Очередная размолвка между Ираном и Бахрейном выходит по своему
значению далеко за пределы региона. В конце мая из Манамы раздался
возмущенный вскрик: сделка по покупке природного газа с иранского
месторождения Южный Парс по подводному трубопроводу заморожена, чему
причиной, по словам министра иностранных дел Бахрейна Шейха Халида бен
Ахмеда бен Мохаммеда аль-Халифа, — «непрекращающиеся провокационные
заявления Тегерана».
В подвешенном состоянии
оказалась крупная договоренность, имеющая геополитическое измерение. В
2008 году было подписано предварительное соглашение о закупках Бахрейном
1 миллиарда кубометров иранского газа на 25 лет вперед. Взамен Манама
взяла на себя обязательство направлять в Южный Парс щедрые инвестиции. В
2009 году в Тегеране вдруг опрометчиво объявили: Бахрейн, мол,
подпадает под суверенитет Ирана. Понятно, что все контакты были
мгновенно прерваны, сотрудничество приостановлено. Потом в Иране
опомнились, извинились, и переговоры были возобновлены.
Нынешний скандал может иметь очень далеко идущие последствия. У скандала глубокие корни.
Крохотное
островное государство (площадь всего 750 квадратных километров) на
протяжении двух столетий живет, а теперь еще и благоденствует благодаря
дарам своих недр под дланью королевской семьи аль-Халифа, исповедующей
суннитский ислам. Между тем трое из каждых четверых подданных короля —
шииты. Власть, таким образом, принадлежит религиозному меньшинству. В
последние лет тридцать между ними длится непрекращающаяся, чаще всего
вялотекущая пря, и нет ей конца. В обострившемся под влиянием «арабской
весны» споре между суннитским меньшинством и шиитским большинством
Бахрейна неизменно участвуют региональные державы: Саудовская Аравия
поддерживает суннитов, Иран - шиитов. Третьей внешней силой являются США
- на территории Королевства Бахрейн расположена важнейшая военно-морская база 5-го флота американских ВМС в Персидском заливе…
В
феврале 2011 года почки «арабской весны» распустились и на Бахрейне;
шииты стали открыто выражать на улицах и площадях свое недовольство
социальным и религиозным неравенством. Монарх и его окружение, судя по
всему, испугались, равно как и династия саудитов. Эр-Рияд пришел на
выручку Манаме, отправив ограниченный контингент своих войск на
подавление уличных выступлений. В ответ Тегеран пригрозил оказать помощь
своим единоверцам. Впервые возникла опасность прямого вооруженного
столкновения между Саудовской Аравией и Ираном, но на этот раз обошлось.
Возмутителем
спокойствия в регионе выступает и Кувейт, выставивший претензии и
Ирану, и Ираку одновременно. Кувейт, этот еще один нефтеносный нувориш,
обвинил иранскую сторону в шпионской деятельности на его территории и
выслал иранских дипломатов, а от Багдада требует репараций за вторжение в
1990 году в эпоху Саддама Хусейна.
Уместно вспомнить о
причинах, побудивших Саддама захватить Кувейт, некогда входивший в
состав Ирака. Кувейтские власти потребовали от иракского диктатора
возврата кредитов, представленных Багдаду для ведения войны против
общего врага всех суннитов - Ирана. Будучи убежденным, что он воевал с
шиитами в интересах всех суннитов, Хусейн не считал себя обязанным
возвращать одолженные деньги. Тем более что Саудовская Аравия, другой
кредитор его войны с Ираном, простила ему долги. Кувейт настаивал, да
еще требовал возвращения займов с процентами. А сегодня выставляет
финансовые претензии оккупированному американцами Ираку.
Поведение
Кувейта стало обретать значение самостоятельного геополитического
фактора, способного либо подыграть внешним силам, занимающимся
«переформатированием» региона, либо спутать им карты. Только за
последнее время Кувейт наложил арест на иракские гражданские самолеты в
других странах, фактически разрушив национальную авиакомпанию; отправил
свои боевые корабли, пусть и мизерные по огневой мощи, к берегам
Бахрейна в знак солидарности с Саудовской Аравией, отрядившей своих
солдат подавлять мятеж местных шиитов; активно лоббирует вместе с
Саудовской Аравией и ОАЭ снижение цен на нефть, что бьет по интересам
Ирака и Ирана, оказывающихся в этом случае по одну сторону баррикады.
