Газета "Наш Мир"
Газета «Наш
Мир»
Исламская Республика Иран в последние годы стала одним из главных
раздражителей и возбудителей спокойствия на мировой политической сцене.
Международное сообщество не хочет допустить появления атомной бомбы у
режима, который своей целью провозглашает мировую исламскую революцию,
осуществляет экспорт ее идей, отказывает в праве на существование
государству -- члену ООН и грезит о его уничтожении.
В
этой ситуации Москва, выступая за мирный, дипломатический вариант
разрешения проблемы, делала все возможное, чтобы убедить Тегеран в
необходимости конструктивного диалога, при этом защищая его право на
мирный атом. В отношении России в иранской столице была выдвинута идея о
«стратегическом союзе Москва -- Тегеран». Но возможен ли он в
настоящее время? И против кого он должен быть направлен? В связи с этим
возникает вопрос, а на каком уровне находятся ныне российско-иранские
отношения?
Возьмем экономические отношения. В 2008 году
российско-иранский товарооборот без учета военно-технического
сотрудничества составил 3,7 млрд долл. В 2009 году он был менее 3 млрд
долл. Для сравнения: товарооборот между Россией и главным иранским
противником Израилем достигал в 2008 году более 2,5 млрд долл. А ведь
численность населения в еврейском государстве в десять раз меньше, чем в
Иране.
В 2008 году доля российского импорта в Иран составила
6% от всего иранского импорта. При этом доля основных стран Евросоюза
была более 22%, Китая -- 15%, ОАЭ -- 12%. В свою очередь иранский
импорт в Россию колебался на уровне 0,2%. Иран к тому же является
потенциальным (и вполне реальным в ближайшем будущем) конкурентом
России на углеводородном рынке Европы.
Или, например,
политические отношения. Политологи нередко утверждают, что Иран проявил
сдержанность во взглядах на сложнейшую ситуацию в Чечне и в целом на
российском Кавказе. Действительно это так. Но известно, что главными
экстремистами в этом регионе России являются ваххабиты, причем самых
радикальных направлений. Но эти ваххабиты считают шиитов еретиками и
даже немусульманами. Поэтому любая помощь со стороны иранских шиитов
кавказским ваххабитам была и остается невозможной. Под таким углом
зрения и надо рассматривать нейтральную позицию Ирана на российском
Кавказе.
Каспий. И здесь проблемы. Исламский Иран претендует на
20% этого моря, хотя по всем договорам Ирана (Персии) и России (СССР)
ему причиталось чуть больше 12%.
В Таджикистане, где ранее
Россия и Иран способствовали прекращению гражданской войны, Тегеран
активизировал свою деятельность по сужению российских возможностей в
этой стране. Во всей Центральной Азии усиливается влияние Ирана --
экономическое, идеологическое.
В Афганистане Иран, создавая
плацдармы в западных провинциях, требует вывода всех иностранных войск и
выступает против политики Международных сил содействия безопасности,
возглавляемых НАТО. В свою очередь Россия оказывает поддержку этим
силам. Отличаются позиции Москвы и Тегерана по разрешению
израильско-палестинского кризиса.
Нынешние российские и
иранские интересы не имеют достаточно прочной основы, чтобы на ней
заложить здание стратегического союза. Хотя, безусловно, в России
прекрасно понимают значение и вес 72-миллионного Ирана и делают все,
чтобы на принципиальной основе нераспространения ядерного оружия не
разрушить то позитивное, что существует в российско-иранских
отношениях. Представляется логичным определить необходимый уровень этих
отношений как «настороженное партнерство».
Но не все зависит
от Москвы. Специалисты считают, что сегодня повысилась вероятность
того, что Россия присоединится к новым санкциям против Ирана. Это
подтвердил в Париже 1 марта и президент России Дмитрий Медведев на
совместной с президентом Франции пресс-конференции: «К сожалению, за
последнее время мы не продвинулись вперед, наоборот, ситуация
деградирует... Мы оптимисты, и мы не теряем ощущения того, что мы можем
добиться успеха (в переговорах с Ираном. -- Ред.). Тем не менее если
не получится, Россия готова вместе с другими нашими партнерами
рассматривать вопрос о введении санкций».
Но кто в этом
виноват? Как иногда шутят сегодня специалисты в Москве, у Израиля,
который больше всех ратует за ужесточение международного воздействия на
Тегеран, появился главный «союзник» -- иранский президент Махмуд
Ахмадинежад, который делает все, чтобы у России не осталось другого
выбора, кроме поддержки санкций.
