Газета "Наш Мир" После начала военной операции западной коалиции против Ливии исламские силы в регионе оказались перед непростой дилеммой.
С
одной стороны, вне зависимости от отношения исламского движения к
Каддафи, западная интервенция является пощечиной всему арабскому и
мусульманскому миру. Наиболее четко и последовательно о своем осуждении
действий агрессоров заявил официальный Тегеран, ведь бомбардировки Ливии
— шаг на пути к возможной агрессии против самого Ирана. Выступая в городе Мешхед, аятолла Али Хаменеи заявил,
что Иран в равной степени осуждает и подавление народного восстания
режимом Каддафи, и западное вторжение в Ливию. Хаменеи подчеркнул, что
Америку не волнует положение народа — ее интересует лишь ливийская нефть
и получение плацдарма для контроля над будущими правительствами Туниса и
Египта. Иранский лидер осудил позицию ООН по Ливии, назвав ее позорной.
Он отметил, что США всегда поддерживали ближневосточных диктаторов, и
лишь осознав, что свержение этих правителей неизбежно, теперь лишают их
своего покровительства.
С другой стороны, иранское руководство
никак не могло солидаризоваться с Каддафи — фигурой, традиционному исламскому движению
объективно недружественной. В период его правления исламские
политические организации — в первую очередь, "Братья-мусульмане" —
находились в оппозиции и на нелегальном положении. Каддафи
воспринимается ими как враг, и как пишут СМИ, после начала подавления выступлений в
Бенгази авторитетный для "Братьев" богослов Юсуф аль-Кардави издал фетву
о том, что Каддафи следует убить.
Отношения между исламским
Ираном и Каддафи также не сложились. Хотя изначально Ливия поддержала
Иран в войне с Ираком, после ее окончания позиция Каддафи по Ирану и
Хизбалле резко изменилась. Повод для негативного отношения к Каддафи со
стороны ИРИ возник еще раньше — в 1978 году, когда в Ливии при
невыясненных обстоятельствах исчез известный ливанский шиитский богослов
Муса Садр — уроженец священного для шиитов иранского города Кум, симпатизировавший
имаму Хомейни и исламской революции. Будучи влиятельным политиком,
основателем Верховного совета ливанских шиитов, созданного в 1969 году,
Муса Садр прибыл в Триполи для встречи с ливийскими властями, после чего
и пропал без вести.
Шииты обвинили Каддафи в похищении Садра и в том,
что он де-факто находится в сговоре с западными элитами, несмотря на
показной антиамериканский настрой. Так, генеральный секретарь Хизбаллы -
сейид Хасан Насралла обратил внимание на особо тесные финансовые связи
между Каддафи и правительством Берлускони.
Поддерживая революции
в арабских странах, Иран и его союзники, в частности, выразили свою
солидарность с ливийскими повстанцами, возложив надежды на скорейшее
освобождение Садра. Сейид Хасан Насралла сравнил действия Каддафи в
Бенгази с израильской агрессией против Ливана и Газы, и отметил, что США
намеренно дали ему отсрочку для подавления восстания. Он раскритиковал
точку зрения, будто арабские революции устраиваются ЦРУ, заявив, что
"американцы пытаются "держать руку на пульсе" событий. Они стремятся
понять и подчинить себе эту революцию. Они стараются улучшить свой
безобразный имидж в глазах арабского и исламского мира, представив себя в
качестве защитников прав и свобод народных масс, в то время как до
этого они на протяжении десятков лет были покровителями худших на
Ближнем Востоке диктаторских режимов. Это самая серьезная и опасная
угроза, о которой должны быть осведомлены революционеры и движение
Сопротивления в нашем регионе". Лидер Хизбаллы убежден, что Америку
волнует лишь её собственная выгода: "В любой момент она легко может
"сдать" любого из здешних правителей… Их не заботит чья-либо
идеологическая, интеллектуальная, конвенциональная и т.д. идентичность.
США беспокоит одно — станет ли эта сила защищать американские
интересы?"
По сути, в регионе идет сложная игра, где в условиях
объективно сложившейся революционной ситуации каждая из ключевых сил
преследует свои цели. Иран стремится защитить шиитское население в
арабских странах и выступает за смену ряда режимов (например, в
Бахрейне). Он заинтересован в изменении геополитического баланса в
регионе, учитывая, что все южное "подбрюшье" Ирана представлено
антииранскими режимами нефтяных шейхов, которые, по некоторым данным,
уже гарантировали США свою поддержку в случае агрессии против ИРИ. Тем
более, что израильский МИД уже призвал "перенести ливийский опыт на
Сирию и Иран". Американцы же стремятся к контролю над природными
ресурсами и к переформатированию ближневосточного региона по лекалам
демократической стратегии.
Самой "темной лошадкой" в сложившихся
условиях являются "Братья-мусульмане". Известно, что они нацелены на
осуществление своей деятельности в рамках демократической (читай —
приемлемой для Запада) политической системы. Какую позицию они займут в
случае прихода к власти в той или иной стране? Как будут
эволюционировать и на какого регионального лидера они будут
ориентированы? Какую роль способны сыграть в случае расчленения
ливийского государства? Ответы на эти вопросы пока могут носить разве
что гипотетический характер.
|
