Что происходит на Ближнем Востоке и Магрибе? Насколько велика опасность войны? Кто влияет на египетских военных? Какие геополитические акторы являются главными движущими силами дестабилизации на Ближнем Востоке? Эти и другие вопросы были подняты в ходе беседы директора Центра политического анализа «Стратагема» Юрия Романенко со специалистом по Ближнему Востоку, основателем арабского ежедневника «Вокруг Украины» Рамданом Аурагхом.

Начнем с оперативного анализа ситуации на Ближнем Востоке. Как вы оцениваете положение в Египте после вчерашнего заявления Мубарака о том, что он намерен остаться при власти до сентября. Вам не кажется, что сложилась крайне неравновесная ситуация, когда ни одна из сторон не удовлетворена существующим положением вещей.

Мубарак, конечно же, не доволен тем, что его «выкидывают». Группы влияния вокруг него тоже недовольны и пытаются каким-то образом нивелировать риски в связи с приходом других политических, пытаясь оттянуть его отставку до сентября. В то же время «Братья-мусульмане оказываются в подвешенном состоянии, поскольку, с одной стороны, они усилили свои позиции, а с другой – не имеют реальных рычагов власти над политическими процессами. Армия пока четко не вербализировала на кого делает ставку.

Из этого следует, что предпосылки, которые привели к социальному «взрыву», не ликвидированы, ситуация загоняется вглубь, усиливается конфликтная составляющая и, потенциально, это создает предпосылки, что после Февральской революции будет «Октябрьская», более радикальная.

Сейчас процесс пошел не по сценарию, что вызвано поведением самого Мубарака. Он как бы подводит и ту, и другую сторону. Сейчас армия занимает выжидательную позицию, она готовится. Вчера прозвучало заявление высшего руководства военного ведомства о создании оперативного совета, который будет ежесекундно реагировать на происходящее. Это был месидж в сторону клана правящей партии, имеется в виду номенклатуры, которая распадается, о том, что армия подхватывает инициативу и становится «буфером» для передачи власти с наименьшими потерями. Это месидж был адресован и к Западу. (как видим, Рахман оказался прав – спустя час после нашей беседы была объявлена отставка Мубарака – прим. Юрия Романенко)

Я уверен, что руководство США, ЕС и другие влиятельные геополитические игроки ведут более интенсивные переговоры с руководством армии, нежели с режимом Мубарака. Он сопротивляется, он не хочет отдавать рычаги власти в силу личных, амбициозных соображений. Мубараку сейчас не нужны консультации, ему нужен психолог, чтобы он спокойно отошел от дел. Потому что, если он будет и дальше затягивать с уходом, то Египет может войти в очень неприятной ситуации.

У кого сейчас реальная власть?

Реальная власть сейчас у военных: они негласно «поддакивают» народу и не прессуют его, как хотел бы господин Мубарак. Есть другая площадка, которую мы не видим: кто будет защищать интересы западных компаний, западной геополитики, обеспечивать безопасность Израиля, после того, как уйдет Мубарак? Этим сейчас занимаются военные, а не внешняя разведка. Потому что внешняя разведка – это вице-президент Сулейман, от которого тоже отказываются. Это не декларируется, но понятно, что военные тоже не хотят его видеть в качестве игрока после Мубарака.

Он не имеет влияния на военных?

Нет. Он является выходцем из военного ведомства, но он уже слишком погряз в политических интригах, играх с бизнесменами, внешними агентами влияния, что у него уже нет того кредита доверия не только у народа, но и у военных. Сейчас стоит вопрос, насколько военные будут удачно подхватят инициативу и подготовят почву для безопасного демократического перехода власти.

Но тут другой есть игрок - «Братья мусульмане». Они вначале вели себя пассивно, не заявили никаких претензий. Но сейчас постепенно они подхватывают инициативу. Мы понимаем, что за ними стоит Великобритания. Мы видим, что в Лондоне у них есть свои рупоры: канал Архевар, канал «АльДжазира», которые является рупором исламского движения.

Опять-таки, мы наблюдали, как эксперты, оппозиционеры форсируют тунисскую тему и подсказывают, как опыт Туниса перенести на Египет. Когда разворачивались события в Тунисе, из Лондона шли подсказки египетскому обывателю, особенно симпатизирующему этому движению, как надо действовать, чтобы не было поздно. И как ни странно, через нескольких дней послы событий в Тунисе, происходит «взрыв» в Египте – не случайный, а планомерно подготовленный, когда заряд уже был заложен, нажали на нужную кнопку. Тут никто не занимался самосожжением, как в Тунисе, простоорганизаторы начали подтягивать людей на площади. То же самое, что происходило у вас на Майдане, где важную роль сыграла организация под названием «Пора», которая также родилась не в тот же день…

У вас прозвучал ключевой тезис, который фактически не рассматривается в российских, украинских, да и западных СМИ: влияние Британии на эти процессы. Правильно ли я понял, что «Братья мусульмане» - это долгосрочный проект британцев? Ведь он появились еще в 20-е годы прошлого века...

