Хочу начать с одного эпизода из относительно недавнего прошлого. Как-то раз генерал армии Иван Третьяк, к тому моменту уже не первый день стоявший во главе Войск ПВО, в довольно узком кругу офицеров и генералов главкомата произнес весьма примечательную фразу: «Только теперь, после трех лет моего пребывания в должности главнокомандующего Войсками ПВО я приближаюсь к пониманию глубинной сути сложнейших вопросов организации противовоздушной обороны страны и Вооруженных Сил».

Замечу, что это сказал военачальник, имевший за плечами опыт фронтовика Великой Отечественной, получивший первоклассное военное образование в Академии имени Фрунзе и Академии Генерального штаба, умудренный многими годами командования подразделениями и соединениями, оперативными и стратегическими объединениями. Зато ныне - в современной России - всяк, кому не лень, берется давать оценки и советы в важнейшей сфере защиты государства от нападения потенциального противника.

Коснусь двух подобных выступлений. Первое прозвучало со страниц очень уважаемой еженедельной газеты, второе увидело свет на сайте оппозиционного интернет-издания.

Не по должности полет

Например, генерал-майор запаса, заместитель начальника войсковой ПВО ВС РФ (2005-2009) Александр Тазехулахов в своей статье взял да и выдал, прямо-таки как из бронзы отлил следующий пассаж:

«Учитывая, что создание системы воздушно-космической обороны (ВКО) или войск ВКО может оказаться самым заметным, дорогим и в то же время самым бессмысленным и бесполезным проектом, необходимо в очередной раз рассмотреть существующие проблемы и варианты решения этой сложной задачи».

Слог-то какой - «самым заметным, дорогим и в то же время самым бессмысленным и бесполезным проектом». Вот срезал, так срезал! Что подвигло генерал-майора запаса на столь хлесткие выражения - непонятно.

Правда, смущает одно обстоятельство: вопросами военного строительства в масштабе страны и Вооруженных Сил (а все аспекты будущего ВКО находятся именно на этом уровне - никак не ниже) Александр Александрович, занимая достаточно скромный пост в Минобороны, не ведал никогда. Равно как и не планировал применения войск (сил) на уровне стратегических операций.

Для тех, кто не знает: зенитная ракетная бригада - самое крупное соединение в войсковой ПВО. И кругозор большинства ее командиров - бригадный. Оперативно-тактический, оперативный и оперативно-стратегический уровень в организации противовоздушной обороны и боевого применения сил и средств для представителей войсковой ПВО во многом понятия объективно непостижимые.

Поэтому думается, от столь всеохватывающих обобщений и выводов товарищу Тазехулахову следовало бы воздержаться. Тут налицо, что называется, полет не по должности. Или генералу надо было хотя бы подкорректировать тон статьи, существенно смягчив категоричность оценок.

Впрочем, нельзя не обратить внимания и на это высказывание:

«Военным и невоенным экспертам понятно: без четкого представления масштаба и характера войн новых поколений, без собственной (а не натовской) стратегии их ведения невозможно придавать Вооруженным Силам соответствующий новый облик».

Как говорится, приехали. Даже не подозревал, сколь мудры и прозорливы наши аналитики, равно военные и невоенные. Значит, речь идет и о тех людях, кому по роду деятельности в прошлом и настоящем сам бог велел разбираться в вопросах оснащения, комплектования, подготовки армии и флота сегодня, завтра, в отдаленной перспективе, в функционировании и развитии военной организации государства. И о тех, кто знает, как и чем живут воинские коллективы, в основном с чужих слов (как правило, информация черпается из Всемирной паутины, электронных и печатных СМИ). Причем круг интересов последних нередко безгранично широк и чего ни коснись - везде они доки.

Кстати, неплохо было бы генералу Тазехулахову сообщить, когда мы руководствовались «натовской стратегией ведения» войны. Имеются ли подобные прецеденты вообще?

Вместе с тем, пользуясь случаем, приведу для примера выдержку из Оборонной стратегии США образца 90-х годов (формулировки, на мой взгляд, отнюдь не устарели и теперь, а в некоторых местах так не сразу и поймешь - то ли про нас это, то ли про них):

«...трудность, которую не могут обойти специалисты, занимающиеся планированием в оборонной области, заключается в том, что сегодня мы должны начинать создание вооруженных сил для противодействия настолько удаленным в будущее угрозам, что они не могут быть надежно спрогнозированы. События последних лет ясно продемонстрировали, насколько быстро и непредсказуемо могут измениться политические тенденции. Решения по вооруженным силам не могут основываться на базе краткосрочного планирования. Военный потенциал, который мы имеем сегодня и будем иметь в течение ближайших нескольких лет, во многом является результатом решений, принятых десять и более лет назад. Большинство из возможностей, от которых мы сейчас отказываемся, не могут быть быстро восстановлены, ожидаемые сокращения нанесут долговременный урон даже тому потенциалу, который мы сохраним...»

