Газета "Наш Мир" Счётная палата (СП) РФ представила недавно свой анализ состояния основных фондов российской промышленности. Диагноз неутешительный: износ основных фондов достигает 80%. Обновление фондов идёт медленно, а новые машины и оборудование на 99% импортные. «Наша Версия» выяснила, каковы перспективы отечественной промышленности и как долго она ещё сможет работать.
Сегодня только 9,6% производственных мощностей имеют возраст до пяти лет, говорится в сообщении СП. Даже в 1970 году, когда старение мощностей уже считалось проблемой, такой возраст имело 40,8% производственных фондов. С тех пор средний возраст оборудования увеличился вдвое, динамика обновления не превышает 11%, а износ в отдельных отраслях доходит до 80%, что угрожает техногенными катастрофами.
В принципе ничего нового аудиторы Счётной палаты не сказали. О необходимости модернизации производства в России говорят не одно десятилетие. Почему же воз и ныне там?
Одна из наиболее быстро модернизирующихся отраслей - металлургия. Вернее, процесс переоборудования в этой отрасли в основном закончен. На сегодня российские металлургические предприятия даже более современные, нежели западные.
Секрет прост - конкуренция. С начала 2000-х стали резко расти цены не только на нефть, но и на металлы. Однако в отличие от нефтяной вышки металлургический комбинат можно поставить не только у залежей руды. Одновременно с ценами росла и конкуренция металлургов, в которой по мере сил участвовали национальные правительства. Для наших металлургов это означало конкуренцию с дешёвой китайской продукцией, с одной стороны, и постоянные антидемпинговые расследования на Западе - с другой. Снижение себестоимости при повышении качества стало для них вопросом выживания - столько металла внутри России просто не было нужно (а алюминия российская промышленность вообще потребляла лишь 1% произведённого). Металлурги всё поняли правильно и на вырученные от подорожавшей продукции деньги переоснастили производство и переобучили персонал.
Чуть менее интенсивно подобные процессы шли в трубной промышленности - в стране активно строились трубопроводы, а на звание поставщиков активно претендовали украинские трубные заводы с более дешёвыми ценами. Ещё менее интенсивно, но всё же шли процессы обновления производства в нефтегазовой промышленности - здесь подгонял тот факт, что без новых методов (и соответственно без нового оборудования) объём добычи падал весьма чувствительно.
Но были и другие стимулы. Например, активно переоснащалась пищевая промышленность, куда массово вошёл иностранный капитал. Появление иностранных автосборочных производств подняло процент обновления фондов и в машиностроении, хотя здесь есть заводы, в которых до сих пор стоят станки времён 50-х годов прошлого века. Ещё некоторый процент обновления фондов в машиностроении (в основном в средних производствах) дала начавшаяся в прошлом десятилетии тенденция транснациональных компаний выводить производство из подорожавшей после вступления в ЕС Восточной Европы. В основном речь идёт о подразделениях германских машиностроителей: Китай для них не всегда подходит из-за низкой квалификации рабочих, а Россия, Украина, Казахстан и Белоруссия - в самый раз. Привозя в Россию станки из Польши, они способствовали общему «омолаживанию» отрасли.
Итак, модернизацию производства двигали две вещи: конкуренция и иностранные инвестиции. А где подвижки? Почему они отсутствуют?
Одна из самых обветшалых отраслей - ЖКХ. Именно здесь износ основных фондов доходит до 80%. Именно здесь слова «техногенная авария» имеют вполне обыденный смысл: каждую зиму лопаются трубы отопления, каждое лето выясняется, что с водой дела плохи, а электричество гаснет в домах в любой сезон. Рецепт лечения этой напасти тоже давно известен: дайте денег, взывают к нам представители умирающей «коммуналки».
Одна из самых обветшалых отраслей - ЖКХ. Именно здесь износ основных фондов доходит до 80%. Именно здесь слова «техногенная авария» имеют вполне обыденный смысл: каждую зиму лопаются трубы отопления, каждое лето выясняется, что с водой дела плохи, а электричество гаснет в домах в любой сезон. Рецепт лечения этой напасти тоже давно известен: дайте денег, взывают к нам представители умирающей «коммуналки».
Однако позвольте, мы даём - давно и много. Ежегодное повышение тарифов, причём со значительным превышением инфляции, давно стало «новогодней традицией». Изменения в последние годы коснулись только того, что власти запретили подъём цен дважды в год - раньше нам пересчитывали коммунальные платежи ещё и летом. Давно уже подсчитано, что в целом за это время коммунальные тарифы выросли на 400-800%. Ровно настолько выросли за это же время цены на нефть, газ и металлы. Почему же металлурги и нефтяники сумели на эти деньги переоснастить свои производства, а коммунальщики - нет?
