Газета "Наш Мир" Казахстану достался в наследство от советской космической программы
первый и самый большой в мире космический центр — космодром «Байконур»,
построенный в 1950-х годах. Именно со стартовой площадки, расположенной в
его центре, взлетел в 1961 году Юрий Гагарин на первой пилотируемой
космической ракете. Но сейчас Байконур на пятьдесят лет сдан в аренду
России, и Казахстан начал строить свой собственный космический центр — в
Астане.
Строительство национального космического центра в
Казахстане началось в июле. Главным объектом центра станет
сборочно-испытательный комплекс (СбИК), строительство и оснащение
которого обойдется предположительно в 130 миллионов евро. Там будет
проводиться широкий спектр производственных, проектировочных,
эксплуатационных и испытательных работ, связанных с космическими
кораблями и вспомогательными системами, о чем сообщил Габдулатиф
Мурзакулов, президент государственной компании «Казахстан гарыш сапары»
(КГС), основанной в 2005 году с целью развития собственной индустрии
освоения космоса в Казахстане.
Наряду с космическим центром будет
построена система дистанционного зондирования Земли (СДЗЗ),
предназначенная для картографирования страны, разведки полезных
ископаемых и экологических исследований. В рамках проекта будет
построено два космических корабля и наземный комплекс, состоящий из
центра управления и центра обработки данных общей стоимостью в 35—40
миллионов евро.
Третьим проектом КГС станет создание высокоточной
системы спутниковой навигации, которую можно будет применять в таких
сферах, как картографирование местности, управление транспортными
системами, обеспечение национальной безопасности и т. д. Сейчас КГС
находится в процессе проведения тендера на работу над проектом.
Космос — Европе
Решение
построить собственный казахский космический центр исходило от
президента Нурсултана Назарбаева, а перед этим он посетил интеграционный
центр Thales в Каннах, снабжающий несколько международных космических
центров, включая Байконур.
«Президент решил, что нам надо
построить космический центр в Астане — уж во всяком случае, не хуже, чем
центр Thales в Каннах или EADS Astrium под Тулузой», — сказал нашему
изданию Мурзакулов. С тех пор КГС успела образовать с EADS Astrium
совместное предприятие, в котором ей принадлежит 72,5% акций, а
французской компании — оставшиеся 27,5%. — «Есть такая русская пословица
— скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты. Мы решили работать с
европейскими технологиями и остановили свой выбор на EADS Astrium из-за
их бренда и их опыта. С их помощью, полагаю, мы сможем создать
уникальный для постсоветского пространства комплекс».
По словам Мурзакулова, решение работать с французским партнером не говорит ни о каких разногласиях с Россией.
«На
политическом уровне у нас очень дружественные отношения, — комментирует
он. — Но в технических вопросах при создании комплекса мы решили
обратиться за новыми технологиями к Европе».
Вероятно, так все и
есть, но недавний опыт Казахстана с российскими космическими
технологиями не был таким уж удачным. Первый телекоммуникационный
спутник национального космического агентства «Казкосмос» стоимостью в 65
миллионов долларов потерялся в космосе в 2008 году — центр управления
на Земле потерял с ним связь.
«Наши российские коллеги имеют
большой опыт производства ракет-носителей, в частности, системы
„Протон", но это был их первый телекоммуникационный спутник. В процессе
разработки мы указали им на множество технических проблем, —
рассказывает Мурзакулов. — „Казкосмос" решил в будущем привлекать
западные технологии. Вот почему мы начали сотрудничать с EADS Astrium,
производящей очень надежные спутники, и я надеюсь, что это решение
окажется верным. Думаю, в будущем наш СбИК будет получать заказы из
России, потому что им тоже захочется иметь очень надежные корабли,
основанные на европейских технологиях».
В последние годы
«Казкосмос» договаривался о сотрудничестве с множеством стран, включая
Францию, Германию, Японию, Корею, Израиль, Индию и Китай. Однако его
отношения с космическими агентствами двух бывших союзных республик СССР —
России и Украины — сохраняют свою важность.
Было решено строить
космический центр в Астане, а не в Байконуре, из-за того, что Байконур
будет сдаваться в аренду России до 2044 года, и для строительства там
потребовалось бы решить некоторые юридические вопросы.
«А с Астаной таких вопросов бы не возникло», — пояснил Мурзакулов.
Но
Казахстан очень хочет получить доступ к байконурскому космодрому тоже.
Российское космическое агентство «Роскосмос» тоже строит свой
собственный космодром в Приамурье (на Дальнем Востоке), но Байконур для
России тоже очень важен. Именно оттуда осуществляются пилотируемые
запуски, с помощью которых идет снабжение Международной космической
станции ракетами «Союз» и «Протон»; там же находится пусковой комплекс
ракет «Протон», способных нести до двадцати тонн груза.
«Для
Казахстана есть возможность работать вместе с российским и украинским
космическими агентствами и совершенствовать ракеты „Зенит". „Зенит" не
так вреден для окружающей среды, как „Протон", но пока на нем нельзя
перевозить столько грузов», — поясняет Мурзакулов.
По его словам,
еще одна альтернатива — это программа «Днепр», в рамках которой ведется
адаптация военного ракетного комплекса Р-36М компании «Космотрас»
— международной корпорации, созданной преимущественно для реализации
проекта России по уничтожению межконтинентальных баллистических ракет.
Эти ракеты снимаются со службы и передаются системе «Днепр» для
коммерческих полетов на орбиту. В настоящее время КГС контролирует 10%
«Космотраса» и намерена довести эту долю своего участия до 33%. |
