| Газета "Наш Мир"
Мало что в жизни представляет собой более печальное зрелище чем угасающая звезда, пытающаяся удержать былую славу. Это распространенное явление среди спортсменов и артистов. Зачастую империи делают то же самое. Они ходят с важным видом, позируют и плачутся еще долго после того, как люди перестают обращать на них внимание.
Соединенные Штаты, весьма вероятно, в конечном счете будут делать то же самое. Дядя Сэм уже в действительности банкрот. Страны по всему миру, будь то дружественные или враждебные, будут менее склонны воспринимать указания из Вашингтона. Тем не менее, США остаются самым сильным государством в мире. Они смогут прихорашиваться, чистить перышки и гордиться собой как первая страна в мире еще некоторое время. Франции такая удача не грозит. Она не была великой державой после Первой мировой войны. Этот братоубийственный конфликт осушил страну Наполеона. Утраченные жизни, потерянные финансовые ресурсы, поникший боевой дух способствовали поражению победоносного участника Антанты во всем, за исключением финальной битвы. Неудивительно, что Франция была плохо подготовлена ко Второй мировой войне и быстро потерпела поражение от гитлеровской Германии.
Тем не менее, британские и американские лидеры поддерживали иллюзию того, что Франция была важным членом коалиции победителей. В качестве акта благотворительности они удостоили Францию постоянного места в Совете Безопасности ООН.
Франция потеряла свою колониальную империю после того, как пролила много крови в тщетной попытке удержать Вьетнам и Алжир. Получив ядерную ударную силу, страна выиграла несколько статусных очков, но США стали доминирующей силой в послевоенной Европе. Французский президент Шарль де Голль наложил вето на вступление Британии в Общий рынок, но в общем и целом дипломатия Франции не впечатляла. Париж мог влиять на события во франкоговорящей Африке, но эти страны мало что значили в международном плане.
У Франции остается мощная, но ограниченная военная сила. Она впечатляет по европейским стандартам, но дело тут не столько в стандартах. Сегодня, как и большинство его испытывающих финансовые трудности соседей, Париж планирует урезать свой военный бюджет. Когда вынуждают выбирать между сильным социальным государством и сильным военным государством, мало кто из французов, да и мало кто из европейцев, выберет последнее.
Однако президент Николя Саркози испытывает политические трудности. Что означает, что он готов к военным приключениям.
Времена, когда легендарный человек на коне мог захватить власть во Франции, кажется, прошли. Это стоило французам пяти попыток, но они, кажется, наконец, поняли, что стоит сохранить республику. Тем не менее, политика пороха способна предложить демократическую поддержку и рост популярности. В США войны часто давали президентам эффективную избирательную опору.
Итак, теперь гиперактивный французский президент марширует в туфлях на платформе, бомбит одну страну и грозит многим другим. Подобное поведение хорошо легло бы в какую-нибудь старую комедию с Джерри Льюисом (Jerry Lewis).
Президент Саркози сначала практиковал тот род «реальной политики», которым была известна его страна. Когда демократические протесты охватили Тунис, его правительство предложило свою помощь диктатору. И только когда эта геополитическая ставка не сработала, Париж вспомнил о своих революционных корнях.
И тогда французский президент переродился в бич автократии. Ранее он присоединился к своим европейским коллегам, приветствуя возвращение ливийского лидера Муаммара Каддафи в приличное общество после того, как тот искупил свои террористические и ядерные поползновения. Теперь президент Саркози гильотинировал дух короля Луи XVI и инициировал войну против Каддафи. Заявленный повод был обманом - гражданская война в Ливии была не хуже, чем многие другие по всему земному шару - но тем не менее она предоставила удобную возможность Николя Саркози взобраться на вершину мировой арены.
Гражданских лиц необходимо защищать, провозгласила резолюция ООН. Но для Николя Наполеона Саркози этого было недостаточно. И неважно, что там гласит международное законодательство. Каддафи должен уйти. Мятежники должны победить. Президент Саркози воссоздал старое «сердечное согласие» (Антанту) с британским премьер-министром Дэвидом Кэмероном. Только одного недоставало - военной мощи старой Антанты. Франция и Британия уже не были теми великими державами прошлого. Поэтому им пришлось одолжить самолеты у кого-то еще. Что означало, что надо убедить Вашингтон присоединиться к их авантюре.
