Прежде всего то, что более привлекает внимание мировой общественности. Ведутся ли переговоры с оппозицией в Бенгази?

Буду абсолютно откровенен. Мы ведем серьёзные переговоры, но с Францией, а не с мятежниками. От нашего посланника в Париже, встретившегося с президентом Франции, нами получен четкий сигнал. Президент Франции откровенно сказал нашему послу: «Мы сделали этот Совет, он существует только благодаря французскому оружию и деньгам». Далее Николя Саркози подчеркнул, что говорить следует с ним, а не с Бенгази, тем паче, что в Бенгази всем заправляют лидеры исламистских террористических групп. Как, впрочем, и в западных горах. Правда, и эти группы выходили на связь с нами, через египтян, даже состоялась встреча в Каире, но когда об этом узнали во Франции, людям из Бенгази четко сказали: вы – полностью на нашем пансионе, и никаких контактов с Триполи без нашего ведома или за нашей спиной мы не позволим. Все контакты только через Францию, потому что это французская война.

Конечно, французы сообщили нам, формально, что они хотят сформировать переходное правительство Ливии, и Саркози заявил ливийскому послу: «У меня готов список людей Франции и они должны войти в переходное правительство. И у нас есть бизнес-интересы в Ливии, которые переходное правительство должно учесть. На несколько десятилетий вперед». Они говорят: «заключите на десятилетия договора с нашими корпорациями по самолётам "Рафаль" и поставкам нефти, плюс, как гарантия, переходный период под контролем Франции, - и тогда нас не волнует, что будет дальше». Кроме того, их интересуют военные базы на территории Ливии для авиации и флота, и всё. То есть, чтобы Ливия по факту стала колонией Франции. Это прямо сказано нашему послу в Париже.

Если Вас интересует, почему все еще не обнародованы документы о финансировании нами предвыборной кампании Саркози, отвечаю: даже оружие Бога не разит сразу, оно стреляет понемногу, и мы все то, чем можем удивить мир, тоже будем использовать в наилучшее для этого время.

Итак, теперь вы будете вести переговоры с Парижем, а не с Бенгази?

Да, мы уже ведем переговоры с Парижем. Двери во Францию открыты. Французы заверили нас, что как только мы договоримся, они прикажут Совету прекратить огонь. Что и будет сделано, потому что Совет – это французские марионетки. Да и война, в общем, по сути, французская интервенция. Недавно на стыке границ Ливии, Туниса и Алжира французский спецназ корректировал действия французских самолетов. Французы же готовят и вооружают повстанцев, забрасывают в горы оружие на парашютах и так далее. Пленники из Мисураты подтверждают присутствие французских инструкторов в городе. Бенгази вообще стал французской провинцией, где безопасность французских компаний охраняют французские частные военные компании и все телефоны прослушиваются французами. Если помните, 40 дней назад в Бенгази погибла группа французских наемников. Более того, есть доказательства, что и захвачен город был одной из таких групп. В общем, война в Ливии, по сути, французский крестовый поход.

Мы знаем, что французский парламент начинает в понедельник дебаты по поводу войны в Ливии, что бы вы хотели сказать представителям французского народа?

Мы уже слышали от повстанцев, что им приказано взять Триполи и всю Ливию до 14 июля, потому что Саркози хочет, чтобы этот праздник стал днём триумфа Франции. Это его программа, и он готов на многое. Есть разведывательные данные о том, что французы готовы высадить свои войска в западной горной области и под видом повстанцев напасть на Триполи. Это один из вариантов, разработанных в Париже. Насчет этого я простым французским языком говорю им: это глупо, вся эта война глупая, и все попытки такого рода дадут обратный результат. Франция уже была в Алжире, и ушла оттуда, точно также, войдя в Ливию, французы уйдут с пустыми руками, ничего не добившись. Я совершенно ответственно заявляю: если Франция хочет продать самолеты "Рафаль", или подписать нефтяные контракты, или получить преференции для своих компаний, ей следует говорить с законным правительством и ливийским народом, мирными средствами, а войной и бомбами она не добьется ничего. Таково моё послание Франции.

А что происходит сейчас в смысле международного посредничества, после визитов российских посредников, после встречи глав России и НАТО в Сочи, после встречи Медведева с президентом Зума?