А нашим генералам подавай «четкое представление масштаба и характера войн новых поколений», а также «конкретные боевые задачи» (об этом Александр Тазехулахов говорит чуть ниже).

Существенные частности

Хотел бы отдельно остановиться на словах генерал-майора запаса из приведенной выше цитаты: «...без четкого представления масштаба и характера войн новых поколений, без собственной (а не натовской) стратегии их ведения...» Почему? Уж очень бросаются в глаза и режут слух подобные выражения. Генштабист так бы никогда не высказался - особенно в части «стратегии ведения войны».

Напомню классическое определение военной стратегии. Это система научных знаний о характере вооруженной борьбы в современных войнах, путях их предотвращения военно-техническими средствами, разработке требований к подготовке страны и ВС к отражению возможной агрессии, о способах и формах ведения войны в целом и военных действий стратегического масштаба, а также область практической деятельности политического руководства и высшего военного командования по предотвращению возможной войны, подготовке страны и ВС к войне и руководству ими при ведении военных действий с целью отражения нападения и разгрома агрессора.

То есть речь можно вести не о «стратегии ведения войны» (по генералу Тазехулахову), а «о способах и формах ведения войны в целом и военных действий стратегического масштаба».

А вооруженные силы государства должны быть способны вести военные действия любого характера и в любом масштабе - и это есть важнейшее доктринальное положение. Что же касается характера войны, так это, как известно, совокупность наиболее существенных характерных черт и показателей, раскрывающих ее социально-политическое и военно-техническое (стратегическое) содержание. И одному Богу известно, каким в следующей войне будет этот самый характер.

Не могу не прокомментировать и эту фразу из статьи Александра Тазехулахов: «...приоритеты необходимо отдавать развитию и совершенствованию не отдельных видов и родов войск Вооруженных Сил, а стратегических и оперативно-стратегических разведывательно-боевых (наступательных и оборонительных) систем, создаваемых на основе группировок войск (сил) на стратегических направлениях под конкретные боевые задачи».

Интересно, как генерал сам представляет себе этот процесс? Хорошо привести хотя бы один практический пример, популярно объяснить читателям, что это такое. Что автор вообще имеет в виду? Как, скажем, на основе группировки войск можно создать систему, тем более разведывательно-боевую? И о случае подобной метаморфозы поведать (если таковая, конечно, где-то происходила).

Не следует, полагаю, обойти молчанием и это высказывание: «Нельзя рассчитывать на то, что боевой потенциал системы ВКО будет когда-либо сравним с боевым потенциалом стратегических ядерных сил».

Прочел и лишь руками развел. Мыслимое ли дело - сравнивать ежа и ужа? Ведь это, как объясняют в Одессе, две большие разницы. И задача отразить массированный ракетно-ядерный удар перед системой ПВО (ВКО) никогда не ставилась - даже в самых смелых планах. Между прочим вопрос в подобной плоскости (до генерала Тазехулахова) никто просто не формулировал.

Однако пойдем дальше и разберемся еще с некоторыми пассажами статьи. Александр Тазехулахов утверждает: «Ни у одной страны мира сегодня нет и не предвидится в среднесрочной перспективе такой системы ПРО, которая была бы способна отразить не только массированный (разоружающий) ракетно-ядерный удар, но даже удар в составе нескольких МБР».

Это не совсем так. Система противоракетной обороны, способная отразить удар нескольких МБР, у нас есть. Это подмосковная А-135 (только обычно ее боевые возможности измеряются количеством поражаемых боевых блоков). Подобная система была и ранее - А-35М (последняя вообще могла сбивать низкоорбитальные ИСЗ). Особо подчеркну: задание разработать и развернуть систему ПРО, которая позволила бы парировать массированный ракетно-ядерный удар, наш оборонно-промышленный комплекс не получал в принципе.

Генерал-майор запаса пишет: «Вторая задача (...) - это создание горизонтальных компонентов системы ВКО: единых систем разведки и предупреждения, огневого и функционального поражения (подавления), управления и обеспечения. Эту задачу пытались и пытаются решить многие государственные деятели, военачальники, представители военной науки и промышленности в течение последних 30 лет, но до сих пор не решили».

