| Газета "Наш Мир" Тяжелая болезнь становится испытанием и для больного, и для его семьи. Как смириться и принять ситуацию, как найти силы, чтобы бороться за выздоровление, как не потерять веру и как ее обрести. Обо всем этом мы беседуем с психологом православного кризисного центра Инной Мирзоевой.
Когда наш близкий переживает тяжелые страдания, гораздо более сильные, чем мы сами когда-либо испытывали, бывает трудно подобрать нужные слова и темы для разговора с ним. Возникает вопрос, как правильно выразить свое сочувствие.
Ответ прост. Самое главное – искренность, любовь и внимание. Часто достаточно быть рядом, держать за руку, и слова-то при этом никакие не нужны. Иногда мы боимся расстроить больного – стараемся перевести разговор на посторонние темы. Митрополит Антоний Сурожский писал, что эти разговоры опустошительны, потому что являются ширмой для того, чтобы нам самим защититься от тревоги. Но, в то же время, мы защищаемся и от истинности, и от правдивости. А для больного человека это очень опасно, так как суесловие уводит его от реальности и лишает сил бороться с болезнью.
Посещая больных в первом московском хосписе, который был создан по благословению владыки Антония, я прочитала созданную им инструкцию по общению с больными. В ней есть такие слова:
"Человеку, который ухаживает за тяжело больным важно научиться быть похожим на музыкальную струну, которая сама по себе не издает звука, но после прикосновения пальца начинает звучать". На этом основаны все человеческие отношения. Речь о том, что нужные слова всегда находятся в процессе общения. Самое главное, чтобы человек, который рядом, просто чувствовал наше искреннее сочувствие. Если оно у нас есть, то мы все скажем правильно. Надо уходить от пустых слов.
Бывает, что своими действиями мы поощряем жалость больного к себе. Как избежать этого?
Прежде всего, необходимо проявлять предельное внимание к состоянию больного. Приведу пример. Ко мне обратилась пожилая женщина, проходящая химиотерапию. У нее уже четвертая стадия рака. Состояние тяжелое, но она привыкла за собой ухаживать. Для нее покой, лежание в постели равносильно смерти. И она плачет, потому что сестра ограждает ее от всех забот. Сестра заставляет больную лежать и не дает ничего делать. Это ужасная ситуация. Жалость и гиперопека не продуктивны. Нужна любовь и партнерские отношения. У каждого есть свои внутренние ресурсы. Благодаря этим ресурсам человек борется. А если вы возьмете на себя все обязанности и всю ответственность – вы лишите его возможности действовать самостоятельно, лишите сил бороться. Если посмотреть правде в глаза, то родственники, которые слишком опекают больного, больше думают о себе – как бы сделать все быстрее, чтобы поменьше было хлопот. А нужно думать о человеке больном – как ему лучше.
Есть и другая крайность. Бывает, что тяжело больной человек проходит через стадию отрицания болезни. Он старается не замечать, что его физическое состояние изменилось, живет прежней жизнью, взваливая на себя прежние заботы. А помощь-то нужна! И у меня на глазах разворачивалось много трагедий связанных с этим. Человек пережил тяжелейшее лечение, ослабел, но он через силу встает, проходит несколько шагов и падает в обморок. А родных нет рядом... потому что сам больной вовремя не попросил о помощи. В такой ситуации родственникам нужно самим быть очень внимательными, нужно анализировать, делать свои выводы и вовремя помочь.
А если человек стесняется принимать помощь даже от самых близких людей?
Действительно есть много людей, которые с трудом принимают помощь. Они привыкли сами быть покровителями. В психологии существует такое понятие – конгруэнтность. Это когда наши чувства и поведение совпадают. Если мы будем конгруэнтны, искренни, то человек все-таки примет нашу помощь. Любая фальш чувствуется. Если вы действительно искренне хотите помочь, вряд ли ваша помощь будет отвергнута.
Страдающим физически людям свойственны перемены настроения, которые близким сложно понять.
Нужно знать, что тяжело больной переживает несколько стадий в своем психологическом состоянии. Эти этапы – шок, агрессия, депрессия и принятие болезни – очень хорошо описаны у Андрея Владимировича Гнездилова, психотерапевта, основателя хосписа в Петербурге. Последовательность стадий может быть разной. Кто-то из больных может избежать агрессии, а кто-то так и не принять свою болезнь. Но в целом смена этих психологических состояний очень характерна.
