Газета "Наш Мир" Вчера в комментариях прозвучал вопрос (уж пусть простят меня, не
стану давать ссылку на вопрос и вопрошающего). Звучал он так. Почему так
долго ливийская армия давит мятеж в западных городах - Эз-Завие,
Мисурате. Почему одних повстанцев гоняют по пустыне, а других чуть ли не
уговаривают разойтись.
На самом деле вопрос интересный. Каддафи
аж ни разу не был гуманистом. Вынести приговор и исполнить врага - для
него моральных терзаний не наблюдалось никогда. Разнести мятежников
вдребезги и пополам - да какие вопросы. В лучшем виде. Ну, и армия в
Ливии тоже не поражена пацифизмом и гуманистическими идеалами. Тем не
менее - возятся, возятся... В чем дело?
Дело в строении
ливийского общества. Это во-первых. Ливийцы - народ, который состоит из
весьма пестрых этнических групп. Скажем, на том же Западе - в Мисурате,
Завие - живут кхоалоагли - Сыновья Солдат в переводе. Так называют
ливийцев, которые произошли от браков оттоманских солдат с ливийками.
Есть пустынные и полупустынные берберские племена - причем иерархия там
круче, чем в самой свирепой казарме, где есть деды, черпаки и молодые.
Есть кочевые племена. Это элита. Причем и кочевники разноплеменные -
среди них есть туареги, выходцы из берберских племен. Есть кочевники
племен тебу, живущие в Фезане, на юге Ливии. У них своя иерархия между
племенами и группами. Свои обычаи и свои способы определения родства.
Есть
земледельцы - они рангом пониже. Оседлые горожане вообще
рассматриваются как нечто вопиющее и нарушающее традиции. При этом
горожане и сами живут в городах во многом вахтовым методом, перебираясь
на сезон-другой обратно в пустыню. Создать некое линейное ранжирование
практически невозможно. Есть мелкие и незнатные кочевые кланы, есть
весьма солидные земледельцы. Между ними разобрать разницу еще сложнее. В
городах живут выходцы из разных племен - и там тоже своя ранжировка.
Есть осевшие в городах гастарбайтеры из других стран. Они теперь тоже
ливийцы, но отношение к ним - ну как в Москве к понаехавшим.
В
общем, несмотря на то, что населения Ливии - всего-то на пол-Москвы,
разобраться в их сложнейшей иерархии очень непросто. Кроме того, как в
любом традиционном обществе, есть обязательства, долги, обиды и
знакомства. Это как на уровне племен, так и на личном уровне. Мохаммед
знаком с Ибрагимом, а тот - родственник полковника из народной милиции.
Советская система блата в весьма развитом виде.
Короче - все всех знают, одна большая деревня на территории в пол-Франции.
В
таких условиях любой конфликт - никак не личное дело. В его
разруливании участвует невообразимое количество народа. Есть свои
традиции - как конфликт должен протекать, как он должен и в каких
стадиях гаситься. Нарушить традиции - вызвать новый конфликт. Даже сам
по себе конфликт должен возникать не на пустом месте, а после
обязательных па, реверансов, битья посуды и порванной на груди рубахи.
Все строго по этикету и процедуре - никаких вольностей.
В общем,
что касается разборок внутри ливийцев - то их причины и способы их
разрешения столь сложны, специфичны и туманны для внешнего наблюдателя,
что на поверхности виден не сколько конфликт, сколько эдакий балет. Что,
собственно, на западе и наблюдается. Народ по расписанию полчаса-час в
день практически ритуально перестреливается (причем не дай бог, в кого
попадешь), остальное время суток посвящает переговорам. Не удивлюсь,
если мятежники и военные чинно ведут переговоры в каких-нибудь местных
чайханах.
Конечно, не все так идиллично - есть и жертвы, и вполне
серьезные проблемы и причины для мятежа, о них чуть ниже. Но в целом
картина выглядит именно так. Ливийцы друг с другом воюют очень
аккуратно, осторожно, понимая, что есть определенная черта, за которую
заступать просто опасно.
А вот теперь во-вторых. Урбанизация
Ливии в общем и целом практически так и не состоялась. В силу именно
традиционного архаичного уклада жизни ливийцев. Город для основной массы
ливийцев - это просто большие каменные шатры. Эдакий огромный
бедуинский лагерь. Не более того.
