Газета "Наш Мир" Маркером помечено местоположение спецкора «Новой», в окружности район пострадавшей атомной электростанции «Фукусима-1» В
Токио уровень радиации выше нормы в 10 раз. Здесь - в 100 раз. Но при
этом людям говорят, что им ничего не угрожает. Люди верят...
Спецкор
«Новой газеты» Павел КАНЫГИН — по телефону из зараженного радиацией
города Корияма (Япония), что в 50 км от атомной электростанции
«Фукусима-1»
- Я тут фактически без телефона. Мобильные продают только гражданам Японии…
- Да мне сказали. Не парься, не объясняй! Чего у тебя там?
-
До завтрашнего утра по местному времени у меня будет телефон. Потом я
поеду дальше или я поеду назад, я пока не знаю, у меня соответственно не
будет телефона.
- А Интернет у тебя когда бывает? Когда?
-
Интернет у меня был в Токио. Сейчас я не в Токио, а на севере. Здесь
ничего вообще нет, телефон один на весь миллионный город, в смысле,
таксофон, который международные звонки обслуживает. Здесь ничего просто
не работает, потому что ситуация такая…
- Хорошо. Ты сегодня что будешь делать? Что интересного было? Расскажи. Мы дадим на ленту.
-
Я нахожусь в городе… У меня названия путаются и рябит в глазах от этих
названий городов. Название — Корияма, префектура Фукусима, город
находится в 50 км от атомной станции.
- От «Фукусимы-1» этой, да?
-
Да, от «Фукусимы-1», к западу. Тут во всех школах и во всех крытых
таких больших учреждениях спортивных размещены люди, они просто
штабелями лежат. Соответственно, беженцы, ну, не беженцы, а
эвакуированные люди из районов и городов, которые примыкают прямо
близко.
- А сколько зона отчуждения, ты знаешь?
- Зона отчуждения, по-моему, вчера 30 км была.
- 30 км, да, эвакуация? А они там с вещами, с детьми? Какие там условия у них?
-
Нет, они налегке. Ну, я же говорю: на крытом стадионе, ну, арена
большая баскетбольная, там они лежат штабелями, без расстояния.
- А почему они лежат? Они себя плохо чувствуют?
-
Лежат одеяла, матрасы. Они не лежат сами по себе, они будут спать
ночью. Когда будет ночь, они будут лежать штабелями. Сейчас поскольку
уже вечер здесь, кто-то ходит, чай пьет, тут питание такое полевое.
Подвезены бочки, и в них варят какую-то похлебку, и кормят людей. И так
по всему городу. Это второй крупнейший город в префектуре. Первый город –
Фукусима – самый большой, а второй – вот этот, Корияма. На него и на
Фукусиму, на эти два города пришлось.., то есть, они принимают всех
эвакуированных. Потом, у кого есть возможность, они уезжают дальше на юг
Японии, подальше от радиации. У кого нет возможности, те остаются
здесь, или кто не боится. В принципе, тут такая получается ситуация,
что, допустим, в Токио уровень радиации, скажем, в 10 раз выше нормы.
Здесь выше в 100 раз уже. Но при этом говорят, что нет никаких проблем.
- То есть, у тебя сейчас в 100 раз? Счетчики есть у людей?
-
Нету! Ни у кого нет счетчиков. Это у нас, в Москве, пишут какие-то
статьи, что, типа, здесь все японцы ходят со счетчиками. Тут, может,
счетчик один на миллионный город есть, и все. Люди верят тому, что им
говорят. А говорят им, что 200 микрозиверт, которые там есть, это почти …
Ну, там скачет между 200 и 300 микрозивертами в час.
- Микрорентген, да?
-
Нет, микрозиверт. Это такая не смертельная доза, она не страшная, но ты
ее получаешь там каждый час. То есть, если ты, допустим, летишь на
самолете из Токио в Москву, или из Нью-Йорка в Москву, из Лос-Анджелеса в
Москву, в Дели, какой-то такой восьмичасовой перелет осуществляешь на
самолете, ты получаешь эти микрозиверт за 8 часов. Но ты летаешь не
часто в Нью-Йорк. А здесь ты получаешь их каждый час на протяжении
недели. Люди получают такую дозу.
- А что люди, у которых нет возможности уезжать?.. Там ни автобусы, ничего не ходит?
- Тут проблемы с бензином, потому что бензина нет. Сломаны, пострадали все эти НПЗ.
- А как они пострадали? То есть, волна была в этом городе?
- От землетрясения.
- А как это там?.. Военные? Кто помогает от государства?
