Газета "Наш Мир"
Летние каникулы в Узбекистане начинаются в середине сентября, когда
спадает жара. Они продолжаются около двух месяцев; но многие школьники
в этот период практически даже не имеют возможности видеться с
родителями. Они должны «служить стране» - убирать хлопок.
Сомнительный
обычай, доставшийся в наследство от плановой экономики Советского
Союза, оживает в этой центрально-азиатской республике каждый год в
период осеннего сбора урожая, когда президент Ислам Каримов начинает
трудовую мобилизацию. И около двух миллионов школьников отправляют на
поля собирать «белое золото» - как со сталинских времен величают тут
хлопок. Хлопок, наряду с золотом и газом, является важнейшим
источником звонкой монеты для узбекской элиты. Цена хлопка сегодня
достигла максимального уровня за все 140 лет торговли этим сырьем.
Однако
маленьким сборщикам не достается почти ничего из прибылей, которые
приносит эта культура. Во время работы в поле прошлом году Назире было
всего одиннадцать лет. Целый месяц девочка вместе с учителями и со
своими одноклассниками, жителями небольшого поселка неподалеку от
Андижана (город в восточном Узбекистане), собирала хлопок с 7 утра и до
вечера.
Детям велено было выполнять «норму»: по десять
килограммов хлопка в день. «Я еле-еле три килограмма могла насобирать»,
- рассказывает Назира. За килограмм хлопка ей платили по 60 узбекских
сумов (три евроцента). Деньги, заработанные за месяц, она отдала
матери. «Мама купила мне на них зимнюю шапочку, но денег не хватило, ей
пришлось немного добавить».
Побои за недовыполненную норму
Школьники
чуть постарше, в этом районе, оказались в еще худшей ситуации. Их тоже
отправили работать; но часть заработанных детьми за месяц денег учителя
просто оставили себе. Тех, кто не выполнял норму, били. А к родителям,
пытавшимся протестовать против насильственного привлечения детей к
работе, учителя приходили на дом, устраивая разборки по этому поводу.
В
октябре 2008 года семнадцатилетняя Умида Донишева повесилась на дереве
на краю хлопкового поля. В коротком сообщения на узбекском новостном
интернет-сайте было сказано, что Умида не смогла выдержать давления со
стороны учителей, заставлявших ее собирать всё больше и больше хлопка.
Как
считает Джоанна Эварт-Джеймс (Joanna Ewart-James) из международного
общества борьбы с рабством (Anti-Slavery International), то, что сейчас
происходит в Узбекистане, можно квалифицировать как настоящее «детское
рабство». Хотя уже после этого случая Узбекистан подписал конвенцию ООН
против худших форм рабства и всячески отрицает, что нарушает ее, для
детей в сельских районах за это время мало что изменилась, отметила
Эварт Джеймс.
Недавно правозащитница посетила международные
конференции по хлопку в Техасе и в Ливерпуле. На этих конференциях
присутствовали представители крупнейших торговых фирм, таких как
американская компания Cargill, Inc., швейцарская компания Swiss
Reinhart Group и немецкая (из города Бремен) компания Otto Stadtlander;
однако, по заявлению Эварт-Джеймс, когда она попыталась поднять вопрос
эксплуатации детского труда, ее просто подняли на смех.
Солнечное
настроение в хлопковой промышленности на этой неделе может оказаться
несколько омраченным. Организация экономического сотрудничества и
развития (ОЭСР) возбудила иск в отношении семи европейских фирм,
торгующих хлопком. В соответствии с предъявленным обвинением, эти
компании нарушали принципы ОЭСР для транснациональных компаний,
наживаясь на труде узбекских детей.
В Германии Европейский центр
за конституционные права и права человека (European Center for
Constitutional and Human Rights, ECCHR) возбудил иск против компании
Stadtlander, крупной европейской торговой фирмы с ежегодным объемом
продаж более 100 миллионов евро (138 миллионов долларов). В течение
многих лет компания имела свое представительство в Ташкенте,
поддерживая добрые отношения с правительством Каримова.
Нарушение прав человека
Хотя
ECCHR – относительно молодая организация, на ее счету уже числится
победа в деле против компании Lidl, сети супермаркетов, торгующих по
сниженным ценам; эта компания заявляла в рекламе, что ее продукция
производится в хороших производственных условиях. Компания Stadtlander
фактически содействует нарушениям прав человека, заявляет координатор
ECCHR Мириам Сааге-Маас (Miriam Saage-Maass); впрочем, отмечает она,
этот случай довольно сложен.
В отличие от фирмы Lidl, бременская
компания в своей рекламе не делала никаких заявлений о хорошем
обращении с рабочими. Компании в настоящий момент практически нечего
бояться, кроме нескромных вопросов. Более того, основные принципы ОЭСР
сформулированы довольно туманно, большинство нормативов в них носит
ориентировочный характер; Сааге-Маас, юрист по профессии, называет их
беззубым «мягким правом». Хотя закон о международной торговле ВТО
включает условия, касающиеся дискриминации, они относятся только к
самой продукции и к беспрепятственному движению товаров. Условия
изготовления продуктов в глазах блюстителей свободной торговли не
важны.