Товарищ Тазехулахов не прав: такая задача была практически решена в рамках Войск ПВО как вида Вооруженных Сил примерно в середине 80-х годов. Проблемы, естественно, существовали. Они в основном находились на стыке разных ведомств. В частности, представители той же войсковой ПВО (или ПВО Сухопутных войск в те времена) по вопросам углубления взаимодействия, как правило, занимали откровенно деструктивную позицию. Лучше бы генерал рассказал про те случаи, когда все попытки разумного объединения усилий уходили в песок из-за упрямства и злой воли некоторых (хорошо, впрочем, известных) персоналий.

Стоит ли детально рассматривать варианты создания ВКО, предлагаемые Александром Тазехулаховым (одних передать туда, других - сюда, третьих оставить на месте)? Уверен, что нет. Кардинальные решения (сформировать-расформировать-переподчинить-передислоцировать) в сфере воздушно-космической обороны, надо полагать, уже приняты. Поэтому пытаться поднимать очередную организационно-штатную бурю (тем более откровенно игрушечного масштаба), наверное, незачем.

А с формулировками генерал-майору запаса следует быть все же поосторожнее. Слово, как известно, не воробей.

«Сам-то понимаешь, что сказал?»

Однако статья Александра Тазехулахова - это еще верх логики и стройности в изложении по сравнению с материалом на ту же противоракетную тему Александра Гольца, известного широкой публике в качестве и независимого военного эксперта, и политолога-западника, и публициста-оппозиционера. Пройдусь и по его опусу.

Впечатляет уже начало сочинения:

«Вряд ли вы, дорогие читатели, помните, что три года назад мною был открыт один из важнейших законов существования отечественной бюрократии. Принцип Гольца гласит: чем абсурднее идея, тем больше вероятность, что она будет одобрена российскими чиновниками. Ведь невозможность реализации позволяет доить госбюджет бесконечно долго. Минувшие годы принесли немало подтверждений этому принципу. Вспомнить хотя бы о ГЛОНАСС или о тяжелой жидкотопливной ракете».

Безаппеляционность потрясающая. Развертывание национальной глобальной системы позиционирования по Гольцу - это абсурд. Получается, Соединенным Штатам такая система жизненно необходима, объединенной Европе без нее никак, Китаю и Индии она также требуется, как воздух, а нам отечественный аналог GPS просто ни к чему. И тяжелая ракета на жидком топливе - это по Гольцу тоже абсурд (без квалифицированного объяснения причин).

Читаем этого видного «военного эксперта» дальше:

«Тогда, в 2008-м, я доказывал свою теорию на примере идеи о единой воздушно-космической обороне. Военные бюрократы утверждали, что на воздушно-космическое нападение потенциального агрессора (то есть США, единственной страны, способной проводить подобные операции) можно ответить, лишь создав единую воздушно-космическую оборону. Мелочи вроде тех, что физические тела в космосе и воздушном пространстве перемещаются по разным законам (в одном, подчиняясь законам баллистики, в другом - аэродинамики), никого не интересовали. Как никого не интересовал вопрос, а зачем, собственно, объединять радиолокационные станции с совершенно разными диапазонами и средства перехвата, работающие на разных принципах. Главное - намечалась гигантская административная пертурбация, на которой можно неплохо погреть руки».

А на деле все немного не так (точнее, все совсем не так). Единую систему ПВО страны и Вооруженных Сил, создававшуюся на протяжении десятилетий трудом миллионов людей, в 1998 году мы, к сожалению, разрушили собственными руками. От былых боевых и оперативных возможностей в этой сфере у нас сегодня не осталось и бледной тени. В настоящее время уцелевшие силы и средства растащены по разным ведомствам. Вопрос создания/воссоздания единой системы ПВО/ВКО стоит достаточно остро, поскольку он, без особого преувеличения, является одним из первостепеннейших для национальной безопасности России. Признаваться в том, что 13 лет назад была совершена крупная ошибка, нынешнему военно-политическому руководству РФ явно не хочется. Тем не менее из сложившейся ситуации каким-то образом выходить надо.

