Газета «Наш Мир»

В 1987 году Всемирная организация здравоохранения объявила 31 мая Всемирным днем без табака (World No Tobacco Day). Этому предшествовали десятилетия исследований, дебатов и скандалов. Ныне международная – официальная и неофициальная, энтузиастическая и бюрократическая – инфраструктура «борьбы с курением» производит весьма солидное впечатление. Официальная составляющая антиникотинового тренда не только его «легитимирует», но и сама по себе выглядит внушительно: программы ООН, национальных правительств, разнокалиберных фондов многообразны и современны. Появление в кадре голливудского блокбастера положительного персонажа с сигаретой надо уже чуть ли не согласовывать с общественными комитетами и Национальным департаментом здравоохранения США.

В 1987 году Всемирная организация здравоохранения объявила 31 мая Всемирным днем без табака (World No Tobacco Day). Этому предшествовали десятилетия исследований, дебатов и скандалов. Ныне международная – официальная и неофициальная, энтузиастическая и бюрократическая – инфраструктура «борьбы с курением» производит весьма солидное впечатление. Официальная составляющая антиникотинового тренда не только его «легитимирует», но и сама по себе выглядит внушительно: программы ООН, национальных правительств, разнокалиберных фондов многообразны и современны. Появление в кадре голливудского блокбастера положительного персонажа с сигаретой надо уже чуть ли не согласовывать с общественными комитетами и Национальным департаментом здравоохранения США.

В Канаде нередко до половины размера пачки с сигаретами может занимать картинка ужасных последствий курения, например, для ротовой полости. Сайты таких серьёзных организаций как Минздрав или ВОЗ уделяют целые разделы многочисленным антитабачным постановлениям и подборкам негативных сведений. В общем, дело поставлено на широкую ногу. Размеры осваиваемых в борьбе с никотином бюджетов, конечно, по-прежнему несопоставимы с доходами табачной индустрии, но исчисляются миллиардами долларов и евро (в рублях пока что миллионами).

И каковы результаты?

«Потребление табака в странах Северной Америки и Западной Европы падает, в развивающихся странах растёт», – говорят эксперты. Промежуточной категории нет, в данном случае все страны, находящиеся не в Северной Америке (которая в данном случае заканчивается на границе США и Мексики) и не в Западной Европе – попадают в категорию «развивающихся». Не доросли до здорового образа жизни. И составляют этак девяносто процентов населения планеты.

В силу ряда довлеющих над обществом «парадигм» и ограничений миграции потребление никотина в «развитых» странах падает отчасти и из-за демографического спада. Что касается эффекта усилий по формированию «не толерантной» к никотину среды, то он пока не доказан временем. Сейчас можно в тех же США наблюдать некоторый откат обратно к курению (может, нервничают из-за кризиса?). Однако пропаганда моды не курить оказалась на данный момент самым эффективным способом воздействия на современное западное общество. Решающий успех был обеспечен, похоже, информационной кампанией по поводу вреда пассивного курения. Права человека, что вы хотите.

Другое дело, что в Бангладеш, скажем, жизнь большинства населения так тяжела, что вред пассивного курения его не особо заботит. Так что равняться на антитабачные успехи Запада не стоит. Подобные проекты требуют соответствующего состояния экономики и социума. И никакие добрые дядюшки Майклы Блумберги и Биллы Гейтсы с их фондами борьбы с курением в «развивающихся странах» тут дело не помогут. Тем более с бюджетом всего в 500 млн долларов на 7 лет (какие-то другие цели, видимо, такие добрые дядюшки преследуют). Следовательно, каждой стране нужны какие-то свои подходы. Поддерживаемые всей этой солидной международной антикурительной инфраструктурой.

Зачем это на самом деле нужно?