Потому что вся сфера ЖКХ - монопольная. Ни один из элементов коммунальной системы не существует в условиях острой конкурентной борьбы, и единственный вид противостояния - это возмущённые граждане, не понимающие, почему собачья конура с протекающим потолком и холодными батареями уже обходится им в такую же цену, как номер в отеле Турции.
Нет реальной конкуренции и в других инфраструктурных отраслях - и именно они «чемпионы» по возрасту оборудования. Так, в июне этого года Всемирный банк (ВБ) представил отчёт по России, в котором отмечается неудовлетворительное состояние транспортной инфраструктуры страны и её недостаточное финансирование. В исследовании, в частности, отмечается, что в 2010 году прогнозируется снижение транспортных расходов на 0,6% ВВП по сравнению с 2,5% ВВП в 2009 году, которых и так было мало. В профильном рейтинге Всемирного банка Россия находится на 48-м месте в мире по показателю доступности и качества транспортной инфраструктуры. По качеству автодорожной инфраструктуры мы на 111-м месте, почти в самом конце списка. По качеству инфраструктуры воздушных и водных портов Россия находится на 87-м и 82-м местах соответственно. При этом, по данным ВБ, недостаточные расходы на ремонт и содержание транспортной инфраструктуры являются одной из причин ухудшения её качества в России.
По предварительным оценкам Всемирного банка, годовой объём недофинансирования ремонта и содержания дорожной сети в России составляет 1,2% ВВП. По мнению банка, выделение достаточных средств на ремонт и содержание инфраструктуры экономически эффективно и обойдётся заметно дешевле, чем финансирование накапливающихся ремонтно-эксплуатационных проблем и нового строительства дорог в будущем.
Рачительные немцы имеют в своём машиностроении один из самых высоких показателей в Европе среднего возраста оборудования. Значит ли это, что у Siemens или MAN проблемы со станками? Ничего подобного. Дело в том, что у современного станка быстро устаревают «мозги» и их надо менять в первую очередь, а саму основу можно эксплуатировать гораздо дольше. Плюс достаточно большое количество дополнительного и подсобного оборудования вообще ничем не отличается от того, что выпускалось 10-20 лет назад.
Эта тенденция хорошо видна на примере авиастроительной отрасли США. Имея такой авиастроительный гигант, как Boieng, именно американцы тем не менее разработали и внедрили практику капитальных ремонтов самолётов, позволяющих им продлевать ресурс до 1,5 раза.
Впрочем, как отмечается в материалах СП, модернизация модернизации рознь. Так, вполне современный телекоммуникационный сектор оснащён преимущественно импортным оборудованием - его доля доходит до 80%. Нефтяники и газовики вроде бы «покупают отечественное» - буровые установки, как правило, заказываются в России. Беда только, что их комплектующие на 45% импортные.
Что это означает? Что российская промышленность находится в замкнутом круге. Без модернизации ей не стать конкурентоспособной. Но закупка отечественного оборудования конкуренции не поможет, а покупка импорта - верный способ убить отечественного производителя аналогичной продукции. Который может выжить только за счёт проигрыша в конкурентной борьбе тех, кто его устаревшую продукцию закупит...
И ещё, предупреждает аудитор СП Сергей Рябухин, проводивший исследование: вступление в ВТО может создать риски для ряда высокотехнологичных производств, чьё развитие на данный момент опирается на государственную поддержку. Например, оборонно-промышленный комплекс. Впрочем, неудачные запуски «Булавы» уже породили вопросы к реальному уровню конкурентоспособности нашего ВПК. И нужно признать: за те долгие годы, что идут переговоры о вступлении России в ВТО, было много истерик как о неминуемом коллапсе российской промышленности, так и о невиданном расцвете российской экономики. Но плана адаптации российской промышленности или хотя бы её наиболее чувствительных секторов вроде того же ВПК так и не было написано. Более того, время от времени оптимистично заявляется, что России крупно повезло: мы так отстали, что теперь можем при необходимости сразу закупить новейшее оборудование, пока западные конкуренты будут, скрежеща зубами от злости, работать на неокупившемся старом. О том, что при нынешнем состоянии российского обрабатывающего сектора речь может идти только о закупке импортного оборудования, где никто нам новейшие разработки не продаст, при этом как-то не вспоминают. Но такой близорукости аудиторы СП вряд ли помогут.
Татьяна Шестакова
|
