Последнее заседание Бильдербергского клуба, проходившее 9-12 июня 2011 года в швейцарском Сент-Морице помимо объявленной тематики (авария на «Фукусиме», закрытие АЭС в Германии, революции в арабском мире, проблемы Интернета), сосредоточилось, как предполагают, на «уничтожении Европы» (по утверждению генерального директора Deutsche Bank Й. Аккермана) и искусственном продолжении мирового финансового кризиса в целях дальнейшего ослабления национальных экономик и создания системы транснационального управления...

Объективный характер процессов глобализации и порожденного ими нынешнего финансово-экономического кризиса вовсе не исключает искусственного их происхождения и наличия во всём происходящем некого умысла (сколь бы неприличным не считалось в приличном обществе говорить о «конспирологии» и «глобальном заговоре»). Проблемы, возникшие сегодня в глобальной экономике и, в частности, дамокловым мечом нависшие над государствами Европы, вполне могут рассматриваться как результат длительной, полувековой игрой глобальных финансовых групп (ГФГ).

Нынешняя мировая ситуация представляет собой промежуточный итог реализации проекта, начатого почти 50 лет назад представителями глобальных элит и нацеленного на построение всемирного технотронного сетевого общества [3]. Этот проект является и небывало крупномасштабным, и сверхсложным, и многосторонним, а потому включает значительное число разнообразных «ходов», обеспечивающих необратимость тех социально-экономико-политических изменений, в которые вовлекается всё человечество.

Одним из таких «ходов» является информационная неполнота в описаниях экономической структуры «нового мирового порядка», предлагаемых для публичного обсуждения. Дело в том, что все экономические модели - как неоконсервативные, так и монетаристские, - вокруг которых с упоением полемизируют комментаторы и эксперты, пытаясь сформировать прогнозы на будущее (фактически, угадать его), не учитывают двух вещей.

Во-первых, вся система хозяйствования рассматривается без учёта текущих локальных изменений в структуре общества. И, во-вторых, из описаний моделей экономики изымается историческое время, игнорировать которое (да и то с оговоркой!) допустимо лишь в том случае, когда скорость социальных изменений весьма и весьма невелика (как это было, например, 2-3 столетия назад).

Впрочем, никто особенно и не скрывает, что оба направления теоретизирования — консервативное и либеральное, дополненные приставкой «нео-», — предлагаемые «для широкого общественного обсуждения», являются развитием старого, классического представления об экономике, приспособленного к современным условиям. Другими словами, современную экономическую систему описывают, по сути, в категориях двухвековой давности, изображая устойчиво функционирующим механизмом, «открытым» или «закрытым», в зависимости от условий модели, для обмена с неким абстрактным «внешним миром».

Однако еще в 1996 г., то есть спустя четверть столетия после начала глобализационного проекта (ориентировочное начало - 1969-71 годы [4]) и за полтора десятилетия до нынешнего, терзающего уже глобализованный мир финансово-экономического кризиса, редакторы солидного немецкого еженедельника «Шпигель» (Spiegel) Г.-П. Мартин и Х. Шуманн выпустили исследование [5], в котором на большом количестве эмпирического материала показали негативные стороны «глобальной перестройки», кардинально не вписывающиеся в вытекающую из экономических моделей благостную картинку. То есть «старая экономическая парадигма» выдавала ложные результаты уже тогда и в ходе критического обострения ситуации требовала своей замены [6].

Тенденции, подмеченные в труде Мартина и Шуманна, во всей полноте проявились в современном глобализованном мире. За исключением, пожалуй, лишь первого и, вероятно, самого важного наблюдения, сделанного немецкими авторами и состоявшего в том, что глобализация влечет за собой изменение социальной структуры в соответствии с «распределением Парето». Причем, как выяснили редакторы «Шпигеля» из своего общения с «отцами глобализации», происходящее является для тех отнюдь не случайным, а вполне ожиданным и даже целевым результатом [5].