Да, это запасные ходы империи, чтобы влиять на политическую ситуацию на Ближнем Востоке. Как сказал Черчилль, «друзья и враги меняются, а интересы остаются». Этот тезис остается актуальным до сих пор: ты друг, пока защищаешь мои интересы. Начинаешь играть против – подключаем вторую систему. В любых серьезных системах, будь-то космический аппарат или вычислительные машины, всегда есть запасной алгоритм, который включается при отказе первого. Великобритания до сих пор остается империей, хотя и уменьшенной. Она переживает комплекс среднего возраста, как это бывает у женщин, но хочет себя реанимировать. У нее большой потенциал. Она опекает, дает возможность заработать и открывает им возможность быть информационно активными. Это то, что, например, американцы делали с Ираном.

Очень интересный момент, мы к нему обязательно вернемся. Но сначала уточняющий вопрос: насколько армия зависима от позиции американцев? Потому что в прессе можнопрочитать, что США оказывают Египту большую финансовую помощь - $1,4 млрд. в год. При этом львиная доля идет именно на поддержку армии, ее боеспособности, и соответственно из-за этой поддержки военные готовы играть на стороне американцев. Насколько оправданы такие рассуждения?

Не вся эта помощь идет на нужды армии. Армия – это ведомство, которое быстро загнивает в случае ослабления политического сегмента, государства, контроля. На эти деньги вроде бы создается какой-то фонд, помощь распределяется по каким-то каналам. Но на самом деле, высшее военное руководство страны – это бизнесмены, заинтересованные в махинациях. И поэтому, львиная доля этих денег осваиваются соответствующим пластом в армии, что тоже является очень серьезным моментом.

Почему сейчас армия ведет себя так неопределенно? Из-за прослойки загнивающего сегмента, который очень хорошо осваивает эти денежные потоки из кармана американских налогоплательщиков. Поэтому США сейчас ведут интенсивные переговоры с армейским руководством, со своими агентами, которых они «подкармливают». Позавчера один из руководителей, майор или капитан, раздал оружие и переметнулся к народу, а через «Аль Джазиру» воззвал к высшему руководству: «Давайте, приходите в себя и послушайте глас народа». Он говорит не армии, а ее руководству, которое привязано к политическому руководству страны. Значит, у Хусейна есть влияние над армией, но не над всей. Мы ждем, когда сама армия начнет переформатироваться: сажать в тюрьму или как-то иначе изолировать коррупционную прослойку элиты, брать инициативу и передать власть восставшему в этой революции народу. Это очень многоступенчатая, многосистемная, разностороння конструкция.

В любой большой стране, внутри каждой большой системы есть подсистемы, которые ведут борьбу меду собой…

Мы видим, что генеральный прокурор Египта дал санкцию на арест очень высоких должностных лиц – министров, одного депутата нижней палаты парламента (она называется «народной палатой»). Это говорит, что сам режим себя «ампутирует», создавая видимость процесса «разборки», саморевизии, чтобы продлить себе жизнь. И более ничего. Такой же процесс ожидается в среде армейского состава. Министр обороны Тантауи сейчас возглавляет Высший военный совет. Мы не исключаем, что появится вторая такой харизматичный лидер, который будет совмещать в себе и военного руководителя, и быть потенциальный кандидатом в руководство.

То есть, может произойти «насеровский вариант» 1952 года…

Да, «насеровский вариант»: из среднего, высшего звена армейского ведомства, которое будет координировать свои действия с революционным советом на улицах, возникнет ядро для коалиционного руководства, для будущей власти в Египте. Это что касается внутренней стороны. Впрочем, есть еще и внешняя. Египет взял на себя очень серьезные обязательства: он является осевой составляющей, как клей, который соединяет всю эту конструкцию.

Архитектуру безопасности на Ближнем Востоке…

Карта стран Ближнего Востока

Да. Эти переходы, трансформации, которые происходят на улицах Египта, возможно, не запланированы какой-то внешней силой, той же Британией. Но мы видим сейчас по поведению Мубарака, что он провоцирует обратный процесс, чтоб ситуация не вышла из-под контроля, и инициативу не подхватили другие игроки, кроме Великобритании. Хотя мы считаем, что тот же Китай не заинтересован в нестабильности в регионе.