Самая опасная – стадия шока. В этом состоянии возможны суициды. И больному необходимы особое внимание и поддержка. На стадии агрессии человек изливает свои чувства. И, если мы находимся рядом, надо дать возможность вылить эти чувства. Потому что больному нельзя держать их в себе. Иначе агрессия может вылиться в аутоагрессию, разрушительное состояние. Я понимаю, что родственникам тяжело. Но нужно осознавать, что больному пережить это необходимо, и проявить сочувствие и понимание.
Часто, родственники начинают бить тревогу, когда больного одолевает депрессия. Но нужно помнить, что не всегда депрессию следует забивать лекарствами. Боль надо пережить, потому что через страдание искупается вина, через страдания человек может прийти к Богу. Когда начавшуюся депрессию "забивают" с помощью антидепрессантов, возможны патологические изменения личности. Если человек не переживет депрессию, он может не прийти к осознанию своего истинного состояния, у него не будет сил, чтобы бороться.
Лучше найти квалифицированного психиатра или клинического психолога, который поможет правильно пережить все стадии болезни.
Можно ли дать рекомендации, тому, кто ухаживает за больным, как самому удержаться от срывов?
Очень часто больные жалуются: сначала родственник с головой окунается в мои проблемы, буквально все заботы взваливает на себя. А потом перенапрягается, силы иссякают. В результате больной остается совсем без внимания. Нужно помнить, что, конечно же, если близкий заболел, от нас потребуется, много терпения и труда, но забота должна быть разумной. Нужно, чтобы человек видел, что мы заботимся о нем с любовью и радостью.
И пережить болезнь близкого мы можем только с Божьей помощью. Нужно больше обращаться к Богу.
Часто православные близкие нецерковного больного человека очень хотят, чтобы он принял таинства исповеди, причастия, соборования, а сам человек не готов к этому. Какую линию поведения лучше избрать в этом случае?
Нам нужно молиться за этого человека. Об этом прекрасно сказал Антоний Сурожский: "Навязывание Бога в смертный час человеку, когда тот от Бога отрекается, это просто жестоко. Если говорит, что не верит в Бога, то можно сказать: "Ты не веришь, а я верю. Я буду с моим Богом говорить, а ты послушай, как мы друг с другом разговариваем".
Если человек готов к диалогу о вере, то можно бережно рассказывать ему о своем опыте. Потом мы предлагали нашим пациентам книги, диски. И на моем опыте через книги, в том числе современных авторов, люди приходили к вере.
Несколько лет назад к нам обратился мужчина, долгое время занимавшийся йогой. Заболев, он пережил тяжелую депрессию. Это был высоко образованный и умный человек, который в своем духовном поиске зашел в тупик. Болезнь привела к вере. Это произошло буквально на моих глазах. Он попросил познакомить его со священником, общался, читал. В какой-то момент понял, что вел за собой людей по ложному пути. Собрал своих учеников и объявил им об этом. А перед смертью принял монашество.
В сложной ситуации человеку свойственно уповать на чудо. Среди ваших пациентов были люди, которым вера помогла исцелиться?
Хочу сказать, что чудеса действительно происходят и людям нужно об этом говорить. Но надо помнить, что на все Божий промысел. Я сталкивалась со случаями, которые иначе как чудесными не назовешь. Однажды к нам пришла молодая женщина в тяжелой депрессии – ее с маленьким ребенком оставил муж. Она привела на прием свою тетю, самого близкого человека. У тети раковая опухоль – меланома. Врачи подтвердили диагноз, операция была назначена на понедельник. В субботу мы пошли в храм. Она там исповедалась, причастилась. Долго стояла у иконы, молилась. Вечером мне звонит мой коллега и сообщает: "Они говорят, что опухоль уменьшается". Мы не поверили. Но оказалось, что это действительно так. Врачи никак не смогли объяснить происшедшее. Женщина эта, Слава Богу, сейчас жива. Она нам постоянно звонит, благодарит, но мы говорим, что благодарить нужно не нас. Она сказала, что в тот день молилась в отчаянии. Говорила, что даже не для себя просила: "Дай мне Господь немного пожить, чтобы поддержать племянницу". Болезнь не возвращалась.
|