-
Военных я здесь не вижу. Здесь в основном беженцы. Военные там, где
нужно разгребать завалы и там, где гражданские работать не могут: совсем
близко, скажем, к зоне поражения и там, где не разобраны еще завалы
после цунами. То есть, там работают военные вместе со спасателями. Здесь
такое место, куда переселяют.
- Ну, никто не контролирует, просто там «муравейник» кругом?..
-
Нет, тут контролируют местные власти. Из префектур и прочих субъектов.
Все стараются удержать ситуацию под контролем и не давать людям повода
паниковать. Я думаю, что если даже доза приблизится к серьезной
радиации, то здесь все будут ходить, друг другу говорить, что это не
опасно, что это все нормально. Это такая местная психология.
- Скажи, в принципе, средства защиты индивидуальной или что-то такое есть? Или поливают улицы?.. Какие-то халаты, респираторы?
- Нет, только маски.
- А они их как достали, сами покупали?
-
Это обеспечено властью. Военные как раз, единственное, что я заметил,
военные привозят маски. Больше военных в активных действиях я не
заметил. Маски привозят. Все остальное, включая варение супов и каш,
организовывают местные чиновники и муниципалитет. Все очень спокойно. Но
это внешнее спокойствие, на самом деле. Чуть-чуть копнешь, чуть-чуть
надавишь на людей и тут же прорвется плачь, истерика. Я сегодня это
видел. Такие вот дела. До сих пор еще не известно количество
пострадавших. Я говорю, там половину завалов еще не разобрали. Это все
очень сложно сделать.
- А, скажи, военные или там местные, кто помогает только японцы по национальности или кого-то ты видел?
-
Нет, в основном японцы. Иностранцев здесь нет. Иностранцы - только
журналисты, которые сюда приезжают эпизодически. Но, поскольку им
совершенно как бы… Общаться очень сложно. Я сегодня нашел человека,
который мне переводил с английского на японский, поэтому я хоть какой-то
комфорт ощущал. Но, скажем, журналисты, которые приезжают просто
наобум, ну, просто приехали и стали тыкаться туда-сюда, им очень сложно,
потому что японцы английским не владеют. Вообще! Не просто в массе, а
полностью, никто не знает.
- Каких-то посольских людей не видел никого?
- Нет.
-
А город … По дорогам как машины передвигаются, как это все выглядит?
Какой-то трафик есть на дорогах или там только «скорые»?..
- Есть, есть. Ну, в принципе, это обычная жизнь.
- То есть, город живет?
- Он живет, просто в замедленном таком ритме.
- Школы для учебы открыты, закрыты?
- Школы закрыты.
- Школы закрыты и используются как площадки для лагерей беженцев, да?
- Да, да. И рекомендуется в этой зоне по-возможности не выходить из домов, держаться в основном в помещении.
- А, скажи, погода какая там: солнце, дымка?
- Ясно.
- А сколько градусов?
- Градусов 5, наверное, плюс пять. Ну, ладно, ты там все не пиши, мне потом писать будет нечего!
- Как ты будешь писать, когда нам от тебя чего-то ждать?
-
Я завтра попробую себе как-то сделать Интернет, и завтра пришлю.
Соответственно это будет у меня по теме этих эвакуированных,
переселенцев. Какие-то истории. И как живет зона … в зоне, практически,
бедствия. Это не совсем зона бедствия, но она критически близко.
- А там чуть ближе уже будут кордоны военных, да?
-
Я думаю, что кордонов не будет. Люди сознательные сами туда не поедут.
Но там стоит какое-то оцепление. Там полиция на дорогах и,
соответственно, никого не пускают.
- Но самолеты пролетают, что-то такое есть?
- Вертолеты, да.
- Что-то про этих неизвестных героев говорят, камикадзе, о которых ты писал?
- Они работают. Они живы-здоровы пока еще. Нет, пока про них не пишут. Ну, ты знаешь, это такие герои, которых…
- А газеты там выходят вообще или нет у вас?
- Вообще в Японии?
- Нет, у тебя, в этой твоей…
-
Здесь, знаешь, по-моему, здесь нет. Город замер. Здесь экономят
электричество. Поэтому не работает большинство офисов. Люди сидят по
домам.
- А магазины как выглядят?
- Магазины не работают.
- Закрыты, разбиты, что?..
-
Просто закрыты. Двадцатая часть только работает. Ну, из всех магазинов
работает в городе, может, штук двадцать-пятнадцать магазинчиков
мини-маркетов. А город миллионный.
- Паш, хорошо, понятно. Завтра ждем от тебя известий, в смысле, уже текста…
|
