Битва за власть в Ливии не утихает, а битва за контроль над ливийским фондом суверенного богатства с его активами на 70 млрд долларов только начинается, утверждает The New York Times. Фонд располагает кругленькой суммой наличности и владеет долями в ряде элитных европейских компаний, включая британский издательский дом Pearson (издающий Financial Times и Economist) и итальянский футбольный клуб "Ювентус". "Фонд служил впечатляющей "визитной карточкой" для своего основателя Саифа аль-Ислама Каддафи, сына ливийского правителя", - отмечает журналист Лэндон Томас, напоминая, что одно время Саиф аль-Ислам слыл реформатором по сравнению со своими родственниками. 

"Фонд, учрежденный в 2006 году, использовался Саифом аль-Исламом Каддафи как подтверждение того, что Ливия готова распахнуть двери Западу. Он позволил ему завязать связи с рядом влиятельных лиц, в том числе с семьей Ротшильдов, британским принцем Эндрю, бывшим комиссаром ЕС по торговле Питером Мендельсоном, сливками бизнес-кругов в Италии, представителями американских частных инвестфондов - Стивеном Э.Шварцменом из Blackstone и Дэвидом М.Рубенстейном из Carlyle Group", - говорится в статье. 

США заявили о намерениях заморозить все активы Ливийского инвестиционного управления, контролируемые американскими учреждениями. "Правда, публично не были упомянуты никакие конкретные банки или активы", - пишет газета. Британские чиновники говорят, что не позволят ливийскому фонду продать и репатриировать его активы. 

"Но кое-что остается неясным: в какой мере режим полковника Каддафи может получить доступ к примерно 50 млрд долларов наличных денег и ликвидных ценных бумаг, принадлежащих фонду?" - пишет автор, поясняя, что фонд работал под непрямым контролем Саифа аль-Ислама. По мнению издания, будет очень сложно воспользоваться этими деньгами на зарубежных рынках для приобретения оружия и найма иностранных наемников. 

"Те, кто тесно сотрудничал с фондом, говорят, что его внутреннее устройство было по большей части загадкой: бюрократическая инертность и недостаток опыта в инвестициях не позволяли ему действовать активно. Впервые фонд разместил деньги за границей только в 2008 году. Большая часть денег наверняка хранится в Ливии или в других ближневосточных банках, так что санкции на эти средства не распространяются", - пишет газета. 

"Не было никакой поддержки, никакой кадровой политики, никакой системы, и при этом все хотели получить свой кусок пирога. Нельзя сказать, что фонд потерпел неудачу, но он и преуспеть не преуспел", - говорит о фонде Оливер Майлз, экс-посол Великобритании в Ливии. Он проводит параллели с программой реформ Саифа Каддафи в целом: "У него не было профессиональных познаний и поддержки для дел, которые он, по его словам, собирался осуществить. Большой вопрос, насколько искренне он был привержен реформам". 

Источники в банках полагают, что часть наличности наверняка находится под управлением инвестбанков, которые усердно обхаживали фонд вскоре после его создания. Но, добавляют они, вполне возможно, что львиная доля активов лежит в ливийских банках, поскольку Ливия неоднократно подвергалась санкциям со стороны Запада. По данным МВФ, резервы ливийского центробанка - около 110 млрд долларов, так что сумма, которую он имеет в виде чистых наличных средств, соответствует 160% ВВП Ливии в год. 

После того как в феврале Саиф аль-Ислам произнес речь о "реках крови", его круг знакомств резко сузился. Британские лейбористы призвали Кэмерона отстранить принца Эндрю от пропаганды британских деловых интересов в мире ввиду его предполагаемых связей с Каддафи. 

Номинальный глава фонда - опытный банкир Мухаммад Х.Лайас. "Но, по словам банковских служащих, имевших дело с фондом, реальная власть принадлежала заместителю главного управляющего Мустафе Зарти - близкому другу Саифа", - пишет газета. Как говорят источники, Зарти мнил себя ловким финансистом и был известен импульсивными и неудачными инвестициями - например, он вложил деньги в Royal Bank of Scotland перед тем, как тому пришлось спасаться от банкротства за счет государства. 

"Саиф аль-Ислам, как правило, отстранялся от повседневной работы фонда, но иногда появлялся, чтобы утвердить какие-нибудь инвестиции, например приобретение доли в "РусАле", производителе алюминия, контролируемом российским олигархом Олегом Дерипаской", - говорится в статье.