Срыв урбанизации привел к тому,
что за 40 лет социализма в Ливии по сути так и не построено
индустриальное общество. Есть отдельные и весьма неслабые промышленные
предприятия - естественно, нефтяного профиля в первую очередь. А все
остальное - из сказок Тысячи и одной ночи. Такая весьма эклектичная
смесь. При всем при этом коренной ливиец не торопится работать - то
есть, он не проводит в праздности свою жизнь, но есть ряд занятий,
которыми заниматься непрестижно. И индустриальная деятельность - в их
числе. Вот такие они странные - гонять верблюдов по пустыне - престижно.
Сидеть в офисе - западло.
Поэтому в Ливии огромное количество
гастарбайтеров из соседних стран. Египтяне, тунисцы, южане. И понятное
дело - часть из них оседает в Ливии. Они превращаются в класс мелкой
городской буржуазии - держат лавки, кооперативы, занимаются извозом -
ну, в общем, организуют городскую жизнь и хозяйство.
Однако Ливия
- это какой-никакой, но социализм. Причем народный. Народные комитеты
обладают в Ливии реальной властью. Они контролируют все. В том числе и
бьют по рукам вороватых торговцев, жестко следят за порядком, проверяют
уплату низких - но налогов. Привычный арабский бардак в Ливии хоть и
присутствует, но по сравнению с дикой коррупцией и бедламом в том же
Египте, Тунисе ситуация в Ливии совсем иная.
Здесь и возникает
линия напряжения между городской мелкой буржуазией и властью. При этом и
род занятий, и происхождение лавочников и торговцев не делают их
уважаемыми людьми в глазах коренного населения. Опять же - и по этой
линии даже на бытовом уровне есть почва для конфликта.
Наконец,
восток Ливии - это Киренаика. А Киренаика - это Сенусийя. Орден, который
имеет весьма серьезные заслуги перед ливийцами. Орден, который
организовал отпор интервентам и колонизаторам в начале 20 века. Орден,
который и сегодня имеет приверженцев практически у трети населения
Ливии. И при этом Сенусийя - тот самый орден, который был отстранен от
власти в результате революции Каддафи. Здесь - еще один разлом.
Киренаика
- это часть Ливии. Вопрос о ее автономии или тем более отделении
серьезно не ставился никогда. Но Киренаика - это совсем иная версия
Ливии, чем Фезан и Триполитания. Поэтому мятежи там свирепее, отношения
натянутее, а уж если в разборки вмешивается городская публика, да еще и
гастарбайтеры - тут уж приличия побоку.
Тем не менее, внутренняя
политика Каддафи и здесь была весьма аккуратной - и до нынешнего мятежа
столь жесткое противостояние с реальными зверствами, убийствами и в
целом беспределом происходит как бы не впервые.
Именно поэтому
градус накала страстей на Западе и Востоке Ливии существенно отличается.
Именно поэтому восточным мятежникам светит в случае провала мятежа
очень печальное будущее - их зачистят очень жестко. В назидание. Здесь
уже перестают работать сдерживающие мотивы - за пролитую кровь отвечать
придется. А то, что первыми ее пролили мятежники, уже вопросов не
вызывает.
Вот примерно такая картина. И скорее всего, мятеж будет
гаситься по-разному. На западе - по-семейному, с расшаркиванием и
взаимными признаниями в дружбе после окончания беспорядков, а вот на
востоке будет очень серьезно разбирательство - и в первую очередь с
зачинщиками. Скорее всего, орден сенуситов после мятежа будет прижат
более жестко, местные пустынные племена поставлены в более тесные рамки.
При этом, скорее всего, в целом в саму Киренаику Каддафи будет
вбрасывать очень неслабые средства, чтобы противопоставить мятежным
вождям большее расположение местного населения. Оно, естественно,
любовью к Каддафи не пылает - но после подавления мятежа признает право
сильного и как должное воспримет ужесточение политики к вождям. И вполне
благосклонно воспримет некоторые послабления всем остальным.
Тем
не менее, пока основная проблема - подавить мятеж. Судя по всему,
градус противостояния на востоке уже очень высок. Там еще вмешивается и
присутствие иностранных военных, так что когда дело дойдет до реальной
резни, все будет очень страшно.
С другой стороны, мятежники знали, на что идут. Теперь это их проблемы.
|