А вот Иран тот же протянет руку, Саудовская Аравия, потому что уход режима Мубарака оставляет некий вакуум, дисбаланс. Этот регион нуждается в лидере, магните, который станет кристаллизовать вокруг себя будущую конструкцию Ближнего Востока. Однозначно Ближний Восток будет переформатирован, но США постараются, что какие бы ни были изменения демократическим путем, общая конструкция осталась в ее интересах.

А какой интерес у США? В первую очередь, это безопасность Израиля и недопущение расширения турецкого, иранского элементов. Саудовская Аравия всегда была партнером США в силу энергетического фактора. Заметим, что помимо интенсивного диалога между «Белым домом» и военными в Египте, сейчас идет очень интересный диалог между руководством Саудовской Аравии и американцами, потому что они привязаны друг к другу.

Я только хотел об этом сказать. Саудовская Аравия, которая вчера заявила о готовности оказывать финансовую помощь, по сути, выполняет функцию инструмента, с помощью которого США продолжают влиять на ситуацию в Египте?

Да, но так, как будто это пришло со стороны арабов. Опять же, это позволяет сохранить лицо Саудовской Аравии, которая считает себя сакральным или ведущим игроком. А, на самом деле, это рокировка носит пассивный характер, и играют все те же США.

Потому что элиты Аравии и США ужа давно сгруппировались. Есть объединенные корпоративные группы, например, «Карлайл групп» и многие другие, где ведущую роль играет объединенный американо-саудовский капитал.

Плюс как-никак, Саудовская Аравия остается хранительницей святых мест – Мекки и Медины. США понимают, что не надо жертвовать картой Саудовской Аравии, потому что это обернется очень плачевно для всего мира. Поэтому, сакральная роль Саудовской армии будет постоянной в этом геополитическом уравнении. Переменными могут быть режимы в Египте, Иордании, той же Сирии, в Иране, но фундаментальной постоянной, как Пи, если пользоваться аналогией математических уравнений, есть режим в Саудовской Аравии.

У меня возникло несколько вопросов. Есть игроки, которые ведут себя активно в регионе, а есть – пассивные. Сейчас четко видно, что активно играют США, потому что под угрозой оказались их интересы. Игра Великобритании, на мой взгляд, торпедирует то, что делают американцы. Играет Израиль, который оказался в ситуации глухой обороны, потому что еслименяется режим в Египте, вся конструкция рухнет, и он может оказаться под угрозой обстрела «катюш» из Газы уже завтра.

Израиль будет даже спекулировать этим перед международным сообществом, чтобы как-то сохранить положение и вмешиваться. Но я не исключаю, что сейчас Израилю будет очень некомфортно, если придет режим, который будет дружить с «Хамасом», «Хесболлой».

А с другой стороны, есть палестинский вопрос. Накануне палестинцы вели переговоры с израильским руководством о признании их независимым государством. Да, у них есть разногласие с другой стороной в Секторе Газа – «Хамасом», Но уже они продвинулись так далеко, что многие страны в Латинской Америке, в частности, Бразилия, Аргентина накануне заявили о признании их независимости. И они вроде уже подходят к тому, чтобы нарисовать на карте эти границы.

Но перед этим, кстати, синхронно канал «Аль Джазира» выпустил в эфир компрометирующие документы о том, как палестинское руководство, которое хочет получить этот статус, ведет себя непатриотично. Я не знаю, с кем скоординировано поведение «Аль Джазиры», но естественно, она тоже «подогревала» градусы на арабской улице. Она играла прямую роль в эскалации положения на Ближнем Востоке. Конечно, мы понимаем, что за «Аль Джазирой» стоит государство Катар, который имеет очень хорошие отношения с Ираном, Сирией, а они, в свою очередь, являются противостоящим блоком в регионе против режима Мубарака.

То есть здесь всплывает активная роль Ирана и Сирии, которые играют не экономическим способами, не военными, а ведут медийную, идеологическую игру…

Конечно, Ирану будет очень комфортно, если падет режим Мубарака. У него будет большое пространство для маневра.

Плюс это отвлекает внимание от самого Ирана, поскольку теперь возникает «пожар» в предместьях Тель-Авива…

И, соответственно, его ядерная программа «заглохнет», потеряет значение в контексте данных событий, как и заглох вопрос признания суверенитета Палестины. Тут все тоже двояко. Есть у нас Иордания: как она себя почувствует в этом омуте, внутри этих быстрых трансформаций?

Иордания, как конструкция, как королевская «корона», - это продукт «короны» Великобритании.