Вот, например, Маргарэт Чен, китаянка из Гонконга, чиновник от здравоохранения, сделавшая карьеру на борьбе с «пандемией гриппа» и ставшая главой ВОЗ. Она, конечно, поддерживает борьбу с курением и никотиновой зависимостью. И в Интернете можно обнаружить целые летописи противостояния прогрессивной общественности с табачными корпорациями, вставляющими хитрые палки в колеса той самой ВОЗ. Но система здравоохранения Китая, из которой пришла Маргарэт Чен – это система здравоохранения страны, где государство держит контрольный пакет акций крупнейшей в мире табачной компании – China National Tobacco – и компания эта приносит стабильный огромный доход не только китайской казне, но и множеству как китайских, так и зарубежных «акционеров».

Правда, можно рассматривать главу ВОЗ как частное лицо, тем более что программы этой организации вроде как рассчитаны на борьбу с курением и у неё на родине. Но ВОЗ, как и остальные «специальные» структуры ООН – это такой конгломерат государственного представительства и интересов разнообразных элит. Так что, учитывая, что многими, если не всеми, государствами как раз элиты и управляют, оценивать эффективность и вообще подлинную нацеленность тех или иных программ нужно по их адекватности.

Особый акцент в нынешнем 2010 году придаётся «гендерному аспекту» – курению женщин. Но не удалось найти ни одной сколько-нибудь адекватной формирующим влияниям среды программы по изменению тех условий, которые побуждают женщин курить. Что уж там – отношении международных программ по борьбе с курением вообще не удалось найти адекватных причинам распространения этой привычки.

Билборды с антиникотиновой рекламой, ролики на ТВ, запрет на рекламу, залы для некурящих – это всё хорошо. Поддержка государственных программ по просвещению населения – тоже замечательно. Вот только курят в той же России и милиционеры, и врачи, и учителя, и папы с мамами, и одноклассники, и даже депутаты, до сих пор не сподобившиеся принять грамотного законодательства по рассматриваемому вопросу.

Спрос, предложение, прибыль

Конечно, социальные аспекты курения отнюдь не игнорируются: надо менять общественные привычки, бороться с табачным лобби, пропагандировать здоровый образ жизни. Всё это на официальном уровне говорится и даже как-то делается. Пожалуй, самое позитивное при этом значение имеет установка на поддержку инициатив. Однако всё это, на самом деле, не особо эффективно, потому как не адекватно сути того явления, с которым борются.

В чем отличие современного курения табака от курения табака предыдущих эпох? В том, что сегодня курят в основном сигареты. Именно они – основа табачной индустрии. И именно в них, в сигаретах – основной яд. Ведь борьба с табакокурением ведётся в первую очередь из-за того, что из себя представляет никотин в формате сигареты. Сам по себе табак, конечно, не безвреден, но не так вредоносен. Натуральный табак по психологическим аспектам и влиянию на организм стоит скорее ближе к кофе и чаю (хотя, конечно, его воздействие гораздо сильнее), чем к болезнетворным наркотикам. Кстати, в сигаретах может лежать, конечно, не только табак, так что связь современного табакокурения и наркотической проблемы далеко не только в зависимости потребителя от потребляемого.

Сигареты – это из той же серии, что и многоквартирные дома, масс-культура, одноразовая посуда и прочие спутники урбанизации. Раньше народы ели, пили и курили натуральные продукты, сегодня – суррогаты, потому как такой характер у нашей глобализации. Капиталистический Запад, рождённый с помощью идеологии виргинских плантатаров, сколотивших достаточное для создания государства состояние на торговле выращенным руками чёрных и белых рабов табаком, стал форматером индустриального развития.

В социалистических странах не рассматривали массу населения как источник наживы, но тоже снабжали его суррогатами типа сигарет – в ходе индустриализации-модернизации перед лицом «агрессивного капиталистического империализма» некогда было рожать своё во всём, надо было родить его в главном (получилось в итоге не очень, судя по последствиям). Новый образ жизни, новая среда, новые условия существования – всё это требовало новых форм поддержания тонуса, психологической разрядки. И людям её предоставили: чай, кофе, сигареты, плейеры, шоу, пиво и алкогольные коктейли в банках, таблетки экстази... Не всё из перечисленного одинаково плохо, но всё стало средством наживы через предложение, формирующее спрос.

Нужны иные походы и иные ценности