 Газета
«Наш
Мир»
За последние годы Россия участвовала в немалом количестве проектов так или иначе направленных на более тесное сотрудничество бывших союзных республик. Это и уже упоминавшийся Союз с Белоруссией, и почти что состоявшееся вхождение Украины в ЕЭП образца 2004 года. Сюда же по праву можно отнести проекты по созданию «подпорок» для СНГ - ЕвраАзЭс, ОДКБ и Таможенного союза, которые успешно были реализованы во многом благодаря позиции Казахстана и лично президента Нурсултана Назарбаева. Не случайно именно на недавней встрече казахстанского лидера с президентом России Дмитрием Медведевым и президентом Белоруссии Александром Лукашенко было озвучено решение о создании с 2012 года Единого экономического пространства наших трех государств.
В этом же ряду стоит предложенный в 2003 году Россией проект объединения Молдавии и Приднестровской республики в единую федерацию («меморандум Козака»), торпедированный в последний момент прежним официальным Кишинёвом. Вспомним также инициативы о создании российско-киргизской конфедерации, активно обсуждавшиеся несколько лет назад. И наконец, установление классических конфедеративных отношений России с Южной Осетией и Абхазией. При этом, не считая ЕврАзЭс, Таможенного союза и будущего ЕЭП, - это всё проекты единства экономического - инициативы по созданию союза политического оказались менее успешными.
Выскажу парадоксальную мысль - слишком успешные интеграционные проекты также представляют для России угрозу. Представим, что в новую конфедерацию готово войти большинство республик бывшего СССР, включая его «локомотивы» - Россию, Украину, Казахстан и Белоруссию. Персональный или коллективный президент, армия, общий рынок, отсутствие внутренних границ, единая денежная единица, государственный язык (языки), образовательные стандарты, общая финансовая, кредитная, тарифная, социальная политика и «Останкинская» телебашня. Естественно, при сохранении суверенитета, языкового и культурного многообразия ныне независимых государств. 200-миллионная страна, чей совокупный ВВП и научный потенциал не даст спокойно спать ни в Пекине, ни в Брюсселе, ни в Вашингтоне.
Можно не сомневаться, что на завершающем этапе создания этой конфедерации - буквально в шаге от неё - Россия подвергнется колоссальным рискам и внешнеполитическому давлению. За такие дела нашей долларизированной сырьевой экономике могут устроить еще одно обрушение индекса «Доу-Джонса» и цены за баррель.
Как использовать опыт еврорегионов?
После пятидневной войны на Кавказе наша экономика «провисла» больше всех государств G-20, что не может не говорить о связи между этими явлениями. И сегодняшние трения между Китаем и США по поводу Тайваня не должны вводить в заблуждение относительно истинных целей подобной «ссоры» между двумя влиятельнейшими и полностью экономически взаимозависимыми государствами мира. Вероятно, нас заводят на следующий круг противостояния, в котором Россия сможет выстоять только лишь добившись раскола в стане противника и объединив всех своих союзников. Как это было в 1918 г., 1941 г. и 2008 г. Получается, что не объединяться нельзя, объединяться - опасно.
Однако, если мы решим последовательно, без резких движений двигаться к созданию нового политического альянса, необходимо добиться участия элит государств СНГ, сделать их лично заинтересованными именно в российском интеграционном проекте. Однако нам достались бывшие советские границы, которыми все недовольны, но при этом полагают, будто они даны нам на века. И уже 20 лет мы обсуждаем одни и те же вопросы - чей Крым, Карабах, Приднестровье, Пыталово, пограничные реки, моря, проливы? А ведь на примере этого небольшого района Псковской области можно было бы при желании реализовать один из успешных спецпроектов, а не ждать решения Брюсселя, только после которого от России отстали.
