Газета "Наш Мир"
Газета «Наш
Мир»
Что думает китайская элита, вдохновленная ростом экономической,
политической и военной мощи страны, о мировой роли Китая и перспективах
отношений с Америкой? Громко звучат голоса тех, кто настроен на
бескомпромиссную борьбу с США как злейшим противником возрождения Китая.
Им противостоят те, кто рассчитывает осуществить передел мира если не в
союзе, то по меньшей мере при нейтрализации США. Полемика между этими
течениями в значительной степени определяет неофициальную часть
идейно-политической жизни Китая.
Заметное место в этих
дискуссиях занимают споры вокруг взглядов генерал-лейтенанта китайской
армии Лю Ячжоу. В конце января этого года он занял пост политкомиссара и
секретаря парткома университета государственной обороны. Это весьма
высокая должность. В университете, непосредственно подчиненном
центральному военному совету Компартии Китая, готовят высший командный
состав всех трех родов вооруженных сил КНР. Ректор и политкомиссар
университета по своим должностям приравнены к командующим военными
округами.
Особое внимание вызывает личность 57-летнего Лю Ячжоу.
Он зять одного из ведущих китайских политических деятелей прошлого века
Ли Сяньняня, занимавшего в 1980-е годы пост председателя КНР. Благодаря
женитьбе Лю вошел в современную политическую элиту, точнее, в ту ее
часть, которую западные эксперты по Китаю именуют «партией принцев», то
есть близких родственников прежних руководителей. В середине 1980-х
годов, вскоре после свадьбы, его молодая супруга отправилась на учебу в
США. За ней последовал и сам Лю, сначала с месячным визитом, а потом как
приглашенный профессор факультета восточных языков Стэнфордского
университета. По возвращении на родину после годичного отсутствия
военный быстро пошел вверх по карьерной лестнице. Одновременно он
активно занялся литературным творчеством, начало которому было положено
еще в студенческие годы.
В своих публикациях Лю Ячжоу
констатирует превосходство Запада над Китаем во многих отношениях. С его
точки зрения, западная элита намного более совершенна, у нее лучше
отлажен механизм отбора и продвижения наиболее способных людей. В Китае
же «обладающие идеями не принимают решений, а принимающие решения не
имеют идей». Если в США верхушка элиты редко допускает ошибки и
стремится их быстро исправить, то в Китае ошибаются часто, а исправляют
просчеты с трудом. Особенно высоко ставит он американскую демократию,
которая проникает «в кровь и плоть граждан». Такая нация, по его мнению,
более чем любая другая достойна благоденствия, и лишь она может править
в мире.
Похожим образом Лю Ячжоу подходит к сравнению культур
Китая и Запада. Он полагает, что китайские религии даосизма, буддизма и
конфуцианства по своему позитивному влиянию на мораль заметно уступают
христианству. В тысячелетней конкуренции Востока и Запада победили
западная религия и западный дух. Он полагает, что в истории Китая не
было философов и мыслителей, равных Гегелю, Сократу и Платону, -- на
такую роль не могут претендовать ни Лао-цзы, ни Конфуций. По оценке
генерала, конфуцианство является ложной религией и бюрократизированным
социальным учением, причинившим немалый вред китайскому народу.
По
мнению китайского генерала, Китай нельзя считать главным противником
США и нельзя полагать, что США видят в Китае врага по идеологическим
соображениям. Америка не навязывает современному миру свое господство,
но устанавливает в нем порядок, она добивается не противостояния, но
сотрудничества под своим руководством. Китай и Россию американцы
вовлекают в свой порядок и побуждают следовать установленным ими
правилам игры. Эти правила более рациональны, чем существовавшая прежде
«большая социалистическая семья» во главе с СССР, и потому они более
приемлемы, чем существовавшие в прошлом аналогичные гегемонии.
Генерал
уверен, что США хотели бы, чтобы Китай «изменил цвет», отказавшись от
нынешней политической системы во главе с Компартией. Однако он
сомневается в том, что США действительно стремятся к развалу Китая и
готовы использовать для достижения этой цели вооруженную экспансию. США
не могут развязать против Китая войну, тем более ядерную, которая
превратила бы в руины все Восточное полушарие.
Американская
стратегия в Азии состоит в том, полагает генерал Лю, чтобы азиаты
боролись с азиатами. В этом регионе США противостоят два государства --
Япония и Китай. Однако главным соперником выступает все же Япония,
поскольку у нее есть реальная сила, а мощь Китая носит потенциальный
характер. Поэтому США сосредоточивают главные усилия на том, чтобы
прочно контролировать Японию, но одновременно стремятся держать под
присмотром Китай. У США против Китая есть немало козырей, но главный из
них -- Япония. При этом больше всего американцы боятся сближения этих
двух стран. В этой ситуации Китаю нужно по-новому взглянуть на Японию,
которая может обрести жизненно необходимые ресурсы, лишь продвигаясь на
север. Лю Ячжоу предлагает обдумать возможную поддержку Китаем японских
требований к России о «возврате четырех северных островов», чтобы
стимулировать решимость Японии двигаться в северном направлении.
