| Газета "Наш Мир" Газета
«Наш
Мир» По-киргизски "турмуш" — это судьба. Киргизский турмуш — вторая
революция, через пять лет после первой.
С чем её сравнить? С большевистской октябрьской, пришедшей
после либеральной февральской? С гипотетической победой краснознаменного
"Белого Дома" осенью 93-го после победы этого же здания под триколором в
августе 91-го?
Да, победили на этот раз отчетливо левые
(Социал-демократическая Партия и Социалистическая). Но чего стоят эти
модные названия на постсоветском пространстве? Есть ли убеждения и
программа у новых вождей?
Я был и в Бишкеке, и поездил по Киргизии во дни смуты и
страстей…
Неприязнь к Бакиеву здесь общая, повсеместная, неподдельная
(исключение — отдельные южане). И всё же революция была стихийной,
внезапной. Свалилась всем на головы.
Главная причина революции — униженность бедностью и диктат
правящего клана. Бакиев, вознесенный волной первой революции, оказался в
глазах кыргызстанцев обманщиком и циничным коррумпантом, поэтому его
смыло второй, более тяжёлой революционной волной..
Накануне лидеров оппозиции арестовали. Толпа сама одолела
милицию, бронетехнику, снайперов, взяла штурмом дом правительства,
парламент, телецентр. "Вот она, ....!" — сказал с экрана ТВ захватчик,
показав перевернутый портрет жены Бакиева.
Большинство погибших (всего их свыше 80) — жертвы
снайперов. Те убивали самых резких, пытаясь остановить атаку на пороге
зданий. И подхлестнули ярость. Люди бежали по крови, вперёд.
Дом правительства выгорел до седьмого этажа. Молодежные
группки требуют сделать из этого здания Дворец Молодежи. Вокруг него на
ограде — рукописные стихи, листовки, карикатуры (повешенный Бакиев),
портреты мертвых (есть и русские лица). Ворота, взорванные гранатой,
дико изогнутые, прикрывает картонка — романтичная картина с конём,
всадником и голубым небом.
Милиции не видать. На перекрестке движение регулирует
девушка-киргизка, тонкая, в белом, театральная, увлеченная красотой
своих взмахов.
Колонна, хмурая, впереди знаменосец, в середине пацан с
мегафоном, обрастая новыми людьми, идёт на телецентр. Они орут: "Бакиев
олсун!". "Пусть умрёт!" — переводит мне мой друг прозаик Ильдар
Абузяров. Они недовольны, что Бакиев бежал. Они окружают телецентр, к
ним выходят, выносят камеры, просят назвать ораторов, дают эфир.
Село Маевка. Поля за городом. Узкая дорога между полями.
Чернеет земля, крупными комьями. Слева и справа толпятся парни и
мужчины. Большинство в тёмном и чёрном. Разбойники. Пользуясь смутой,
они захватили чужую землю. Вспоминаю тотчас: мой сын Ваня очень любит
слово "разбойники" и играть в них. Выхожу из такси, осматриваюсь.
Фотографирую. Будет что показать сыну. Заметили. Взвизгнув десятком
глоток, с длинным раскатистым гиком ко мне бежит целый отряд. Почему-то
не чувствую тревоги. В их вопле и беге что-то праздничное. Неторопливо
сажусь в машину, уезжаем. Назавтра они начали резать и стрелять...
Здание парламента в центре Бишкека. Подхожу. Знакомлюсь с
камуфляжной молодежью. Гостеприимно приветливы. Прошу показать зал
заседаний. Ведут в зал. Вывороченные кресла, телевизор, повисший на
сопле проводов.
Иду к Министерству обороны. Там Роза Отунбаева, глава
Временного правительства. В здании молодые солдаты, ходоки из разных
городов, вчерашние бунтари. Вернулся из эмиграции Эдиль Байсалов,
молодой интеллектуал, возглавивший аппарат Розы. Целый час пьём с Розой
чай с изюмом. Она выпускница философского факультета МГУ. Беседуем о
смысле бытия и тайне человеческого восстания, о России и СССР, о силе
кланов и возможности социальной справедливости. Бакиев запретил
livejournal. В интернет-салонах города в ЖЖ не зайдёшь. Спрашиваю об
этом. При мне отдается распоряжение: ЖЖ вернуть. Роза называет себя
"левой", а поверженный клан — "буржуинами". Она уже снизила тарифы,
взвинченные прежним режимом. Говорит, что русских никто не тронет, а
мародеров и громил жестко подавят. Что у нее получится — покажет время.
Ночь. Стая молодежи и впереди — парень с винтовкой
(длиннющим винчестером) заходят в найт-клаб. Неоновый огонь высвечивает
стеклянный взгляд вожака. В его движениях злая решительность.
Утро. Американская база "Манас". Проезжаю в медленной
машине, фотографирую, ответно нацелен бинокль американского военного и
дуло.
А вот сожжённый дом Бакиева. И трогательная безумная
надпись на стене: "Инвалиды против мародеров".
Посольство России. Встречаюсь с послом Валентином Власовым.
Тем самым, что когда-то, будучи представителем Б.Ельцина в Чечне,
похищенный, семь месяцев просидел в яме. Теперь он назначен сюда. Власов
— отличный мужик. Он в белой рубахе, васильковые глаза, в глубине
которых — острый ум и острая боль.
В Киргизии много молодежи и много русских. "Самая
студенческая страна", — так здесь утверждают. Русский — второй
государственный язык, а, по-моему, первый. Почти все вывески на русском.
Из десяти встречных двое — русские. "Хотим быть с вами в одной стране",
— говорят все, с кем говорил: и киргизы, и русские. "Россия назначит
нам правителя", — то тут, то там делятся надеждой. Пока тщетной,
конечно.
Да, разница между двумя революциями (бакиевской и нынешней)
видна. Вторая революция, в отличие от первой, мягкой, была кровавой
(больше восьмидесяти убитых). Да, Бакиев вполне устраивал Запад, и
победивший мятеж едва ли назовешь "оранжевым". Но не оставляет ощущение
пустоты. Народ сам, без вождей, обезумевшей от выстрелов массой смел
один клан и подарил власть другой элитной команде. Но не затем ли, чтобы
завтра опять разочароваться и хлынуть на площадь? Например, всё
путешествие я буду слышать отовсюду: проведите референдум о единстве с
Россией… Нет, едва ли такой референдум проведёт новая власть
Кыргызстана. А интересно ли это было бы самой Москве?
Впечатление от поездки в Киргизию — зыбкость мирной жизни,
недостаточное присутствие какой-либо власти, близкое дыхание хаоса. Быть
может, теперь удастся сделать жизнь людей легче и избежать новой крови.
Удастся ли?
|
