Среди мировых диктаторов арабские всегда поражали меня особой мерзостью. Редкий случай: достаточно поглядеть на портрет какого-нибудь «Мубарака», и все становится ясно. И про него лично, и про страну и управляемый им несчастный народ. Арабские правители, вне зависимости от того, являются они королями или считаются «всенародно избранными президентами», несут на своих лицах феерическую печать разложения – как морального, так и физического. По лицу арабского правителя сразу ясно, что он пьет вино и ест свинину, что запрещено Кораном. Но ясно и другое: вино и свинина – лишь ничтожнейшие из его грехов.

Проблема стран исламского мира всегда состояла в том, что среди них не было ни одной приличной. В мире – миллиард мусульман, но у них нет ни одного государства, в котором высокий уровень жизни сочетался бы с демократической формой правления. В течение десятилетий существовало два основных типа мусульманских государств: нищая деспотия, возглавляемая президентом, переизбираемым на свой пост с десяток раз подряд, и сверхбогатая нефтяная монархия, в которой лопающиеся с доходов от нефти эмир и его подданные жестоко эксплуатируют «понаехавших» гастарбайтеров. Конечно, в последние годы произошли перемены: демократизировалась (хотя и осталась бедной) мусульманская Индонезия, по пути модернизации уверенно идет демократическая Турция... Но это, пожалуй, и все позитивные примеры. В сердце исламского мира, в арабских государствах, занимающих территорию халифата, когда-то созданного наследниками Магомета, все осталось по-прежнему.

Арабский мир знает два способа борьбы с волнениями – жестокое подавление и подкуп
Арабский мир, наряду с черной Африкой и постсоветским пространством, является зоной третьего мира. Здесь правят диктаторы: пожизненные президенты и не менее пожизненные короли и эмиры. Правда, небольшой прогресс наметился и здесь: монархии (нефтяные и не очень) под давлением американцев создали у себя парламенты, или возобновили их деятельность, как сделал Кувейт. Но это не привело к возникновению реальных парламентских монархий, похожих на существующие в странах Европы. Королевские и эмирские семьи сохранили ключевое влияние на жизнь своих стран. Зачастую премьер-министрами в таких монархиях назначаются наследники правителя, а значимые министерские посты занимают представители правящей династии. Даже в относительно демократизированных Иордании и Марокко, короли которых считаются с мнением парламента, власть монархов слишком велика. По сути, именно они определяют политический курс своих стран и формируют правительство.

Арабский мир знает два основных способа борьбы с народными волнениями – их жестокое подавление с помощью армии и подкуп. Последний способ хорошо работает в нефтяных монархиях. Например, устрашась революции, кувейтский эмир ас-Сабах велел выплатить каждому своему подданному по $3500. Кроме того, каждый кувейтец будет получать бесплатную еду в течение 14 месяцев. Это не говоря о том, что госслужащим Кувейта могут вдвое повысить зарплату, равно как учителям, полицейским и военным. Многие наблюдатели уже расценивают решение кувейтского правителя как построение коммунизма в одном отдельно взятом эмирате.

 
Однако что нужно всем этим людям, одновременно восставшим на громадном пространстве от Марокко до Йемена? Мира и хлеба? Но в нефтяных монархиях вроде Кувейта и Бахрейна и того, и другого – вдосталь. Ими движет пример Египта? Допустим, но почему египетский пример должен выводить людей на улицы бахрейнской столицы? Очевидно, что волна протестов, захватившая как богатые, так и бедные страны арабского мира, имеет целью получение свободы. Нигде в этих странах народ не имел реального права выбора правителей. Везде во главе государства стоят правящие семьи: где-то – монархические, а где-то – и «президентские». Беспорядки в Египте во многом были вызваны желанием Мубарака передать власть своему сыну. В подавлении революции в Ливии принимает деятельное участие сын Муаммара Каддафи. Наследному принцу поручено вести переговоры с бунтовщиками в Бахрейне...

