Поистине, для тех, кто уверовал, делал добрые дела, выстаивал молитву и давал очистительный расход, ждет награда Господа.
Не познают они страха и печали.
(2:277)
Остерегайтесь (наказания Судного) Дня, в который вы будете возвращены к Богу.
Затем каждой душе полностью воздастся за то, что она приобрела, и они (души) не будут обижены.
(2:281)
Господи наш! Не уклоняй наши сердца после того, как Ты вывел нас на прямой путь,
и дай нам от Тебя милость: ведь Ты, поистине, - Податель!
(3:8)
Наконец-то доказали, что осторожность важнее идеологии
[2011-01-21]
Газета "Наш Мир"Каждый раз, когда про очередные переговоры говорят, что они «самые
важные за последние тридцать лет», можно спорить хоть на последний
доллар, что толку от них не будет. Ведь задача дипломатии наполовину (а
многие скажут, что более чем наполовину) состоит в том, чтобы не
допускать таких переговоров между лидерами, которые приведут к
возникновению трений, а не дадут результаты.
Так что не
приходится сомневаться, что это будет относиться и к государственному
визиту китайского президента Ху Цзиньтао в США, который состоится на
этой неделе. Поводов для разногласий — масса, в этом сомневаться не
приходится. США считает, что Китай интересуется только собой и стремится
к экономическому росту и закреплению за собой ресурсной базы, что
вредит экономическим интересам и положению США в мире. Китайцы тоже
считают, что американцы зациклились на своем видении собственной страны
как единственной существующей сверхдержавы, которая не хочет признать
правомерных претензий Китая на статус еще одной сверхдержавы,
находящейся на подъеме.
Заметней всего — споры вокруг политики
протекционизма и манипуляций, которые Китай совершает с курсом своей
валюты. Серьезней всего — намечающаяся гонка вооружений между странами:
Пекин стремится побыстрее развивать свои технологии и вооружения, чтобы
оспорить роль США как хозяина в азиатском блоке.
Впрочем,
представление о том, что встреча Обамы с Ху Цзиньтао станет битвой
титанов, в которой один стареющий тяжеловес пытается поставить на место
молодого претендента, — это несколько неверно. О борьбе за власть речи
не идет, что бы ни говорили сотрудники американских аналитических центов
и бывшие государственные чиновники, стремящиеся окрасить картину
международных отношений именно в эти тона.
Все не так. Внешней
политикой движет не идеология и не стратегический расчет, а политика
внутренняя. Особенно это справедливо в отношении современной Америки.
Для Обамы только что миновали промежуточные выборы, ему предстоит
работать с Конгрессом, настроенным крайне националистически, и ему
сейчас более всего нужны такие переговоры, которые будут со стороны
казаться конструктивными, а также снять с себя давление. С Пекином
примерно так же. Ху Цзиньтао в первую очередь хочет поддерживать
экономические связи в условиях быстро растущей инфляцией, а также
обеспечить спокойную передачу власти, когда подойдет к концу второй срок
его правления.
В таких ситуациях источником страхов всегда
становится именно перспектива внезапного внутриполитического взрыва
из-за разногласий внутри страны. Обаму все время обвиняют в чрезмерно
мягком обхождении с врагами Америки, и ему, возможно, придется
продемонстрировать свое мужество, высказавшись по поводу валюты или по
поводу успеваемости Китая по правам человека. А Ху Цзиньтао остро
осознает, что необходимо позиционировать Китай как равного, а не как
младшего партнера США, и соответствующим образом реагировать на любую
критику.
Слабость Америки сейчас состоит в том, что Ирак и
Афганистан подорвали ее мощь как военной державы, а финансовый кризис
поставил под сомнение ее господство и в финансовой сфере. Слабость же
Китая — в том, что экономика его «перегрета», а соседи по азиатскому
региону пребывают в негодовании (причем бессильном) из-за его
неудержимого превосходства. Если США действительно хотят остановить рост
влиятельности Китая, то этого с большей вероятностью можно достичь
путем развития технических инноваций и гибкости свободного рынка, а не
предоставления дополнительной военной помощи своим союзникам в регионе.
К
счастью, на этой неделе ни у одного из президентов не наблюдается
желания демонстрировать свое мужество. Думается, нам надо быть
благодарным им за это.
Единственный вариант для палестинцев
Палестинцы
с каждой минутой все яснее понимают, что план Б (послать к черту
переговоры и искать желающих поддержать провозглашение ими своего
государства в одностороннем порядке) на самом деле привлекателен. Во
время совершенного президентом Дмитрием Медведевым во вторник первого
официального визита на Западный берег реки Иордан Россией вновь обещала
выступить с признанием, и это стало еще более веским доводом. Видимо,
тот же эффект оказывают и события в Израиле, где в понедельник Эхуд
Барак решил уйти из партии «Авода» и образовать свою собственную
фракцию, что позволит сторонникам жесткой линии в кабинете Беньямина
Нетаньяху еще больше усилить свои позиции. Палестинцы ничего не выиграют
от продолжения мирных переговоров, особенно если учесть, что Нетаньяху
пошел против позиции Обамы в вопросе еврейских поселений.
Ничего
они не выиграют и от провозглашения независимости в одностороннем
порядке, во всяком случае, так им говорит израильское правительство. Но
это не совсем справедливо. Поддержку обещает не только Россия: до нее
это уже сделало множество других государств. С практической точки зрения
это, возможно, не очень много, зато с точки зрения нарастающей изоляции
Израиля этим пренебрегать нельзя.
Слабость позиции Палестины
состоит в том, что позиции сектора Газа и Западного берега реки Иордан
разделены. Но даже это, возможно, изменится. События в Тунисе могут
привести, а могут не привести к реальным изменениям политической
ситуации в стране (обычно после насильственного свержения режима
устанавливается еще худший, а не лучший), но то, что они оказывают
влияние на окружающие арабские страны, несомненно. Если в Египте
сменится пусть даже не режим, а проводимая им политика, то резко
изменится ситуация в Газе, и решимость палестинских властей двигаться к
одностороннему провозглашению независимости, возможно, вернет единство в
ряды ХАМАСа. Нужно, чтобы вернулся Аристид
Есть
что-то жалкое и, безусловно, похабное в злополучном возвращении «Сына
Дока» на Гаити. Его надо судить за убийства и коррупцию. Давно пора, и
если его спешка ускорит это событие — тем лучше. Но будет реально лучше,
если на Гаити вернется популярный бывший президент страны Жан-Бертран
Аристид (Jean-Bertrand Aristide), свергнутый в 2004 году в ходе
поддержанного США путча и проживающий в ЮАР. Он принесет в страну
перспективы будущего, а не горькую память о прошлом.
