Как видим, за пять лет количество ежегодно покидающих Казахстан снизилось втрое. Разумеется, этот результат следует признать успехом руководства республики. Однако некоторые задаются вопросом, может ли русский фактор сыграть роль в казахстанской политике не только в связи с приостановившимся бегством русских из страны? Напомним, что на Украине вопросы русского языка и прав русского населения стали главенствующими в ходе прошедшей избирательной кампании в Верховную раду.
Аналогии с Украиной уместны. В Казахстане, как и на Украине, присутствует раскол на две части. Для Украины этот раскол проходит по линии украиноязычный Запад — русскоязычный Восток. Для Казахстана по линии русский Север — казахский Юг.
Казахстан является относительно малонаселенным государством на стыке цивилизаций. Казахское население республики составляет чуть больше половины (58,6 %). Общая численность населения Казахстана — 15,2 млн. человек, численность казахов — 8,9 млн., численность русских — 4 млн.
Таким образом, казалось бы, возможна игра на откол от Казахстана его северной части. Действительно, если предположить, что Россия — русское государство, то политика по присоединению к ней восточной Украины и северного Казахстана была бы, как минимум, разумной. Однако в действительности процесс идет в противоположном направлении.
Придется сказать несколько слов о Российской Федерации и правящем в ней режиме. Политика действующего правительства РФ в отношении русских напоминает политику, которую в отношении русского меньшинства проводили этнократические режимы бывших советских республик в начале 1990-х годов прошлого столетия. Вкратце ее можно сформулировать так — "чтоб вы сдохли и чтоб вы уехали". Разумеется, это была не самая разумная политика, но что было, то было. Аналогичная политика проводилась и в Казахстане. Другое дело, что вскоре выяснилось — жить в "развитой этнократии" решительно невозможно. Подавляющее большинство соседей России смягчило политику в отношении русских и русского языка. Это сделал Казахстан — на основании разумной концепции интеграции русских и казахов в единое казахстанское общество. Аналогичный процесс наблюдается и на Украине.
Но, в отличие от Казахстана, на Украине все происходит "само собой", стихийно. После оранжевой революции центральная власть Украины "демократизовалась", и теперь областные советы имеют возможность объявить русский региональным языком в соответствии с Европейской хартией о правах меньшинств. Этот процесс идет "снизу", но украинские власти пока не в силах ему помешать.
Сама же Россия пока что раскручивает маховик антирусской кампании. Отличие от этнократических режимов в бывших союзных республиках начала 1990-х состоит лишь в том, что российское правительство пока не может лишить имущества и политических прав 80% населения страны — недемократично. Но в остальном — аналогия полная. Если в этнократии наверху социальной пирамиды стояли какие-нибудь "эстонцы", а внизу "русские", то в современной России наверху — "многонациональность" (то есть совокупность всех нерусских народов, из которых власти пытаются сформировать антирусское сообщество и опору для правящего слоя), внизу — все те же русские.
"Антифашистская" истерия, развёрнутая властями РФ в последние полгода, имеет целью введение запрета на русский национализм. Одновременно легитимируется неконтролируемая иммиграция, то есть фактически смена национального состава государства. Почти открыто звучат лозунги "Россия не для русских" или, в более мягком варианте, "Россия — для русских в последнюю очередь".
При этом в иностранных делах Российская Федерация проводит политику, шизофреническую с точки зрения любого нормального государства. Она ни при каких обстоятельствах не покровительствует соотечественникам. Речь не идет, конечно же, о "соотечественниках" в том смысле, в котором это слово употребляет российская власть (обычно под соотечественниками понимаются не знающие русского языка иммигранты-таджики).