В социологии и экономике «распределением Парето» описывается ситуация, когда накопительные изменения в системе ведут к перераспределению ее ресурсов между её составляющими в некоторой геометрической прогрессии — например, 20:80. В случае общества это означает, что как бы оно ни богатело (или беднело), как бы ни прирастало (или оскудевало) населением, 20 процентам членов будет всегда принадлежать 80 процентов совокупного богатства. То же самое - в отношении распределения власти, пассионарности, дееспособности и т.д., т.е. всего того, что может быть соотнесено с процессами самоорганизации [7].

Отсюда понятно, почему на публичное обсуждение глобализации как проекта построения «общества 20:80» наложено строжайшее табу. Объединение мира в единую финансово-экономическую систему, с одной стороны, сделало ее, замкнув социальное пространство, закрытой. Для проигравших более не оставлено свободных ниш или областей, куда бы они смогли мигрировать и «начать жизнь сначала». А с другой стороны, в «большой экономической игре» сохранилась «открытость»: источники ее энергии [8] по-прежнему остались внешними и (по крайней мере, пока) неисчерпаемыми. И конечным призом для победителей все так же продолжает быть тотальная, все убыстряющаяся монополизация всех подконтрольных им сфер социальной и хозяйственной жизни и овладение всеми наличными богатствами планеты. Ну, и естественно, что ставить об этом в известность тех, кто в результате глобального жульничества обречен остаться без средств к существованию, шулерам, уже сконцентрировавшим в своих руках подавляющую часть власти и достояния человечества, нет никакого смысла [9].

Круг тех, кого глобальное мошенничество отбросило к периферии существования, описывается просто — «почти все человечество». Среди информационных утечек с прошлогоднего заседания Бильдербергского клуба, с членами которого не без оснований связывают управление глобализационным проектом, прозвучало, что, «по их оценкам», число успешных людей в мире составляет порядка 150 миллионов (с домочадцами — 250-280 миллионов), то есть 4% от почти 7-миллиардного населения Земли. Несложно сообразить, что это «многомудрое исчисление» является производным из соотношения Парето (1/5 от 1/5).

А остальные? Остальные, естественно, попадают в категорию «побежденных», «лишних», «резервных» и ... подлежат, если не прямому сокращению, то, по крайней мере, вытеснению в область социальной деградации. На запустение обрекаются целые географические области, и под ликвидацию подпадает сам институт государственности, который перестает быть нужным в мире, поделенном на сферы влияния ГФГ и ТНК.

Последнее заседание Бильдербергского клуба, проходившее 9-12 июня 2011 года в швейцарском Сент-Морице, помимо объявленной тематики (авария на «Фукусиме», закрытие АЭС в Германии, революции в арабском мире, проблемы Интернета), сосредоточилось, как предполагают, на «уничтожении Европы» (по утверждению генерального директора Deutsche Bank Й. Аккермана) и искусственном продолжении мирового финансового кризиса в целях дальнейшего ослабления национальных экономик и создания системы транснационального управления…[10]. Конечно, все это лишь предположения — решения членов Бильдербергского клуба останутся за семью печатями, но происходящие события вполне укладывается в эту канву.

Действительно, в фокусе бурной весны 2011 года - именно Европа. Её основной «виной», с точки зрения глобального проекта, является «чрезмерно» высокий уровень жизни 400-миллионного европейского населения, защищенного серьезными социальными гарантиями. По сути, гарантии эти обеспечиваются за счёт ренты от экспорта технологий, которую ТНК и ГФГ, зарегистрированные в Европе, имеют «где-то там», благодаря дешевой рабочей силе Китая и Юго-Восточной Азии. Ко всему прочему государства и население Старого Света все еще «старомодно» структурированы, полны демократически-либеральных иллюзий, и ... им есть, что проигрывать и что терять.

Можно выделить несколько направлений, по которым наносится удар для сокрушения европейской твердыни: (1) финансовое-экономическое (подрыв экономики государств Европы), (2) политическое (разрушение Евросоюза), (3) социальное (запуск «управляемого хаоса» посредством экспорта революций, наплыва мусульманских мигрантов, наркотизации населения).