С
мая по август 2011 года, по расчетам экспертов Международного
энергетического агентства (МЭА), будет происходить существенный подъем
спроса на нефть. Эр-Рияд, сумевший восстановить пошатнувшиеся после
событий 9/11 отношения с Вашингтоном, сегодня стремится демонстрировать,
что королевство по-прежнему является сердцевиной ОПЕК и способно
задавать повестку дня. Дом Сауда заинтересован в том, чтобы никто не
ставил под сомнение незыблемость фундамента монархии, отвергая
предсказания о том, что «арабская весна» вскоре продолжит свое шествие
по странам региона.
Известно, что Саудовская Аравия может себе
позволить и наращивание дневной добычи, и, как следствие, даже
определенное снижение цен на нефть. Иран, живущий в условиях
экономических санкций, это себе позволить не может, он во многом
формирует свой бюджет за счёт доходов от экспорта черного золота.
Поэтому исходные позиции Эр-Рияда и Тегерана — прямо противоположные.
«Освобождение»
Ливии, стратегического поставщика углеводородов в Европу, от Муаммара
Каддафи, мягко говоря, далеко от завершения. Ливийский лидер показал
себя сильным воином, и повторять судьбу Саддама он не согласен. В
результате перекройка карты региона в соответствии с американским
проектом «Большой Ближний Восток» начинает пробуксовывать.
Сопротивление
Каддафи путает планы глобального истеблишмента и делает более
привлекательным запасной вариант: оторвать от Ливии её восточные
территории, где хозяйничают мятежники из племен, обделённых при
распределении нефтегазовой ренты, и превратить эти территории в
протекторат по типу Косова.
В последние годы 80% экспорта
ливийской нефти приходилось на Европу и США. Однако здесь же
присутствовали китайская China National Petroleum Corporation (кстати,
китайцы строили железные дороги и другие объекты) и российская
«Татнефть». Да и в самом западном лагере отношения отнюдь не
идиллические. Кое-кому мешала имевшая привилегированное положение в
своей бывшей колонии итальянская ЭНИ (треть акций компании принадлежит
государству). Трудно усомниться в том, что масштабная операция западных
держав против Джамахирии связана со стремлением поставить под контроль
ее углеводородные ресурсы, а заодно выдвинуть на лидирующие позиции
«свои» энергетические компании и задвинуть на задворки всех чужаков.
Есть
и еще одна версия: Вашингтон лучше других просчитал все ходы и исход
партии (шеф американской разведки предрек, что Западу сковырнуть Каддафи
не удастся) и теперь пытается не столько одержать военную победу,
сколько заблокировать доступ к ресурсам для европейцев на все время
поддержания «управляемого хаоса».
…Сегодня в мире, чаще в
скрытой форме, бушуют нефтяные и газовые войны. По степени ожесточения
они сродни войнам религиозным, терзавшим средневековую Францию, когда
католики и гугеноты резали друг друга. В странах Ближнего Востока и
Северной Африки внутренние социально-экономические корни «арабской
весны» очевидны. Достаточно того, что половина населения Египта живет на
2 доллара в день. Бывает, что бунт угнетенных и голодных случается не
ко времени, угрожая интересам главных пожирателей энергоресурсов, и
тогда — ждите "жандармскую кавалерию". Намек на это находим и у Даниеля
Эргина, руководителя Cambridge Energy Research Associates, автора
фундаментального труда «Добыча». Д. Эргин пишет: «…каждый день
через моря и океаны перевозят танкерами 40 миллионов баррелей нефти, к
2020 году эта цифра может увеличиться до 67 миллионов баррелей. К тому
моменту Соединенные Штаты будут импортировать 70% всей потребляемой ими
нефти (сегодня это доля составляет 58%, а в 1973 году было 33%), причем в
таком же положении может оказаться и Китай».
Помешать
бесперебойности поставок стратегического сырья, разъясняет Даниель
Эргин, может то, что «существуют ‘узкие горлышки’… такие, как Ормузский
пролив, находящийся при входе в Персидский залив; Суэцкий канал,
соединяющий Красное и Средиземное моря… пролив Босфор, представляющий
собой основной экспортный канал доставки нефти из России и Каспийского
бассейна; Малаккский пролив, через который поступает 80% всей нефти для
Японии и Южной Кореи, а также половина нефти для Китая…». Вывод
эксперта: «Для обеспечения безопасности трубопроводов и этих «узких
горлышек» потребуется более тщательный мониторинг, а также создание
многосторонних сил быстрого реагирования».
В мире множатся
случаи, когда создаваемые международные коалиции действуют как
«многосторонние силы быстрого реагирования» с прицелом на стратегическую
перспективу, а «восстания масс», дающие повод к интервенции,
провоцируются извне, под влиянием интересов, имеющих черную с разводами
нефтяную подоплеку…
