Да, основная масса режимов региона, в первую очередь стратегических партнеров США, отказ от которых был объявлен еще в разгар кризиса в середине 2008 года, пока устояла, несмотря на моральную и материальную поддержку Штатами, Европой и их арабскими сателлитами несамостоятельных группировок «оппозиции» внутри арабских государств.

Режим Каддафи, атакованный руками той же Европы, которая от этого и должна пострадать, пока держится. Причем, что вполне очевидно, сознательной поддержкой племен западной Ливии, которым ясна политика головорезов-«повстанцев», наступающих из Бенгази и финансируемых через Катар и Европу. Обрушение Ливии неминуемо отразится на почти всем африканском континенте, где на финансовую помощь Каддафи опиралось минимум полтора десятка государств. Такой вот «эффект домино» приготовлен в подарок Европе (ее, в лице Италии и Франции, заманили перспективой контроля над ливийской нефтью) и Азии.

Тунисская «революция» оказалась настолько продуктивной, что надолго похоронила все надежды на социально-экономическое развитие страны. Никто твердо не знает, какие выборы и когда там пройдут, а главное — по какой конституции. Курортно-туристический профиль надолго загублен, причем не в последнюю очередь и войной в Ливии (для миллионов богатых ливийцев Тунис десятилетиями был местом отдыха и траты денег). Европе пришлось обороняться от толп нелегальных эмигрантов из Туниса, а теперь на его границах собрались еще и сотни тысяч ливийских беженцев.

В Египте военно-бюрократический режим сумел канализировать массовые протесты в сторону дряхлого Мубарака и его родни и избежать угрозы развала традиционного египетского государства. Однако по нарастающей идут межконфессиональные конфликты — участились нападения мусульман на коптов, ранее жестко пресекавшиеся. Египет открыл границу с сектором Газа, что сразу добавило жару в арабо-израильский конфликт. Потери государства от обрушения туристической сферы из-за «революции» огромны. И хотя «Братья-мусульмане» устранились от участия в событиях и продолжают выжидать, ухудшение внутренней обстановки может заставить их вступить в процесс решения вопроса о власти.

В Сирии алавитский режим, представляющий меньшинство, которое всегда делилось властью с представителями других, более крупных конфессий и потому оставалось десятилетиями приемлемым для них, занят жестким подавлением вооруженных группировок, финансируемых извне (в основном через Саудовскую Аравию). Последние часто применяют тактику прикрытия своих нападений мирными демонстрациями, что усугубляет положение режима Башара Асада в развязанной против него международной информационной войне. Пока что правящему клану алавитов удается сохранять контроль над страной и не допустить развития событий по ливийскому сценарию, хотя противник в лице исламистских группировок у него гораздо серьезнее, чем «повстанцы» Каддафи.

В Йемене дела обстоят гораздо хуже. Создание единого государства в 1990 году из разношерстных племен Юга и Севера выглядело чудом на фоне истории кровавых межплеменных войн. Страна сумела выжить, несмотря на кучу социальных, конфессиональных, а главное — именно межплеменных проблем. И два десятилетия неравноправия, притеснений и нищеты не приводили к очередному взрыву, пока не последовали стимулирующие команды и действия извне. Массовый протест против прогнившего режима Салеха объединил людей разных племен, конфессий и возрастных категорий. Силовые «решения» президента (попытка уничтожить руководителей собственного объединения племен) привели страну на грань гражданской войны. Практически в каждом доме наготове оружие, поскольку государственная власть ослаблена или отсутствует вовсе. Надежды населения связаны сейчас с молодежью, сумевшей организоваться и выступающей за отказ от кровавых вооруженных разборок, за гражданский мир и реформы. Молодежное движение получает все более широкую поддержку, в том числе и среди сверстников в армии, и завоевывает авторитет в большинстве провинций Севера и Юга. Такой противовес традиционной племенной борьбе за власть и собственность, а также группировкам исламистов, опирающихся на поддержку Саудовской Аравии и президента Салеха, стал действительно позитивным элементом на фоне выступлений эмоциональной, но неорганизованной массы в других арабских странах. Обоснованные по сути, но стимулированные извне массовые выступления на первом шумном этапе выдохлись именно из-за практического отсутствия не только организованной оппозиции, но и сил, способных внятно заявить о какой-либо конструктивной программе и взять на себя ответственность за ее выполнение. Собственно, это не только доказывает факт манипулирования извне, но и отвечает интересам манипуляторов, которым нужно не строительство демократических государств, а распад существующих. К сожалению, Йемен — идеальная платформа для продолжения развала региона. За дезорганизацией Афганистана уже последовала афганизация Ирака, теперь настала очередь Йемена. Сейчас, когда режим Салеха уже неприемлем для объединения, любая консолидирующая организация, поднявшаяся над межплеменными распрями, фактически бросает вызов планам всех внешних сил, включая Саудовскую Аравию, поддерживающую Салеха и связанные с ним вооруженные группировки исламистов на Юге, и США, стоящих за саудовцами. Учитывая долгие десятилетия тесной «работы» Штатов с представителями всего спектра политических, религиозных и государственных организаций Йемена, включая бывших руководителей Южного Йемена, у американцев на руках практически все карты развития ситуации. И если тенденции консолидации Йемена противопоставят более сильную разрушительную, это будет означать гражданскую войну в одной из ключевых стран Ближнего Востока. Ее результаты и последствия быстро отзовутся и в Европе, и в Азии.

России, утратившей в регионе даже номинальные позиции, заложенные в советские времена, надо думать о том, как не допустить создания очага мирового пожара в нашем полушарии. И с учетом эмоционального и несколько простодушного характера арабов (что, кстати, их роднит с нами), готовых откликнуться на красивые призывы к демократизации, нам необходимо всячески противодействовать попыткам разрушения существующих государств региона под предлогом их недемократичности, если эти процессы инициируют внешние силы, а главное — когда отсутствуют внутренние, способные к государственному строительству.