президента какого-нибудь приличного университета. Он не командующий. Он – проситель. Внушительный титул Верховного главнокомандующего – реликт Второй мировой войны – всего лишь почетное наименование, точно так же, как Элвиса (Пресли) называли Королем, а Брюса (Уиллиса) называют Боссом.
Афганистан является самым важным ведущим индикатором направления, в котором движется попытка Вашингтона вырастить новое, играющее мускулами НАТО: это решающая проверка того, может ли альянс справиться с крупномасштабными операциями вне зоны ответственности. И после восьми лет результаты разочаровывают. Жалоб на смелость и приверженность солдат НАТО почти не было. Жалоб на их ограниченное число и непригодность их обмундирования было великое множество. Колоссально осложняющим фактором стала тенденция национальных правительств налагать ограничения по поводу того, где и как их боевым силам позволено действовать. Результатом стало нарушение нормальной деятельности.
Когда знаменитая оценка ситуации в Афганистане, подготовленная генералом Стэнли Маккристалом, просочилась в прошлом году в прессу, большинство наблюдателей сконцентрировали свое внимание на его призыве к отправке дополнительных американских сил. Однако отчет также содержал резкое требование перемен в Международных силах содействия безопасности НАТО (ISAF). «ISAF изменит то, как он проводит операции… ISAF изменит то, как он делает свои дела, - писал он. – Подчиненные штаб-квартиры ISAF должны прекратить вести отдельные боевые кампании». Американский генерал не нашел ничего, что можно было бы похвалить в деятельности международных сил НАТО.
Однако планы Маккристала на исправление ситуации с ISAF опрометчиво игнорируют два упрямых факта. Во-первых, европейские правительства ставят социальное благоденствие превыше всего – включая финансирование своих вооруженных сил. Во-вторых, европейские правительства все с большим трудом готовы терпеть боевые потери. Так что прохладный, обремененный условиями европейский ответ на призыв Маккристала к отправке подкреплений – парочка батальонов тут, несколько дюжин инструкторов там, немного творческого подхода к оформлению документов, чтобы посчитать боевые части, отправленные в страну месяцы назад, как свежие подкрепления – вряд ли можно назвать неожиданным.
Это не означает, что у НАТО нет никакой ценности. Это лишь подсказывает, что надежды на то, что альянс сможет вынести затяжную противоповстанческую кампанию, направленную на то, чтобы затащить нежелающих этого афганцев в современность, примерно также разумны, как ожидания того, что «война с наркотиками» обуздает мировой аппетит к многочисленным запрещенным веществам. Этого просто не произойдет.
Если у НАТО есть будущее, оно должно найти свое будущее там, где зарождался альянс – в Европе. Основополагающая миссия НАТО – гарантировать безопасность европейских демократий – не потеряла ни грамма своей значимости. Хотя советская угроза исчезла, Россия остается. И Россия, хотя она уже больше и не является военной супердержавой, не очень-то подходит под описание державы, стремящейся к сохранению статус-кво. Кремль лелеет обиды и жалобы, многие из которых связаны с постоянным расширением НАТО на восток.
Так что дайте НАТО заняться этой новой (или остаточной) российской проблемой. Современные европейцы – даже европейцы с четко выраженным отвращением к войне – полностью способны организовать оборону, необходимую для отражения значительно уменьшившейся угрозы с Востока. Так почему бы дать гражданам Франции и Германии гарантировать территориальную безопасность Польши и Литвы, вместо того, чтобы бесплодно требовать, чтобы европейцы взяли на себя ответственность на другой стороне земного шара, ответственность, которую они не могут взять и не возьмут?
Как Никсон, отправившийся в Пекин, как Садат, полетевший в Иерусалим, как Рейган, решивший, что Горбачев сделан из другого теста, Соединенные Штаты должны рискнуть и сделать невообразимое: позволить НАТО превратиться в европейскую организацию, управляемую европейцами, удовлетворяющую европейские потребности, защищающую безопасность и благополучие объединенной и свободной Европы – и более чем способную управлять своими делами самостоятельно.
Как и в случае с Никсоном, Садатом и Рейганом, когда это будет сделано, все зададутся вопросом: Почему мы не придумали сделать так раньше?
|