Что движет бунтом против «семейного» принципа организации власти? Прежде всего это не только бунт низов, но и бунт элит. Богатые и знатные люди арабского мира устали от необходимости пресмыкаться перед правящими династиями и их отпрысками. Они хотят жить как на Западе: сами решать, кто будет жить в президентском дворце, а кто – нет. При этом Запад уже не заинтересован в поддержании авторитарных режимов в арабском мире.

 

Осторожная демократизация в ряде арабских монархий, таких как Иордания или Марокко, показала, что в условиях народовластия арабы ведут себя примерно так же, как и все остальные люди. Возникают борьба партий, противостояние на выборах, оппозиция, критикующая правительство... Развеян мистический страх перед всемогущим исламом, будто бы делающим арабов (равно как и прочих мусульман) нечувствительными к демократии.

Демократизация на Ближнем Востоке должна привести арабов к миру с Израилем
На Западе полагают, что демократизация арабского мира позволит решить главную геополитическую проблему последних десятилетий – вопрос противостояния арабов и Израиля. При этом сам Израиль, похоже, полагает, что демократизация ставит под угрозу его интересы и безопасность. Но для США и их союзников революция в арабском мире – все равно что манна небесная. Ведь если арабские страны станут демократическими, это позволит оправдать американское присутствие в Ираке и Афганистане; более того, это даст Западу аргументы в споре с исламистами и союзников внутри самого арабского мира.

 
Одно дело, когда США экспортировали демократическую модель силой оружия. Она, конечно, воспринималась как внешняя и враждебная народам завоеванных американцами стран. Зато теперь, если демократия возникнет в Египте, Тунисе, Йемене или Ливии, а полноценные парламентские монархии – в Бахрейне, Марокко, Иордании и, быть может, Кувейте, можно будет говорить, что демократия присуща арабскому миру, равно как и любому другому. Это значит, что прозападным и продемократическим силам в Ираке и Афганистане будет легче убеждать своих братьев проследовать по пути, предначертанному США и их союзниками.

 
В долгосрочной перспективе демократизация на Ближнем Востоке должна привести арабов к миру с Израилем. Сам Израиль при этом «не умрет, но изменится», прекратив захватывать арабские земли и служить главным раздражителем в отношениях исламского мира и Запада. Демократический Ближний Восток, скорее всего, будет втянут в геополитическую орбиту Европейского союза, который и по населению, и по развитию экономики пока что в разы превосходит арабов. Достаточно сказать, что совокупный ВВП всех арабских стран равен ВВП Испании – не самой экономически сильной державы ЕС.

А это значит, что арабы будут развиваться под патронажем европейцев. Практика показывает, что европейские социальные техники, если они внедряются с умом, оказывают благотворное влияние. Достаточно посмотреть на Турцию, которой удалось выбиться из нищеты и третьего мира и занять достойное место региональной великой державы, по уровню ВВП на душу населения относящейся ко «второму миру». Это, в свою очередь, значит, что в перспективе может возникнуть гигантский арабо-европейский альянс, новая Римская империя, для которой Средиземное море станет внутренним озером. Ислам утратит свой агрессивный потенциал, вызванный бедностью и отчаянием простых людей в мусульманских странах, разочарованных правлением многочисленных диктаторов. Тогда возникнет «европейский авраамический мир», в рамках которого христианство, ислам и иудаизм будут сотрудничать, а не противостоять друг другу.

Конечно, до реализации подобного сценария еще далеко, но он весьма вероятен в стратегической перспективе. Если мощь Китая с его населением в 1,3 млрд человек достигнет пика, если Индия с 1,1 млрд населения превратится в великую державу, европейцам понадобится человеческий потенциал, чтобы противостоять таким мощным силам. Население ЕС – 500 млн человек. Если прибавить к ним еще 300 млн арабов, то получится конгломерат в 800 млн человек, которому вполне по силам будет противостоять геополитическим монстрам ХХI века. Революции в арабском мире меняют будущее целых континентов.