Без паники. У них есть план и намеченный путь. И они нам его покажут. Может быть. Мы не просто находимся в общем русле (тренде) мирового процесса, но по многим составляющим даже опережаем. А мировой тренд – это, увы, распад мировой системы либерального капитализма, сопровождаемый падением морали, упадком науки, культуры, образования, здравоохранения и пр. социальных программ. Мы стремились к нему как ко всеобщему благоденствию. И даже как к «концу истории», по Фрэнсису Фукуяме. Но как только до воображаемого конца добрались, оказалось, что и здесь нас ждут большие неприятности. К тому же они, похоже, еще только начинаются. И придется снова возвращаться туда, откуда мы вроде ушли навсегда. К разумному планированию. А пока не нужно паниковать, поскольку на этот раз Запад уже точно укажет нам, неразумным, правильную дорогу. У них есть план и намеченный путь. И они нам его покажут. Может быть.

Барак Обама: «Наша задача – не паниковать, не реагировать на это бурно и неадекватно, а убедиться в том, что у нас есть план и намеченный путь вперед». Если президент Обама призывает не паниковать, значит, причины для паники все-таки существуют. И сама паника тоже имеется. Иначе к чему президенту озвучивать такие умиротворяющие призывы, которые и сами по себе способны вызвать панику в якобы либеральном, якобы нерегулируемом обществе.

Но мы и раньше (еще до Обамы) полагали, что без планирования более или менее продолжительную стабильность в стране (и мире) обеспечить невозможно. Еще Барак Обама говорил, что его администрация предпринимает ряд шагов для улучшения экономической ситуации, а США медленно, но верно идут к экономическому росту. В то же время американский президент признал, что на этом пути еще многое предстоит сделать.

Вот только почему шаги и планы Обамы так засекречены? Разве планам президента США кто-то в состоянии в настоящий момент противодействовать? Или они кому-то могут нанести непоправимый ущерб? Тогда, действительно, неожиданность – это главный залог успешной операции. Этому еще Суворов учил. И до Суворова тоже.

С другой стороны, как же нам не паниковать, если 14 июня сам президент США Барак Обама заявил, что если Конгресс не увеличит допустимый размер долга страны, то в мире может произойти новый финансовый кризис. Или новый финансовый кризис (как его называет Обама) – это еще повод для паники? Мир еще от старого кризиса не успел оправиться, а тут уже новый на носу. Но Конгресс, несомненно, будет противиться и другим планам Обамы, сужающим рамки либерально-рыночной экономики.

Инструменты глобализации сами продуцируют кризис

Существуют проблемы (и таких проблем большинство), которые невозможно решить с помощью денег, любого их количества. Тем более, если они ненастоящие. МВФ представляется миру как некая альтруистическая группа просвещенных и высококвалифицированных экспертов, способных решить экономические проблемы в неразумных (мягко говоря) «развивающихся» странах. Но не могут они на самом деле никому помочь. И даже не ставят перед собой такой цели.

Никакие они не альтруисты – они хорошо вооруженные ростовщики, желающие по-быстрому отобрать у вас последнее. Здесь нет места морали. Нет ничего, кроме желания быстрого заработка. Они не учителя. Они не учат правильной экономике, поскольку сами ее не знают. Они пытаются навязать третьему (условно развивающемуся) миру бюрократические стандарты (тьму норм и правил) первого (развившегося и даже перезревшего) мира. С одной стороны, эти бюрократические стандарты никак не помогут, а с другой – бедным странам они просто не по карману.

Но их цель отнюдь не улучшения в экономике, а поддержка существующих проворовавшихся правительств и сохранение статус-кво. Цель – стабильность, но стабильность чего? И за чей счет?

МВФ был организован, чтобы обеспечить функционирование системы бумажных денег, поскольку других после окончания Второй мировой войны практически не осталось. И успех, несомненно, был достигнут, поскольку эти деньги использовались для бизнеса и сохранения сбережений более полувека. Но такая система бумажных денег могла работать только в двухполюсном мире. Парадоксальным образом именно СССР обеспечивал возможность относительно длительного ее существования. Был как бы первым ее клиентом и потому ее гарантом.

Но теперь наступил момент исчерпания возможностей системы бумажных денег. Вместе с ней исчерпал себя и МВФ. Более того, он стал (вместе с Всемирным банком) инструментом ее разрушения. Если бы глобальная финансовая система действительно была свободным рынком (а валюты не обращались по указке Центробанков), то мы бы сразу вернулись к золотому стандарту. А существование МВФ потеряло бы смысл, как и его бессмысленные рекомендации. Но МВФ почему-то никогда не предлагает кредитуемым странам объявить дефолт по долгам (хотя это было бы правильным шагом), что не позволило бы обанкротившимся правительствам занимать все больше денег.

Ничего, кроме прибыли

Капитал (и прибавленная стоимость) создается промышленным бизнесом, а решения, которые мотивируются чем-либо иным, кроме мотива увеличении прибыли, – это всегда плохие решения (с точки зрения капитала), разрушающие капитал. Если государство ставит капиталу иные задачи, кроме извлечения прибыли, то оно должно защитить его от разрушения. Такое государство уже не может быть рыночным. И планы Барака Обамы по спасению страны от вполне естественного кризиса мировой либерально-рыночной системы встречают отчаянное сопротивление условно либеральной финансовой элиты, которая научилась создавать прибыль без участия промышленного производства. Делать деньги из самих денег.