Речь идет об отказе российской власти действовать в качестве государства-убежища для русских. Любой еврей на планете знает, что в случае появления в стране его проживания антисемитских настроений за него вступится израильское посольство. Вне зависимости от гражданства. Германия приняла поволжских немцев через 200 лет после того, как их предки покинули Родину и предоставила им гражданство — просто потому, что они немцы. Да что далеко ходить. Буквально пару недель назад антикитайские погромы на Соломоновых островах вызвали вмешательство правительства КНР. Китайцы эвакуировали 300 граждан КНР и несколько тысяч этнических китайцев из охваченного бунтом островного государства. Заметим, китайское правительство спасло китайцев просто потому, что они китайцы, а вовсе — не граждане КНР. Больше того, КНР не имеет дипотношений с Соломоновыми островами (последние признают в качестве "Китайской республики" Тайвань).
Россия государством-убежищем не является, русских за рубежом категорически не поддерживает. Этнический русский не может получить российского гражданства. То ли дело, например, Казахстан с его оралманами. Напомним, что в 1992 году был принят закон РК "Об иммиграции", а в декабре 1997 года закон РК "О миграции населения", в соответствии с которым под оралманами признаются иностранцы или лица без гражданства казахской национальности, постоянно проживавшие на момент приобретения суверенитета Республикой Казахстан за ее пределами и прибывшие в Казахстан с целью постоянного проживания". Да, понятно, что оралманы давно оторвались от основной массы казахов, и в казахском обществе возникают проблемы с репатриантами. Однако сам принцип получения гражданства Казахстана этническими казахами — стандартный для национального государства и правильный.
Не так в России. Внесенный недавно на рассмотрение Госдумы депутатами от фракции "Родина" Бабаковым и Рогозиным травоядный законопроект о репатриации вызвал критику со стороны СМИ. И это несмотря на то, что авторы осторожненько обозначили в нем стандартный для цивилизованного мира принцип — "соотечественники и другие выходцы из бывшего СССР, этнически близкие основному населению России и свободно владеющие русским языком, желающие вернуться в Россию на постоянное место жительства, могут воспользоваться новой процедурой — репатриацией". "Фуй, русским духом пахнет", — стандартно забухтела пресса. Перспективы принятия "экстремистского" законопроекта туманны.
Вернемся, однако, к ситуации на Украине и в Казахстане. Русские общины на территории этих государств отворачиваются от Москвы, предпочитая для защиты своих прав апеллировать напрямую к "мировому сообществу". И "мировое сообщество", в отличие от Москвы, склонно им помогать. Тем же американцам, например, не нужны антинатовские настроения на Украине. Поэтому США склонны поддерживать двуязычие и "двухобщинную" модель организации общества, с тем только условием, что украинская русская община будет антимосковской. Учитывая, что политика России по отношению к постсоветским государствам только способствует отталкиванию проживающих в них русских, американская стратегия имеет высокие шансы на успех.
В условиях экономического роста Казахстана, его русская община, скорее всего, будет все больше влиять на ситуацию в республике. Однако, учитывая общую позицию Москвы по русскому вопросу, вряд ли следует ожидать, что Москва окажется способна использовать русских для влияния на обстановку внутри Казахстана. Скорее всего, ситуация начнет развиваться по "украинскому сценарию". Даже если среди русских Казахстана возникнет какое-либо протестное движение, оно будет искать поддержки и легитимации на Западе.
Запад же, в свою очередь, будет заинтересован в сохранении казахстанской государственности. Поэтому следует ожидать расширения прав русской общины в культурной, экономической и политической сферах. Однако это расширение прав приведет, скорее всего, не к подрыву, а к укреплению казахской государственности.
Надо отдать должное руководству Казахстана — оно в последние годы многое делает для интеграции русских в казахстанское общество. Продолжение этой политики в ближайшие годы является наиболее рациональной стратегией, ибо даже если Россия и свернет на рельсы строительства национального государства, для этого понадобится время. Не факт, что даже если таковое и возникнет, русские общины в странах СНГ не обретут к тому времени более влиятельных защитников в лице правительств постсоветских государств проживания, а также Запада.