Первое направление отнюдь не ограничивается подрывом евро. Вообще, валютный дефолт не может ограничиться странами Европы. Дефолт — прямое следствие начавшегося четыре года назад финансового кризиса и в той или иной степени касается всех участников валютной пирамиды, созданной хозяевами такой частной лавочки, как американская Федеральная резервная система. Собственно, и сам производитель главных денежных фишек планеты вплотную подошел к тому, чтобы объявить о своей платежной несостоятельности [11]. И этот его крах, всю тяжесть которого должно будет понести население США, явится логичным завершением сорокалетнего глобального мошенничества, до последнего своего часа прибыльного для тех, кто его организовал, и обрекающего на обнищание всех остальных [12].

Греция и другие европейские государства-аутсайдеры [13] оказались в числе «козлов отпущения» только потому, что (1) не выдержали конкуренции за счет собственных внутренних ресурсов, которые, словно насосом, высосало из них участие в глобальном казино («распределение Парето») (2). Подпитка этих государств за счет ренты, получаемой «своими» глобальными финансовыми группами, оказалась недостаточной, а также — что гораздо важнее! — (3) выяснилось, что чисто политическая солидарность конфедерации Евросоюза уже не обеспечивает целостность ЕС.

Каждый, по сути, попал в положение «сам за себя» и предпочел «погибать в одиночку». И если на первом этапе проблем с Грецией еще раздавались голоса об «эффекте домино», о катастрофичности выхода Греции из ЕС [14], то к концу июня распад единой экономики Европы оформился как ближнесрочный прогноз [15], и зазвучали прямые требования об исключении банкротов из европейской конфедерации [16].

Нищающая, распадающаяся экономика, влекущая за собой, с одной стороны, политическую дезинтеграцию ЕС, а с другой — все большее свертывание социальных программ и расслоение населения в европейских странах, представляет первую, внешнюю, волну, накатывающего на Европу и управляемого извне хаоса. Впрочем, этот раскалывающий общество удар является и основным.

Ухудшение климатических условий вследствие техногенной катастрофы в Атлантике, нефтяной кризис, порожденный «управляемым хаосом» в арабском мире, авария на японской АЭС, подорвавшая доверие к атомной энергетике и усугубившая углеводородную проблематику, толпы мигрантов с Севера Африки — все это вместе создаёт серьезную социально-экономической нагрузку на народы Европы, и так находящиеся в сложном положении. Хотя, пожалуй, поистине беспрецедентной является биологическая диверсия, очевидная цель которой - подрыв сельского хозяйства европейцев. Каким бы вирулентным ни был этот, то там, то тут появляющийся и исчезающий, штамм геморрагической кишечной палочки, он не в состоянии развиться до масштабов полноценной эпидемии и привести к значительным жертвам среди населения, но вполне может обернуться паникой, подорвать спрос на сельхозпродукцию, привести к разорению целого сектора экономики и вызвать волнения мелких производителей. Что, собственно, уже и происходит [17].

И тут просматривается накат второй волны управляемого хаоса, на который обрекли европейцев. Чем хуже экономика, тем больше недовольных как собственным бедственным положением, так и свертыванием социальных программ, и тем выше готовность людей выйти на улицы под лозунгами социального протеста. И уже выходят: правда, пока там, где возникло наибольшее напряжение, — в Греции, в Испании [18]. Однако лиха беда начало. Уже запущен механизм цветных революций по образцу организованных в арабском мире под лозунгами «За реальную демократию!», «За революцию от Туниса до Сибири!» [19].

Этот оранжизм пока еще носит мирный характер — его время не пришло, но очень показательна его идейная составляющая: решать свои проблемы через ассоциацию коммун, сняв ответственность за возникновение этих проблем с правительств. Трудно придумать более емкое воплощение глобалистского неотроцкизма, и нет никаких сомнений в том, что обильно разбрасываемый сегодня горючий материал революций, вспыхнет, как только экономическая ситуация подойдет к опасному критическому рубежу, а молодежь и афро-арабский люмпен, импортированный в Европу из охваченных беспорядками стран Ближнего Востока и Северной Африки, обеспечат условия распространения начавшегося пожара вширь.

Тут тебе и хаос под управлением, и сокращение населения Земли до желаемых сотен миллионов, и «оправданное законом» присвоение национальных достояний — все вместе. Как справедливо заметил автор одной заметки о Бильдербергском клубе [10], бильдербергеры долго и тщательно запрягают, зато возят быстро.

Так что лето и осень 2011 года в Европе скучными не покажутся.