Газета
«Наш
Мир» Западное общество зашло в экономический тупик. Модель его развития предопределила развитие инноваций, но инновации, в свою очередь, требуют увеличения числа потребителей. А поскольку сегодня потребителей брать попросту неоткуда, то нужна новая модель. Какой же она будет?
В Европе за последние две тысячи лет произошло две революции экономические, которые принципиально изменили модель экономического развития.
Первая модель, первая революция — это IV—VI вв. Когда поздняя античность сменилась на феодализм. Две революции произошли — революция экономическая и ценностная. Экономическая — очень высокий уровень труда на позднюю мануфактуру, который был достигнут в Европе снова только в XVIII веке. А уровень жизни в крупных городах был достигнут только в середине XIX века. Знаете, да, кто колонизацию в Париже провел? Барон Асман при Наполеоне III в середине XIX века. Так вот. А в Петербурге, в Ленинграде колонизация такая централизованная — весь XX век. Доделывалась. Но в некоторых местах еще нет.
Так вот, значит, произошло две вещи. Первая — почему такая высокая производительность труда и соответственно высокий уровень жизни мог сохраниться? Это же противоречит Марксу: общество, которое обеспечивает более высокую производительность труда, побеждает. На самом деле очень простая причина.
Дело в том, что позднее римское общество во многом похоже на современное. В рабовладельческом обществе у людей денег нет, поэтому спрос был низкий. И в результате экономика была принципиально дефицитная. То есть нужен был какой-нибудь дополнительный источник денег. Таким источником были месторождения серебра на территории Римской империи, которые были в Испании. Собственно, за них Рим с Карфагеном в войнах дрался там за триста–четыреста лет до этого. Так вот когда это месторождение закончилось, то стало понятно, что эту систему поддержать невозможно.
И в этот момент произошла смена. Языческое общество сменилось на христианское. В христианском обществе в отличие от языческого имеются ценности: не убий, не укради и так далее. Разумеется, к этим ценностям отношение было не абсолютное. Есть известный анекдот про Моисея, который на горе Синай разговаривает с Богом о заповедях. Племя его несколько дней у подножия ждет. Проходит несколько дней, гром и молния закончились, тучи развеялись, Моисей спускается с горы страшно довольный, и евреи ему говорят: «Ну?» А Моисей такой радостный говорит: «У меня есть для вас две новости — одна хорошая, а другая плохая. С какой начнем?» А они говорят, мол, с хорошей, конечно. Моисей говорит: «Мы договорились всего на десяти». Евреи говорят: «О, молодец Моисей. Ты хороший переговорщик. А плохая новость какая?» Моисей разводит руками и говорит: «Прелюбодеяние осталось».
Так вот, надо совершенно четко понимать, что запреты — они носят не абсолютный характер, а каждый человек про себя понимает, что это делать нехорошо. Это мораль. Бывает, когда человек нарушает запреты, но он все равно понимает, что это нехорошо. И по этой причине сама экономическая модель изменилась принципиально. Есть вещи, которые делать нельзя. В том числе, например, нехорошо ради экономической выгоды, чтобы твой сосед умер с голоду. Это неправильно.
|