Возбужденный против компании иск призван также
привлечь внимание к абсурдной юридической лазейке, позволяющей
компаниям, которые наживаются на нарушениях прав человека, оставаться
практически неприкосновенными юридически. Было бы полезно, если бы
рекомендации ОЭСР включали наложение санкций: к примеру, приостановку
оказания экономической помощи. Но Сааге-Маасс не видит признаков
интереса к этой проблеме со стороны большинства представительств ОЭСР в
отдельных странах. «Часто они совсем неэффективны», - говорит
правозащитница. Правление компании Otto Stadtlander, со своей стороны,
уже более года игнорирует расследование, проводимое ECCHR, продолжает
свой рассказ Сааге-Маасс. Компания не проявила желания отвечать и на
вопросы газеты SPIEGEL.
«Новое партнерство» Германии с Каримовым
Хорошие
отношения Stadtlander'а с Узбекистаном вполне гармонируют с основными
направлениями политики немецкого правительства. С президентом Каримовым
Германию объединяет «Новое партнерство», и немецкие солдаты
отправляются в Афганистан с немецкой военной базы в Узбекистане.
Каримов,
бывший чиновник коммунистического образца, обратившись к капитализму,
не оставил своих сталинистских замашек. Время от времени его
переизбирают при абсурдно большом большинстве голосов. За него
проголосовали даже кандидаты оппозиции: поговаривают, что критиков
существующего режима в стране просто опускают в кипяток. Правительство
не гнушается даже стрелять в свой народ, как это случилось в 2005 году
в Андижане, где, по сообщениям, было убито более 700 членов оппозиции.
Эти
факты побудили многие европейские страны призвать к введению санкций;
но не Германию: она этот призыв не поддержала. Вместо этого министры
немецкого правительства посещают страну с визитами, а вместе с ними
прибывают сюда и крупные торговые делегации.
Немецкое
правительство неохотно говорит о том, каким образом партнерство между
странами способствовало улучшению условий жизни детей; впрочем, его
представитель в своей речи говорила о «системе надзора» и «регулярном
диалоге».
Немецкие банки тоже наживаются на торговле хлопком.
Один из них, Commerzbank, частично принадлежащий государству, имеет в
Ташкенте свое представительство; банк, по словам его представителя, «в
течение многих лет» участвует в финансировании торговых сделок с
Узбекистаном по продаже хлопка для европейских потребителей.
Финансирует контракты с Узбекистаном и Deutsche Bank.
Розничные
гиганты, такие, как C&A и Wal-Mart сейчас пытаются убрать со своих
складов одежду, при изготовлении которой был использован хлопок из
Узбекистана. Однако путь узбекского хлопка сложно отследить, тем более
что дилеры смешивают его с хлопком из других стран.
Фермеры получают треть от экспортной цены
Несмотря
на изобилие природных ресурсов, узбекский народ остается нищим, как
всегда. В Шейх Ларе, деревне к северо-западу от Самарканда, сейчас не
увидишь тех сборщиков урожая, которые работали в советскую эпоху. Хотя
официально фермеры считаются свободными предпринимателями, но землю
они получают в аренду от правительства, удобрения покупают в
государственных компаниях, и от них требуется выполнении норм. Платят
им треть от экспортной цены – остальное кладет себе в карман
правительство Каримова.
Кроме того, выращивание хлопка
чрезвычайно вредно для экологии. Орошение хлопковых ферм стало одной из
основных причин уменьшения акватории Аральского моря в западном
Узбекистане: от его прежних размеров осталась одна десятая часть.
Вымерло и двадцать четыре вида рыб, обитавших в этом озере. Безработица
в регионе составляет ныне 70 процентов.
Умида Ниясова, борец за
права человека из Узбекистана, которой довелось побывать в каримовских
застенках, ныне из Берлина с документами в руках описывает ситуацию в
своей стране. К ней приходят сообщения о несчастных случаях на рабочих
местах, о невообразимых гигиенических условиях в лагерях при хлопковых
полях. Недавно она беседовала с отцом девочки, которую заставляли
собирать хлопок в юго-западном районе страны, Джизаке (Jisak). «Милиция
по нескольку часов разбирается с родителями, прежде чем им будет
позволено увидеться со своими детьми», - говорит Ниясова.
Stadtlander
рисует иную картину Узбекистана. В последние годы компания финансирует
проведение узбекского весеннего фестиваля на Бременской хлопковой
бирже. Тут подают плов, узбекское национальное блюдо, тут выступают
узбекские танцоры в ярких одеждах, а на многочисленных постерах -
изображения городов будущего, какими их видит Ислам Каримов.
Похоже на прямую трансляцию телешоу из Узбекистана.
|