Например, можно было бы заранее озвучить идею создания общего, совместно с прибалтийскими партнерами, «региона развития» прибалтийские и российские жители которого будут избавлены от роста платежей за коммунальные услуги, грабительской кредитной политики, непреодолимых визовых кордонов, криминала и т. д. Ему можно было бы дать какое-нибудь звучное латинизированное имя или ограничиться ласковым русским словом «Пыталово». Результат не замедлил бы проявиться на ближайших выборах в соседнем государстве. Так, без шума и пыли, в годы «холодной войны» поступали западные немцы и австрийцы, создавая благоприятный экономический, а значит и нужный психологический климат в приграничных с ГДР и ЧССР территориях. Так сегодня «работает» Финляндия в российской Карелии.
Запад давно решил проблему спорных земель единственно возможным путём - созданием там экономически мощных и почти внегосударственных еврорегионов. И теперь на перекрестье Бенилюкса, Франции и ФРГ находится их европейский Клондайк и Эльдорадо вместе взятые. Там, где герои Эриха Ремарка переживали ужасы войны, сегодня банки, университеты, технопарки.
Наши «еврорегионы» или «регионы развития» на приграничье России, Украины и Белоруссии, безусловно, способствуют развитию бизнеса и повышают отчётность местных чиновников и Торгово-промышленных палат. Но там, на Брянщине и в Сумах, при всех плюсах, это не работает на достижение политических целей. Такой «регион развития» необходимо создавать, например, в Крыму. И тогда Киеву только в страшном сне может присниться вывод нашей базы Черноморского флота. А до этого момента Москва так и будет вынуждена бесконечно отслеживать изменение вектора в официальном Киеве. Даже несмотря на недавно подписанный Договор о продлении сроков базирования флота в Севастополе.
Впрочем, исключительно рыночный подход также не всегда даёт ожидаемые результаты: прообразом еврорегионов можно считать зоны свободной торговли на американо-мексиканской границе 1930-х годов. В 1960-х на этом приграничье были реализованы программы развития мексиканских штатов с участием американского капитала, однако любви простых мексиканцев к «гринго» это не прибавило.
Лучший способ укрепить отношения
Как известно, лучший способ укрепить отношения - это принимать проблемы другого, как свои собственные и делиться тем, что имеешь - деньгами, информацией, едой, билетами в театр, бензином из бака автомобиля. В советском мультфильме это ненавязчиво объяснялось детям через песенку про улыбку, которой также рекомендуется делиться. При этом делящийся мотивируется тем, что «она к тебе не раз ещё вернётся». Вот этих простых и прозрачных схем - кто, кому и сколько должен - явно не хватает в нашей общей постсоветской политике. Мы все, бывшие советские республики, так и подвели жирную черту под событиями 20-летней давности и по-прежнему считаем, что если б не коварные соседи, то каждый из нас точно жил бы лучше. Отсюда постоянные трения и упражнения в ораторском искусстве между представителями братских государств по поводу транзита и пошлин, виз и квот, пресной воды и морских границ, нефтегазовых труб и военных баз.
А почему бы, например, не вовлечь в освоение российских нефтегазовых месторождений наших казахстанских, белорусских и украинских партнеров? Чем они хуже Total или Рура? А взамен установить суверенитет нашей будущей конфедерации над «спорными» Курилами, Калининградом, Карелией, Карабахом, Крымом, Приднестровьем, акваторией Аральского моря и т. д. Это кстати, не отменяет суверенитета бывших республик СССР над указанными территориями, лишь несколько ограничивая его. Как? Дело юристов и политиков, это вопрос обсуждаемый. Как это не покажется странным, данная модель уже реализована на практике: Союзное российско-белорусское государство де-юре от Бреста и до Курил. Флаг России и конфедерации бывших союзных республик ещё больше усилит наше геополитическое влияние.
После этого японцы, норвежцы и немцы с финнами будут выкатывать свои претензии не одной России, как сейчас, а половине бывшего СССР. Японцы нам - про якобы отторгнутые у них в 1945 году земли, а мы им - про геноцид армян. Вот когда признаете этот неоспоримый в цивилизованной Европе факт, тогда и об островах поговорим. А если Япония признает факт геноцида армян, так почему бы ей заодно не признать факт геноцида миллионов китайцев и корейцев, проведенного доблестной японской армией в 1930-40-х гг. С соответствующими финансовыми последствиями для Токио.
