Пыль в Египте не
торопится укладываться. После падения режима Мубарака последовательная
череда знаменательных событий продолжает преобразовывать лицо самой
густонаселенной страны на Ближнем Востоке. Все ожидания, которые
появляются сегодня, имеют большой шанс развеяться на следующий день.
Таково текущее положение дел по всем аспектам жизни в Египте.
Это относится и к судьбе более 10 миллионов христиан, которым
приходится сталкиваться со все возрастающим набором трудностей по
причине быстро набирающей обороты активности радикальных исламистских
политических формаций.
После поразительных сцен братания христиан и мусульман на площади
Тахрир, когда одни защищали других, перед лицом действительности
христианам пришлось оставить романтические мечтания о национальном
единстве. Им приходится иметь дело с лавиной суждений в радикальном
религиозном духе, которую более 60 лет производила фундаменталистская
среда в Египте.
Через несколько недель после отставки Мубарака дотла сожгли церковь в
Хелуане возле Каира. Несколько дней спустя радикальные исламисты
попытались провести в жизнь свое собственное понимание шариата (свода
исламского законодательства) в отдаленных селениях, и для начала отсекли
ухо одному коптув Верхнем Египте. Помимо этого, когда новое
правительство назначило христианина новым губернатором в провинцию Кена,
это вызвало массовые протесты мусульман этой провинции. Негодующие
перекрыли железнодорожные пути и стали высказывать угрозы в адрес самого
правительства.
Проблема в том, что Высший Военный Совет, который взял власть после
низложения Мубарака с поста президента, не вполне контролирует ситуацию.
Есть вопросы и оправданные сомнения по поводу допущения радикальных
исламистов и прежде запрещенных объединений на сегодняшнюю политическую
арену. Общепринятое мнение предполагает, что падение Мубарака, который
считался светским лидером, дало волю потенциальному радикальному
монстру. Эта точка зрения не выдерживает критики при обзоре хронологии
возрастания межобщинного насилия в Египте со времени прихода
«правоверного президента» Садата в 1970-х годах вплоть до взрыва в
коптской церкви Святых в первые часы нового 2011 года. С тех пор, как
Садат, предшественник Мубарака, освободил исламистов из заключения и
поддержал их, Египет стал уязвим для распространения радикальной
исламской идеологии. После убийства Садата в 1981 году, которое
совершили те самые исламисты, которых он освободил из-за решетки,
Мубарак стал вести мудреную игру по охоте на многих птиц одним камнем.
Наличие в стране исламистов он сделал пугалом для западного мира – для
того, чтобы там закрывал глаза на коррупцию и подавление свобод, которые
творил его режим в течение 30 лет.
Эта угроза была также аргументом в диалоге с коптами, и здесь Мубарак
хотел показать, что он их защитник, в обмен на что они должны были
подавать за него свои голоса. Присутствие исламистов было достаточно
ощутимым, но контролируемым, по внутриполитической сделке с правившей до
недавнего времени в Египте Национальной Демократической партией.
Сегодня правящая партия распущена, и исламским планам не могут
воспрепятствовать никакие договоренности. Египет стал страной открытых
возможностей для радикальных исламистов, которых вскормил режим
Мубарака, и по новым данным, более трех с половиной тысяч исламистов
вернулись в Египет.
Теперь учреждены три новые партии, выражающие политический
спектр ислама, и цель их – дать исламистам возможность набрать
парламентское большинство. Первой пробой сил исламистов стал недавний
референдум по поводу судьбы прежней конституции. Либеральные
политические движения, которые произвели революцию, ответили вместе с
христианами на вопрос «Нет», тогда как исламисты сказали «да» для того,
чтобы сохранить исламский статус страны, провозглашенный в прежней
конституции. После того, как они с религиозной трибуны подняли лозунг
«Ислам в опасности. Скажи «да» исламу», вопрос был решен положительно с
оглушительным перевесом в 80% голосов.
И вот в чем теперь основная трудность: Высший Военный Совет, временно
ответственный за положение в стране, недостаточно дееспособен. То, что
люди вроде Аббуда эль-Зомура, убийцы предыдущего президента Садата,
появляются в медиа и на публичных мероприятиях, заставляет предполагать,
что Египет принимает их как дозволенную данность, и это пугает коптов. С
другой стороны, христиане в Египте сегодня стоят на перепутье – то ли
вернуться к прежней стратегии минимального христианского откупа за
возможность жить внутри церковной ограды, или же активно участвовать в
политических баталиях и отстаивать свои права.
Копты внимательно следят за многообещающей деятельностью либеральных
партий. Ведь для того, чтобы противостоять волне исламизма,
настаивающего на том, что копты должны быть гражданами второго сорта, им
необходимо выставлять демократические и гражданско-правовые требования.
Манифесты некоторых из вновь рожденных партий четко ставят вопрос о
юридической защите принципа гражданства и равенства, который превалирует
над разделением по полу или религии. «Свободные египтяне», партия,
основанная и материально поддерживаемая христианским предпринимателем
Нагибом Савирусом, призывает к равноправию граждан и светскому характеру
государства.
Главная задача для христиан – выбрать правильный путь по ходу всех
этих перемен. Некоторые высказываются в пользу парламентской квоты для
коптов, которая позволила бы утвердить их присутствие в политике. Однако
в Египте, где нет географического разделения на христианские и
мусульманские компактные районы проживания, осуществить такое вряд ли
возможно. Единственным выходом для коптов представляется участие в
уличных акциях и поддержка либеральных партий под знаком египетской, а
не только христианской идентичности. Гражданское равноправие и светская
государственность – вот что требуется будущему Египту. Для обретения
этого десять миллионов египетских христиан должны заявлять о своих
правах и выступить за будущее Египта без каких-либо ограничений по
признаку принадлежности к Церкви или религии для осуществления своих
стремлений.