Позволю себе небольшое отступление. Сегодня уже ясно, что все разговоры о преступлениях ливийского правительства – ложь. Это признано уже и Human Rights Watch, и Amnesty International, и даже расследованием Петагона. Правда в том, что из 159 человек, погибших в первые дни конфликта, только восемь погибли не при захвате военных баз, а случайно. Все прочие были боевиками, вышедшими из подполья. Ложь и то, что Сейф аль-Ислам вызвал полтора миллиона наёмников из Алжира. Даже министр иностранных дел Франции Ален Жюппе признал, что это не так. Ложь и то, что Каддафи не контролирует Триполи. НАТО и Россия упорно пропагандируют это, но само НАТО оценило количество людей на демонстрации в Триполи в миллион и 700 тысяч человек. И среди них ни одного тунисца или египтянина. Даже Абдул Илах Хатиб, представитель ООН, сказал мне: «Сейф, действительно, не было ни расстрелов демонстраций, ни шести тысяч убитых ливийцев. Но что случилось, то случилось, назад хода нет». Уже даже журналисты европейских газет позволяют себе писать правду. Вы понимаете, что это значит?

Что касается инициатив посредников, то всё давно решено. Есть «дорожная карта», согласованная с Африканским Союзом, мы хотим провести выборы и создать правительство национального единства. Мы готовы к выборам под международным контролем, мы готовы принимать новую конституцию. Но повстанцы отказываются. Почему? Потому что мы ещё не достигли соглашения с Парижем. А когда достигнем, они тут же будут готовы.

Поясните ещё раз, в чем проблема у Ливии с обещаниями по договорам?

Они сказали, что Ливия не выполнила обещания купить у Франции много Rafale, не торгуясь. И не спешила заказать строительство ядерного реактора именно Франции. Мы, по их мнению, медлили, торговались и так далее. Да, мы медлили. Но ведь это странный бизнес, когда ты пытаешься сбить цену, а тебя в ответ бомбят. Разве нет?

Полковник Муаммар Каддафи, выступая в Себха, пригрозил принять ответные меры и отправить террористов-смертников в Европу. Вы не опасаетесь упреков в терроризме?

Скажу так. Есть страны, напавшие на нас, убивающие наших детей, в том числе и сына Муаммара Каддафи, и его внуков. В Ливии нет ни одной семьи, которая не пострадала от агрессии НАТО, начавшего эту войну без всяких причин. Эта правда. Больше мне на эту тему нечего сказать.

Традиционный вопрос: собирается ли Каддафи уйти в отставку? После такой мощной речи у многих есть в этом сомнения.

Ответ очевиден: Муаммаров Каддафи миллионы. Если вы хотите убрать одного из них, спросите мнение миллионов, вышедших на улицы.

Намерен ли Сейф аль-Ислам Каддафи баллотироваться на выборах в будущей Ливии?

Я официально ушел из политики в 2008 году. Я занимался совсем другими делами. Накануне нынешнего кризиса я вообще был в Камбодже, где у меня есть интересные проекты. Когда все началось, я, конечно, вернулся в Ливию, но тоже не задумывался о политике. А теперь все иначе. Я увидел подлость, предательство и жадность, я увидел открытый колониализм. Слишком многое из того, во что я верил, оказалось фальшивым… Так что, сегодня для меня открыты все варианты.

Каким вы видите ливийский режим после реформ?

Мы хотим сохранить традиционные социальные системы, но в новом виде, так, чтобы была администрация, как на Западе, но под контролем масс. Мы хотим заложить основы современного государства, и с Божьей помощью мы сумеем. Три года назад мы создали Конституционную комиссию, пригласили самых известных местных и международных экспертов. Составленный ими проект должен быть выставлен на обсуждение и референдум, и если люди одобрят его, да будет так.

Некоторые полагают, что Ливию следует поделить, а премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон заявил, что уже примерно видит, как следует проводить линии на карте Ливийской пустыни. Ваше мнение?

Да, я знаю. Есть британский план разделить Ливию, отдать запад, юг и часть востока Франции, а Великобритании передать базу в Тобруке. Это не секрет, но мечтать и выть на Луну не вредно.

Какую роль может играть в ливийском примирении Алжир?

К Алжиру у нас особое отношение. Спросите любого ливийца, и он скажет вам, что алжирцы для нас – самые близкие люди. Да ведь и сейчас из всех арабских стран нас по-настоящему поддерживает только Алжир. Между нами много общего, алжирцы ведь тоже сражались с Францией, как мы сегодня, и у Алжира хватило духу сегодня идти против течения. Мы восхищены Алжиром, и, конечно, у Алжира особая роль в нашем примирении. Честно говоря, за другие арабские страны мне просто стыдно, Алжиром же я восхищен. А ливийский народ никогда не забудет, чем обязан алжирскому государству в своей борьбе.

И напоследок, что бы вы хотели сказать миру?