Китайский
стратег допускает возможность схватки между Японией и Россией за Сибирь
в недалеком будущем. Помимо инвестиций в Сибирь для установления
контроля над ней, со стороны Токио возможна также тайная поддержка
местных раскольнических сил, выступавших во время развала СССР за
независимость Сибири и создание «Амурской республики». При реализации
такого сценария урон могут понести обе стороны, но Россия еще более
ослабнет и в конце концов будет вынуждена уйти из Азии. Если же Россия
будет готова дать Японии возможность осваивать Сибирь, то Китай сможет
выдвинуть проект трехстороннего сотрудничества. Однажды войдя в этот
регион, Китай уже его не покинет.
Генерал утверждает, что в
течение почти полутора веков Китай жил под тяжким российским давлением,
которое ослабло лишь после развала СССР. Он характеризует русских как
нацию экспансионистскую, но обладающую сильным духом самовосстановления.
Территория российского государства сильно уменьшилась и в дальнейшем,
полагает генерал, может еще более сократиться. Однако люди там обрели
больше свободы, и это может стать двигателем нового подъема России,
которому, с точки зрения Лю, надо противостоять. Россия не должна
укрепиться в такой степени, чтобы угрожать Китаю, но и не ослабеть
настолько, чтобы окончательно опереться на США.
Центр китайской
стратегии, считает Лю Ячжоу, перемещается на Запад. Когда во второй
половине 1990-х годов ЦК КПК принимал решение об освоении западной части
страны, многие восприняли его как экономическую меру. Однако генерал
трактует это решение как часть далеко идущих стратегических замыслов
продвижения на Запад, которое способно воздействовать на всю периферию
-- вплоть до Европы. Ядро стратегии продвижения в западном направлении
-- Центральная Азия, которая является «вторым Ближним Востоком» не
только по ресурсам, но и в силу геополитической и стратегической
важности. Тот, кто контролирует Центральную Азию, может контролировать
будущее государств, находящихся по обе стороны этого сухопутного моста
между Европой и Азией.
Лю Ячжоу выступает за всемерную и
безусловную поддержку Пакистана, так как Индия, по его мнению, не сможет
противостоять совместному наступлению Китая и Пакистана. Поддержка
Пакистана будет не только сдерживать Индию, но и откроет Китаю выход к
Индийскому океану, который станет новой границей Поднебесной. Кроме
того, согласно концепции американского политолога Сэмюэля Хантингтона,
слияние китайской конфуцианской культуры с исламской создаст огромную
угрозу для христианских стран. А это означает, что улучшение отношений
Китая с мусульманскими странами представляет собой мощное орудие в
противостоянии Западу.
Критическое обсуждение взглядов Лю Ячжоу в
китайском Интернете длится уже несколько лет, а новый всплеск интереса к
ним был связан с назначением генерала на высокий пост. Наибольшее
неприятие вызывают его уничижительные оценки китайской цивилизации и
культуры. Во многих откликах подчеркивается, что, лишая Китай его
духовных корней, Лю оставляет единственный выход -- всестороннюю и
полную вестернизацию. Проамериканская ориентация генерала, по мнению
оппонентов, лишает его возможности трезво судить о достоинствах и
недостатках главного глобального соперника Китая, в том числе и в
военном отношении: вольно или невольно Лю Ячжоу внушает мысль о
неодолимости США. Если это так, отмечают критики, то заявления Пекина о
готовности применить силу (например, если Тайвань провозгласит
независимость) оказываются пустыми словами.
Идея сближения со
Страной восходящего солнца наталкивается на широко распространенные в
китайском обществе антияпонские настроения, подпитываемые исторической
памятью о зверствах японских оккупантов в период войны 1937--1945 годов.
Осуждению подвергается и концепция военного продвижения на Запад,
способная, по мнению критиков, привести к развалу Китая, как это уже
было в XIX веке. Оппоненты настаивают на том, что такое продвижение
может быть лишь экономическим и нацеленным на стабилизацию региона в
единении с исламской, российской и индийской цивилизацией. В целом можно
заключить, что идеи генерала Лю Ячжоу дополнительно подпитывают
распространенные в мире опасения «китайской угрозы» и сеют сомнения
среди тех, кто искренне приветствует движение китайской нации к
возрождению и поддерживает ее стремление занять ведущее место в мировой
экономике, политике, культуре.
|