Меж тем спрос на ценные бумаги казначейства США идет на убыль, а Китай уже в течение четырех месяцев их только продает. Но если вдруг остановится кредитование правительства США, то процентные ставки вырастут, а миллионы американцев объявят дефолт по своим долгам. И тем самым обанкротят финансовые институты страны. Потому Федеральная резервная система (ФРС) неизбежно продолжит предоставлять правительству финансирование. Результатом же делания денег из воздуха будет сокращение покупательной способности американского доллара.

Отказ от золотого стандарта (золотой дефолт) был успешной попыткой обанкротившихся правительств избежать финансовой ответственности. И ответственность за банкротство возможна сегодня только для клиентов главных банкротов. И если бы этим занимались только в США, то они бы уже давно утонули. Или провалились. Но поскольку в процессе участвуют все условно развитые страны, то они даже не знают, на каком, собственно, свете они находятся, то ли на воде, то ли под водой. И могут тонуть в море бумажных денег (или проваливаться) только относительно друг друга. Однако неизбежно в результате этого беспорядочного перехлестывания одной денежной волны через другую какая-то из больших бумажных валют утонет окончательно и больше не всплывет. Но какая именно станет жертвой – этого пока никто не знает. Но и для валюты-«победителя» не существует никакой гарантии от того, чтобы последовать вслед за проигравшей.

До победного конца

Тем временем холодная война начала разогреваться, но на полный ее разогрев может просто банально не хватить денег. И кризис постоянно суживает поле для маневра всем участникам рынка. Вместе с тем сокращается и возможность для продвижения демократии по всему не совсем развитому миру. Потому нужно спешить, пока бумажные деньги не исчезли в топке кризиса. Без денег демократию с места не сдвинешь.

Неудивительно, что Запад спешит использовать любую возможностью продвинуть демократию (как он ее понимает) туда, куда ее можно продвинуть. Не с этим ли успешным продвижением демократии в Ливию (а может быть, и в Сирию) связан секретный план американского президента? Ведь на конфискованные у Ливии деньги (в виде компенсации за демократизацию) можно какое-то время продержаться. А потом еще что-нибудь придумать в этом духе. Надо только не паниковать.

Это похоже на конспирологию, но ведь конспирологические сюжеты возникают только там, где недостает информации фактической.

На фоне беспорядков в арабских странах (называемых еще арабской революцией и даже арабской весной) западные стратеги решили, что Каддафи стал так же уязвим, как и павшие уже режимы в Тунисе и Египте. К слову сказать, абсолютно прозападные режимы. Обама, видимо, верит, что его риторика действительно способна творить новую реальность. Точно так же, как Джордж Буш-младший верил в божественное вдохновение собственной риторики. Дескать, мне сам Бог так сказал. Они думали, что Каддафи убежит, как только услышит взрывы бомб. Они так были в этом уверены, что объявили об этом как об уже свершившемся факте. Как убежал и куда убежал. Причем несколько раз «бежал», в разных направлениях. Никакого другого плана, кроме как ловить его по всему миру (как бен Ладена), просто не существовало. И не существует до сих пор.

Если за три месяца всемогущее мировое НАТО (при отсутствии всяческих ограничений со стороны кого бы то ни было спокойно нарушается резолюция ООН 1973 г.) не смогло даже понять, почему им не удается победить одинокого, но упрямого Муаммара Каддафи. Но если Каддафи все-таки не устоит, то можно не сомневаться, что конфликт перерастет в новую гражданскую войну, с новым антизападным наполнением. Потому США никак не могут снижать свои расходы. До победного конца. Или до конца истории.

И, наконец, цитата от Алана Гринспена: «…При отсутствии золотого стандарта нет и способа защитить сбережения от конфискации с помощью инфляции. Не существует безопасного способа сохранения ценностей. Если бы он был, правительству пришлось бы сделать владение ими нелегальным, как было с золотом. Если бы все решили, к примеру, обратить все свои банковские вклады в серебро или медь или любой другой товар, а потом отказались бы принимать чеки в качестве оплаты за товары, банковские депозиты потеряли бы свою покупательную способность, и созданный правительством банковский кредит стал бы бесполезен в качестве требования на товары. Финансовая политика государства благосостояния требует, чтобы владельцы капитала не могли защитить себя. Такова суть нападок на золото. Дефицитное финансирование – это просто программа конфискации капитала. Золото мешает этому тайному процессу. Оно защищает право собственности. Если понять это, то несложно будет понять и выступления государственников против золотого стандарта» (1967).

И по здравому размышлению, когда (и если) мир поймет то, о чем говорил Алан Гринспен, и выберется из этой весьма драматичной передряги, то у него не будет никакого другого выхода, как снова возвратиться к золотому стандарту. Производить несколько больше, чем потреблять, и поставить во главу угла не прибыль (которая, как мы видим, может неожиданно исчезать, как утренний туман, вместе с безвозвратно потерянными ресурсами), а человека. И это действительно станет концом одной истории и началом другой.