Газета "Наш Мир" br>
Недавно официальный сайт Московского Патриархата обнародовал документ
под названием «Церковнославянский язык в жизни Русской Православной
Церкви XXI века». Как напоминают авторы, еще в период первой русской
революции 1905–1906 годов «многие отмечали, что необходимо сделать
богослужение более понятным для мирян». Сегодня эта идея вновь популярна
в Русской Церкви. Однако противоречие между стремлением следовать
традиции и желанием свидетельствовать о Христе всему народу существовало
в мировом христианстве с самого начала его существования.
В ранний период действовало правило трех языков, согласно которому
богослужение можно совершать только на еврейском, греческом и латинском
языках. Основой для этой теории служили разные аргументы, в частности то
обстоятельство, что надпись, прикрепленная по воле Понтия Пилата к
кресту, на котором был распят Христос («Иисус Назарянин Царь Иудейский»),
была составлена на еврейском (вернее – арамейском), греческом и
латинском языках. На самом деле нет достоверных данных о том, что
христианская литургия когда-нибудь совершалась на еврейском (арамейском)
языке, разве что короткое время среди эбионитов – иудео-христиан,
позднее слившихся с основным потоком единой, «павловской», Церкви, где
преобладали обращенные язычники. Теория трех языков постепенно сошла со
сцены, в частности после обращения в христианство южных и восточных
славян в VIII–IX веках, когда вопрос о литургическом языке стал одним из
элементов соперничества Рима и Византии. Оба центра христианства в
итоге признали законность старославянского, позднее –
церковнославянского языка. Этот язык фактически стал третьим вместо
еврейского (арамейского).
Функции богослужебного языка были неодинаковыми в разные времена и в
разных культурах. В более древнюю эпоху и среди первобытных народов
скорее, чем о литургическом, стоит говорить о сакральном, сокровенном
языке, позволяющем скрывать высшие истины, якобы известные только жрецам
и вождям, от простого народа, с целью внушать ему страх и добиваться от
него повиновения. Сакральный язык – орудие не просвещения, не
назидания, а власти. У некоторых первобытных народов жрецы и шаманы
используют в своих ритуалах и камланиях некий «тайный» язык, «язык
духов», состоящий из семантически бессмысленных звуков, симулирующих
речевое общение со сверхъестественными силами и вызывающих у
непосвященного народа одновременно страх и восхищение. Это происходило и
в прошлом, когда на подобных «тайных» языках обращались к потусторонним
силам древнегреческие и римские оракулы. Сродни этому явлению так
называемое говорение на языках, якобы по наитию Святого Духа,
практикуемое в некоторых новых религиозных течениях (например,
пятидесятников). На эту практику, распространенную в античном мире, есть
указания и у апостола Павла. Многие религии, в том числе и христианские
Церкви, сохранили и сохраняют до сих пор в качестве сакральных и
сокровенных древние языки, мало- или непонятные верующим, вроде латыни,
древнегреческого, санскрита, геэз (в Эфиопской Церкви), пали (буддисты) и
т.д. Такую ситуацию защищают религиозные консерваторы, которые
продолжают рассматривать религию как сословную привилегию, а не
общенародное достояние.
Отношение религии к языку как средству общения со сверхъестественным
миром меняется с изменением характера самой религии. Когда она перестает
действовать как орудие властвования через устрашение и становится
средством общения человека не с миром духов, а с духовным миром, язык
тоже приобретает другие функции, превращается из орудия сокрытия истины в
орудие проповеди и миссии. Язык из сакрального становится
литургическим, богослужебным. Тогда возникает вопрос о необходимости
сделать богослужение более понятным для мирян. Но эта задача не из
простых.
Католическая Церковь пыталась справиться с ней на II Ватиканском
Соборе, состоявшемся при Папах Иоанне XXIII и Павле VI в 60-е годы
прошлого века. Литургическая реформа была очерчена в «конституции»
(постановлении) Sacrosanctum Concilium («Святейший Собор») – первом
документе, принятом ассамблеей епископов. Собор решил подавляющим
большинством (только четверо участников из более 2400 проголосовали
против) в принципе заменить в богослужении латынь современными языками.
Предложения Собора были конкретизированы в пяти документах, из которых
заключительный был опубликован 28 марта 2001 года под названием
Liturgiam authenticam («Подлинная литургия»). В нем рекомендуется
переводить латинскую литургию только на самые распространенные мировые
языки, чтобы избежать слишком большого количества переводов и связанного
с этим дробления верующих на маленькие национальные группы. Диалекты,
говорится в документе, не имеющие адекватных культурных и академических
традиций, не могут использоваться в богослужении. Следовательно,
осуществлен перевод на итальянский язык, но не на итальянские подъязыки –
сардинский и ретороманский, на немецкий, но не на баварское наречие и
т.д.
|