Сторонники стратегического
союза Тегерана и Москвы предполагают, что главной целью антиядерной
кампании против Ирана является смена теократической власти в стране на
прозападный режим. В частности, генеральный директор Центра изучения
современного Ирана Раджаб Сафаров в интервью «Времени новостей» сказал:
«Российским лидерам не помешает, наверное, лишний раз задуматься, что
представляет большую опасность для России: прозападный Иран или Иран
даже с гипотетическим ядерным оружием». И далее он утверждает: «А вот с
прозападным Ираном россиянам сложно будет сотрудничать».
Что
касается опасности «прозападного Ирана», то здесь можно вспомнить режим
шаха Пехлеви и его отношения с СССР. Кстати, вот как Советский Союз
был охарактеризован еще в 1964 году будущим отцом исламской революции в
Иране и основателем исламской республики аятоллой Хомейни: «Америка
хуже Британии, Британия хуже Америки, а Советский Союз хуже их обоих»
Шах Пехлеви подобного никогда не говорил. Более того, в 60-годы
прошлого века, оставаясь верным союзником США, шах вместе с советским
руководством предпринял шаги по развитию двусторонних связей. По словам
тогдашнего министра иностранных дел СССР Андрея Громыко, отношения были
«корректными и добрососедскими». Важно, что в сентябре 1962 года
состоялся обмен нотами «О непредоставлении иностранным государствам
права иметь на территории Ирана ракетные базы всех видов». Затем были
подписаны многочисленные соглашения о техническом, научном, культурном
сотрудничестве и создана советско-иранская комиссия по экономическому
сотрудничеству.
С советским участием в шахском Иране было
сооружено более 60 крупных объектов. Среди них -- Исфаханский
металлургический комбинат, машиностроительный завод в Араке, тепловые
электростанции «Рамин» и «Шахид Монтазери», ГЭС на реке Аракс,
магистральный трансиранский газопровод Гачсаран--Астара и многое
другое. Было налажено и военное сотрудничество. За 15 лет перед
исламской революцией Ирану оказывали помощь сотни советских военных
специалистов, более 500 иранских офицеров получили образование в СССР.
В Иран тогда Советский Союз поставлял технику для сухопутных,
инженерных войск и артиллерии. В том числе бронемашины, зенитные
системы, реактивные системы залпового огня, пушки, автомобили «МАЗ»,
танковые мостоукладчики, колейные минные тралы и многое другое.
В Исфахане и Ширазе с помощью СССР были сооружены и открыты заводы по
ремонту советской военной техники и вооружения, где работали советские
специалисты от предприятий-изготовителей. Для капитального ремонта
артиллерийского вооружения, броневой и автомобильной техники в
окрестностях Тегерана при техническом содействии советской стороны был
построен огромный заводской комплекс «Бабак». В нем располагались
современные цехи и лаборатории, полигон для испытания гусеничной и
колесной техники, стрельбище для отстрела артиллерии. Иран превратился в
одного из главных торгово-экономических партнеров России на Ближнем и
Среднем Востоке.
Поэтому постановка Раджабом Сафаровым в уже
упомянутом интервью вопроса, какой Иран опаснее для России, выглядит
странной. Россия не будет пугаться любых режимов в Иране. По большому
счету никакой Иран России не опасен, «даже с гипотетическим ядерным
оружием». Россия готова работать с любым режимом, с теократическим или
секуляристским. Она на практике признает традиционные, религиозные,
культурные особенности страны и в конечном итоге выбор иранского
народа. И настаивает на признании этой страной международных законов,
договоров, документов и правил.
Но есть интересы, которые
выходят за рамки двусторонних отношений любых стран. Это обеспечение
региональной и международной безопасности. Речь идет о внешней и
военной политике страны. Насколько эта политика отвечает требованиям
безопасности. Особенно это касается ядерной сферы. Причем в Договоре о
нераспространении ядерного оружия нет юридического понятия «презумпция
невиновности». Поэтому страны, идущие по пути осуществления ядерных
программ, сами должны доказывать мировому сообществу, что у них нет
военных разработок. Для этого необходимы тесные контакты с
международными органами, прежде всего с Международным агентством по
атомной энергии и с ООН. Кроме того, во внешней политике требуется
предсказуемость и последовательность. Вот, пожалуй, те малые условия,
способные сделать Исламскую Республику Иран выгодной России.
|