Хорошей новостью стало то, что президент Обама сказал «да». Плохой новостью стало то, что президент Обама серьезно хотел передать ответственность НАТО. Что означало, что господа Саркози и Кэмерон быстро обнаружили, что их страны - по существу, одни. Хотя Великий Герцог Люксембургский и высказался в пользу необходимости войны, у него не было самолетов, которыми он мог бы поучаствовать. Германия воздержалась при голосовании в Совете Безопасности ООН. Польша и Турция выступили против вовлечения НАТО в операцию. Италия и Испания предпочли установить воздушное патрулирование против уже не существующих ливийских военно-воздушных сил. Лишь небольшая группа мелких стран внесла вклад в операции вида «воздух-земля», оставив бОльшую часть бремени Франции и Британии.
Увы, у них не было достаточного количества самолетов. Франция и Британия каждая предоставила порядка двадцати истребителей. Еще четыре страны НАТО дали каждая по шесть. Но у союзников не было достаточного вооружения даже для такой скудной воздушной армады. Правительства обнаружили, что у них кончаются высокоточные ракеты с лазерным наведением. Замаячила перспектива конфузливого и досадного тупика. Муаммар Каддафи явно не получил памятки. Предполагалось, что он «просто уйдет», дав президенту Саркози возможность промаршировать через Триумфальную арку под массовые аплодисменты. Однако, победа уступала место замешательству.
Французские дипломаты отреагировали на создавшуюся ситуацию, запросив о помощи союзников. Они не могли понять, почему администрации Обамы оставила их вести войну, которую они, как говорили, отчаялись вести.
Вот какая несправедливость! Париж и Лондон несут на себе «всю тяжесть бремени», плакался французский министр обороны Жерар Лонге. Почему, ведь союзники обещали помогать! Французский министр иностранных дел Ален Жюппе провозгласил: «НАТО абсолютно хотело возглавить эту операцию». С отличной сдержанностью военный аналитик Жан-Доминик Мершее (Jean-Dominique Merchet) описывал: «Французы и британцы это делают, при этом ясно, что НАТО не очень склонно участвовать, как и американцы».
Действительно.
Однако президент Саркози - не первый политик, глупо погрузившийся в не являвшуюся необходимой войну с фантастически оптимистичными ожиданиями в отношении ее исхода. План А заключался в том, чтобы сделать так, чтоб Вашингтон вел его войну. А вот плана Б, по-видимому, не было.
А Николя Клемансо Саркози стойко держался своей позиции. Ни шагу назад не сделают французские силы. Это снова был Верден. Он предложил переписать резолюцию ООН, чтобы разрешить операции, официально направленные на избавление от Каддафи. Он обещал больше помощи. «Мы действительно собираемся интенсифицировать атаки», - заявил президент Саркози повстанцам. «Мы поможем вам».
Поехали десять военных советников. Еще шесть бойцов отправились на Крит, чтобы принимать участие в действиях в Ливии. Просто словно бы послали Великую армию былых времен. Несомненно, Каддафи в ужасе бежал в свой бункер.
Хотя внимание Елисейского дворца сконцентрировано на Ливии, амбиции Николя «Бонапарта» Саркози не ограничиваются этой страной. Франция вмешалась в жестокий политический кризис в Кот-д’Ивуаре - формально во имя демократии, но Париж давно манипулировал своей старой франкоговорящей африканской империей, и редко с гуманитарными целями.
Однако вскоре после начала ливийской авантюры Франция решила стать империей за демократию. Министр иностранных дел Жюппе заявил, что ливийская кампания должна послужить предупреждением арабским автократам: «Я порой говорю, что работа диктатора - ныне работа, связанная с высоким риском». Отдельно выделив Саудовскую Аравию и Сирию, он добавил: «Давайте надеяться, что все это послужит примером».