Правда, господин Гольц уверен - не надо. России подобная система (повторим - единая система ПВО/ВКО страны и Вооруженных Сил) не требуется. И тут Александр Матвеевич обрушил на голову читателя повествование о разных средах и объединении радиолокационных станций с совершенно разными диапазонами и средствами перехвата, работающими на разных принципах. Так и хочется спросить автора: «Сам-то понимаешь, что сказал?». Вряд ли. В армии он не служил, военного (или хотя бы инженерного) образования не имеет, практического опыта работы в этих сферах - никакого. И хотелось бы уточнить у Гольца: кто они такие, эти злобные военные бюрократы? Где они засели? Списочек, будьте любезны.

Затем господина Гольца окончательно понесло:

«Как видим, законы физики - ничто по сравнению с желанием бюрократов поставить что-нибудь под свой контроль. За прошедшие четыре года бессмысленная идея прижилась в мозгах начальства и засверкала новыми гранями. Во-первых, появилось чудо-оружие: система С-500, способная, как утверждают, осуществлять перехват как в воздушном пространстве, так и в ближнем космосе».

Система, способная совершать перехват головных частей межконтинентальных баллистических ракет в «воздушном пространстве и ближнем космосе» (это по Гольцу), у нас была создана еще в середине 60-х годов. Это, повторю вновь, система ПРО А-35 (35М). Она успешно поражала означенные цели на высоте и 50 километров, и более 350 километров. И как-то ее боевые возможности при этом законам классической механики Ньютона не противоречили. Нет сомнения, что разрабатываемая уже в XXI веке зенитная ракетная система С-500 (разумеется, на новой основе и новых принципах) многократно превзойдет по эффективности систему А-35М.

Или (по Гольцу) нам следует отказаться от самой возможности поразить гипотетического противника на гиперзвуковых скоростях и в ближнем космосе? Или все же как? Извольте объясниться, пожалуйста. К слову сказать, Израиль буквально на прошлой неделе провел испытания новой системы ПРО, способной перехватывать баллистические ракеты (стало быть, этому государству система ВКО нужна).

Впрочем, пока продолжим чтение:

«С-500 начнет поступать на вооружение в 2015 году... Я бы не был столь оптимистичен. Предшественница С-500 система ПВО С-400 была принята на вооружение в 2007-м. За четыре года удалось произвести ракетных установок аж на два полка, то есть 32 установки».

Александру Матвеевичу надо для начала хотя бы выучить состав зенитной ракетной системы С-400 «Триумф». Это ведь не только пусковые установки (по Гольцу - установки). Это командные пункты и средства локации, многофункциональные радиолокаторы зенитных ракетных дивизионов, пусковые установки, всевысотные обнаружители (обычно придаваемые), дизельные электростанции, связь и многое другое (поставки из промышленности подобных систем производятся полковыми комплектами, а не установками). А если автор приводит какие-либо конкретные цифры (32 установки), то им должно быть дано квалифицированное объяснение (почему именно так, а не иначе). В противном случае это всего лишь манипуляция и жонглирование цифрами. А насчет оптимизма или пессимизма - доживем до 2015 года, там и посмотрим...

Истинный патриот

Когда знакомишься со статьями господина Гольца, посвященными вооруженным силам, российским и иностранным, поневоле закрадывается подозрение: неужели перед нами действительно плохо замаскированный агент влияния (в чем Александра Матвеевича обвиняют иные оппоненты)? Но уж больно малограмотный в военно-техническом отношении этот агент, больше вредящий себе самому собственными устными и письменными выступлениями, наносящими ощутимый удар по репутации автора.

Разумеется, господин Гольц никакой на самом деле не агент, а просто излишне темпераментный журналист, слишком легко возгорающийся от соприкосновения с военной и военно-технической проблематикой. Однако если проанализировать его последние сочинения по данным вопросам, то на выходе в целом получается: система ГЛОНАСС - абсурд, тяжелый носитель на жидком топливе - глупости, ВКО - ересь, С-500 - вздор, «Булава» - ахинея, призывная система - галиматья, подготовка мобилизационных ресурсов - бред, НАТО - друг, а США - уж точно не враг (в последнее очень хотелось бы верить, только «дружеские» бомбардировки последних десятилетий мешают).

В общем, по высказываниям Александра Гольца о нем можно судить как об истинном патриоте Отечества нашего, неустанно пекущемся о его глубинных национальных интересах.

И в заключение. Если на кого-то нападет острая охота в очередной раз словесно поупражняться на темы противовоздушной и воздушно-космической обороны, то перед каждым своим предложением, положенным на бумагу, ему следует вспоминать слова Ивана Моисеевича Третьяка, генерала армии, Героя Советского Союза и Героя Социалистического Труда, главнокомандующего Войсками противовоздушной обороны (1987-1991).