Для того, чтобы создать устойчивую конфедерацию вокруг России, необходимо, в первую очередь, решить проблему полуконфедеративных образований внутри самой России. Безусловно, Минтимер Шаймиев талантливый политик, создавший один из наиболее динамичных российских регионов. Но он мог так успешно функционировать и сохранять политическое долгожительство лишь в эксклюзивном статусе. Таких пятерых губернаторов одновременно Россия не выдержит. Уже сам публичный формат отставки бывшего Президента Татарстана - «провожайте, иначе я сам уйду» - говорит о многом. Ведь можно было бы уйти почти незаметно, как другой бывший политический «тяжеловес» Эдуард Россель. Однако своим заключительным PR ходом Шаймиев еще раз подчеркнул значимость этнического фактора в российской политике, который по-прежнему разделяет страну на десяток президентов, флагов и гимнов.
Решать глобальные задачи можно, лишь имея крепкий тыл. Это правило применимо как для любого мужика, так и для целого государства. Мы не против той модели федеративных отношений, которая на благо России и всем её гражданам. Но мы должны чётко видеть грань, когда флаг, герб, гимн, президент, государственный язык, свои телеканалы и особый экономический статус какой-либо российской территории могут стать основаниями для её членства в ООН или иного формата вхождения в «мировое сообщество». Уже вне России.
Вопрос об идеальных пропорциях
Успеху конфедерации способствуют оптимальные пропорции стран-участниц. Две примерно равные по потенциалу страны никогда не создадут прочный союз, как и две слишком отличающиеся по своим параметрам. Это одна из причин, почему российско-белорусский и сербско-черногорский союзы так и не стали прочными. Развалились конфедеративные образования почти равных и поэтому конкурировавших между собой Египта и Сирии, Сенегала и Гамбии. Да, фундамент будущей единой Европы заложили примерно близкие по потенциалам Франция и ФРГ, но создание Евросоюза было бы невозможно без группы соседних с ними европейских государств.
Стабильная швейцарская конфедерация базируется на относительном германоязычном большинстве и создающих ему противовес еще трех языковых группах, тогда как почти распавшаяся несколько лет назад Бельгия «сидит на двух стульях» противоборствующих общин фламандцев и валлонов. Конфедерация России с государствами, обладающими «блокирующим» пакетом при принятии ключевых решений может быть достаточно устойчивой. Причем центральное место в этом новом союзе должен занимать авторитетный коллективный наднациональный орган, уполномоченный решать территориальные споры внутри будущей конфедерации - вот чего сегодня явно не хватает СНГ. Пока этого нет, любые минские и иные группы по определению не смогут быть эффективными.
В Евросоюзе тоже немало латентных территориальных проблем, задвинутых до поры до времени. Однако против решения соответствующей европейской комиссии или суда возражать никто не станет, потому что это экономически невыгодно и грозит значительными репутационными издержками инициаторам конфликта. Там этих политиков быстренько вычислят и технологично лишат доступа в публичные профессии Европейского Союза, в Еврокомиссию или Европарламент, также могут запретить партии и закрыть газеты, посадив смутьянов на пособие. В СНГ аналогичных по влиянию институтов нет, поэтому не исключена опасность, что конфликты могут бесконечно продуцироваться политиками суверенных государств.
При всех своих недостатках, ЕС является наиболее успешным мировым интеграционным проектом последних десятилетий. По крайней мере, с имиджем там всё в порядке. Может быть, и России следует привлечь к проекту пару-тройку «настоящих» европейских стран для повышения привлекательности будущей конфедерации в глазах ближних соседей? (К примеру - Исландию, не так давно просившую у России стабилизационный кредит). А что тут особенного? Ведь звезды Голливуда не чураются выступать на вечеринках некоторых российских граждан, некоторые из них даже втихаря учат русский язык. Государству давно пора использовать этот канал коммуникации не только для решения узкокорпоративных, но и глобальных общегосударственных задач. |