Но Сарколеон, как некоторые называют его сегодня, на этом не остановился. Его список потенциальных целей был гораздо длиннее. На саммите Европейского Союза в середине апреля он заявил журналистам, что ливийская миссия создала прецедент для так называемой «ответственности защищать». Он провозгласил: «Каждый правитель должен понимать, и особенно каждый арабский правитель должен понимать, что реакция международного сообщества и Европы будет с этого момента всегда одинаковой: мы будем на стороне мирных демонстрантов, которые не должны быть подавляемы насильственным путем». Он добавил: «Ни одна демократия не приемлет, чтобы армия стреляла боевыми патронами по демонстрантам. Это позиция Франции, и она не меняется, вне зависимости от того, о какой стране не шла бы речь».
За исключением, как предполагают некоторые циники, Сирии, Бахрейна и Йемена, которые почти не удостоились критики, не говоря уж об угрозе вмешательства.
Но тогда венгерский замминистра иностранных дел Золт Немет (Zsolt Nemethgot), возможно, воодушевляясь примером австро-венгерского начальника штаба армии Франца Конрада фон Гетцендорфа, который в действительности начал Первую мировую войну, атаковав запятнанное террором государство Сербию, тоже проявил боевой дух в прошлом месяце. Он заявил в Европарламенте: «Мы обсуждаем эти три страны, где есть авторитарные режимы, которые тоже играют с огнем, и где тоже есть риск интервенции». Это послание было особенно важным для Бахрейна, Сирии и Йемена, сказал он.
Каждая страна сейчас, кажется, лежит в рамках доступности для чьих-то самолетов.
Не все из европейских коллег Саркози были столь впечатлены открытыми амбициями французского лидера. Однако это ставит его в хорошую компанию. Как отмечал Иисус: «Нет пророка в своем отечестве» (Ев. от Луки 4:24).
Но самое важное, остается небольшой вопрос: чьи военные?
Это явно будут не войска Великого Герцога Люксембургского, который обладает армией в 900 человек. Это не будет и Венгрия, у которой имеется четырнадцать пригодных для боев самолетов и пара десятков вертолетов. Арабские режимы вряд ли готовы съежиться после получения ультиматума министра Немета.
И это не будет Франция.
Президент Саркози командует реальной военной силой, но ее возможности остаются ограниченными - как это обнаружилось в Ливии. При всем своем блефе и бахвальстве, Сарколеон даже не может заставить Муаммара Каддафи отправиться в изгнание. Жалкий и несчастный французский президент был вынужден снизить планку до того, чтобы попросить помощи у Бельгии, Нидерландов, Хорватии и Болгарии, среди прочих стран НАТО.
Настоящему Наполеону не приходилось ходить с кружкой для подаяния, выклянчивая военную помощь. У него была лучшая армия на континенте, и он навязывал свою волю по своему желанию. Он заполучал союзников путем завоеваний и добивался содействия посредством угроз. Когда Наполеон Бонапарт говорил, страны слушали. Когда нынешний подражатель Наполеону говорит, люди смеются.
Это не значит, что скачущие амбиции президент Саркози уже не нанесли огромный ущерб. Запад, вероятно, проиграет вне зависимости от итога. Тупиковая ситуация приведет НАТО в замешательство, создаст долгосрочную региональную нестабильность и гарантирует сохранение трудностей для ливийского народа. Победа повстанцев может превратиться в жестокую борьбу за власть, в которой либеральные элементы проиграют. Почти наверняка последуют годы западного вмешательства и «национально-государственного строительства».
Но глупый новый империализм президента Саркози имеет, по иронии судьбы, и какой-то просвет, кое-что хорошее. Ливийский проект Франции обнажил претензии Европы на превращение в новую мировую силу в соревновании с Китаем и США. Европейцы хотят помогать управлять земным шаром, но они неспособны убрать мелкого диктатора со своего порога. А их военные возможности, как планируется, будут продолжать уменьшаться. Не приходится ожидать, что их будут принимать всерьез, если они не желают серьезно действовать.
У Франции - легендарная военная история. К сожалению, сегодня в Ливии это не очевидно. Если президент Николя Саркози хочет изъездить весь мир, бомбя другие страны, он должен создать военную силу, которая будет способна выполнять эту задачу. На данный момент, по крайней мере, ни США, ни Европа не выглядят готовыми присоединиться к его глупому геополитическому крестовому походу.
|
