Газета "Наш Мир" br> Угроза технического дефолта США, нависавшая над мировой экономикой
несколько недель, отступила. В краткосрочной перспективе Америке удалось
избежать кризиса, хотя в долгосрочном плане его угроза сохраняется.
Повышения потолка госдолга хватит до конца 2012 года. В обозримой
перспективе Соединённым Штатам грозит дальнейшая утрата статуса
глобального экономического лидера, одного из самых богатых и влиятельных
государств мира. И в самом деле, несмотря на компромисс по поводу
потолка госдолга, произошло беспрецедентное снижение долгосрочного
кредитного рейтинга США – с AAA до AA+. Китай – крупнейший держатель
гособлигаций Соединённых Штатов – крайне жестко отреагировал на падение
рейтинга США, заявив о необходимости введения новой мировой резервной
валюты взамен доллара… Одним из наиболее реальных претендентов
на эту роль является китайский юань. И тот факт, что Пекин все чаще
выступает с идеей введения китайской валюты в число мировых резервных
валют, говорит о наступлении периода нарастающей волатильности в
глобальной финансовой системе. Одновременно определяется роль Китая в
мировой экономике. Она вытекает не только из прочных финансовых позиций
страны, обладающей самыми крупными на планете резервами и способной
влиять на состояние мировых финансов по всей цепочке – от товарных бирж
до рынка гособлигаций, но и характера такого влияния. Судя по действиям
китайских экономических властей в последние годы, это влияние можно
смело квалифицировать как стабилизирующее. Именно такой modusoperandi
Китая в кризисный и не менее бурный послекризисный период следует из
самой сути экономической системы КНР, которая кардинально отличается от
«виртуально-финансовой» системы Запада. Мастерская мира –
привычный штамп применительно к современному Китаю. Кроме того, это еще и
констатация успеха, которого эта страна добилась в создании
«сравнительно целостной промышленной системы». Данное намерение в Пекине
обозначили еще в середине 80-х годов прошлого века, понимая, что без
взаимодействия с внешним миром такая система будет неполноценной. Теперь
промышленность КНР достаточно диверсифицирована и вполне
конкурентоспособна, о чем наглядно свидетельствует сфера
мирохозяйственных отношений этой страны. Кроме того, спрос и
предложение, предъявляемые этой страной, уже во многом определяют не
только состояние мирового хозяйства, движение биржевых индексов и цен,
но и вызывают серьёзные изменения в международной политике. «Китайский
фактор» без особых натяжек можно отнести к структурообразующим
элементам новой глобализации, стремительно меняющей привычный мир. Возможно,
уже в 2011 году КНР станет ведущей торговой державой мира: темпы роста
её экспорта в минувшем году в полтора раза превысили соответствующий
показатель США, а импорт рос почти вдвое быстрее. Сохранились
высокие темпы и в первом полугодии 2011 года. При этом КНР уже вплотную
придвинулась к странам всего Евросоюза по объёму «внешнего» экспорта.
Иначе говоря, если исключить из мировой торговлю внутри ЕС (в составе 27
стран), ведущим мировым экспортёром в 2010 году оставался Евросоюз (15%
мирового итога), а на втором месте утвердился Китай (13.3%). Таблица 1. Доля отдельных стран и групп стран в мировом экспорте товаров в 1948-2010 гг., %
| 1948 | 1953 | 1963 | 1973 | 1983 | 1993 | 2003 | 2009 | 2010 | КНР | 0.9 | 1.2 | 1.3 | 1.0 | 1.2 | 2.5 | 5.9 | 9.9 | 10.4 | Шестерка* | 3.4 | 3.0 | 2.5 | 3.6 | 5.8 | 9.7 | 9.6 | 9.6 | 9.9 | США | 21.7 | 18.8 | 14.9 | 12.3 | 11.2 | 12.6 | 9.8 | 8.7 | 8.4 | Германия | 1.4 | 5.3 | 9.3 | 11.7 | 9.2 | 10.3 | 10.2 | 9.2 | 8.3 | Япония | 0.4 | 1.5 | 3.5 | 6.4 | 8.0 | 9.9 | 6.4 | 4.8 | 5.1 | БСВ** | 1.9 | 2.7 | 3.2 | 4.1 | 6.8 | 3.5 | 4.1 | 5.7 | 6.2 | Великобритания | 11.3 | 9.0 | 7.8 | 5.1 | 5.0 | 4.9 | 4.1 | 2.9 | 2.7 | Индия | 2.2 | 1.3 | 1.0 | 0.5 | 0.5 | 0.6 | 0.8 | 1.3 | 1.4 | СССР/СНГ | 2.2 | 3.5 | 4.6 | 3.7 | 5.0 | 1.5 | 2.6 | 3.7 | 4.0 | * Сингапур, Малайзия, Тайвань, Гонконг, Таиланд, Республика Корея **
Ближний и Средний Восток (Бахрейн, Израиль, Иордания, Ирак, Иран,
Йемен, Катар, Кувейт, Ливан, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия и Сирия). Источники:
International Trade Statistics 2010. Geneva: WTO, 2010. P. 14;
WorldTrade 2010, Prospectsfor 2011. Geneva: WTO, 2011. P. 19, 21. При
этом многие исследователи считают, что даже такие внушительные цифры
недостаточно полно отражают реальный вес КНР в мировой торговле. Дело в
том, что значительная часть произведенной в Китае продукции попадает на
внешний рынок по каналам приграничной и челночной торговли без полной
регистрации таможенными органами. Динамика китайского экспорта
отличается устойчивостью. Он менее подвержен кризисным явлениям в
мировой торговле: в 2009 году снижение на 16% было значительно ниже, чем
в целом по миру (23%). Другая причина – широкий ассортимент вывоза,
низкая зависимость от отдельных товарных групп. Высокие среднегодовые
темпы роста экспорта в целом за 2006-2010 годы (15.7%) (1) достигнуты
при скромном и даже негативном воздействии ценового фактора: повышения
цен на электронику на мировом рынке в эти годы практически не было, а на
традиционные трудоёмкие изделия цены даже снизились. При этом
КНР становится одним из самых устойчивых рынков сбыта. И дело не только
в превышении темпов роста импорта над темпами роста экспорта. Устранив
ценовой фактор (и получив физический объём экспорта и импорта), эксперты
ВТО обнаружили, что в кризисном для мировой торговли 2009 году Китай
даже увеличил импорт на 2.9% при сокращении мирового показателя на 12.8%
(2). Выход Китая на лидирующие позиции в международной
торговле в новом веке означает дальнейшее и существенное расширение
сферы действия ценовой конкуренции на мировом рынке. Она
распространилась не только на трудоёмкие товары традиционных отраслей
промышленности (текстильную, швейную, обувную). Бытовая и промышленная
электроника, потребительские товары длительного пользования,
производственное оборудование – всё это стало сферой острой ценовой
конкуренции. Однако события кризиса отчетливо показали, что
дело не только в ценах и валютном курсе – излюбленной мишени
американских политиков. В кризисном 2009 году экспорт КНР упал менее
глубоко, чем у других азиатских стран при сохранении стабильного курса
юаня в отношении доллара США и существенном снижении валютных курсов у
конкурентов. Здесь в полной мере сказывается уже принципиально иной
фактор: наличие в КНР комплексной промышленной системы, позволяющей
успешно проводить локализацию экспортного производства. Получается,
что китайская экономика не только обладает стойким иммунитетом к
финансовым болезням современного мира, но и способна сохранять высокие
темпы экономического роста при значительном сокращении экспорта.
Напомним, что в 1997 году отношение внешней торговли КНР к ВВП страны
достигло 42% (в пересчёте по валютному курсу) и несколько снизилось в
следующие два года. В 2008 году этот же показатель достиг 57%. Глубокий,
почти 14%-ный, спад внешней торговли Китая в 2009 году (по сравнению с
периодом «азиатского кризиса» 1998-99 гг., когда снижение составило
всего 0.4%), казалось бы, должен был повлечь серьёзные нарушения в
воспроизводстве и тяжёло отразиться на темпах роста. Однако
этого не случилось: в 2009 году темпы роста упали незначительно, а в
2010 году – существенно повысились (в 1998 и 1999 гг. они
последовательно снижались). Таблица 2. Темпы роста внешней торговли и ВВП КНР в 1997-1999 и 2008-2010 гг., %
| 1997 | 1998 | 1999 |
| 2008 | 2009 | 2010 | ВВП | 8.5 | 7.8 | 7.1 |
| 9.6 | 9.2 | 10.3 | Экспорт | 21.0 | 0.5 | 6.1 |
| 17.2 | -16.0 | 31.3 | Импорт | 2.5 | -1.5 | 18.2 |
| 18.5 | -11.2 | 38.7 | Источник: ГСУ КНР. stats.gov.cn Как
видим, динамика экспорта и ВВП в Китае не очень-то тесно связаны, а
рост «экспортной квоты» мало что меняет. Такое заключение, на первый
взгляд, несколько противоречит относительно известному факту – росту
добавленной стоимости в цене экспорта и его растущей локализации. Как
известно, сборка готовых изделий из импортных компонентов, а также
переработка давальческого сырья (processingtrade, «цзягун маои») –
важный сегмент экспортного сектора Китая. Стратегия повышения доли
стоимости, добавленной на территории КНР, последовательно проводится в
жизнь: постепенно повышается соотношение между стоимостью экспорта и
импорта в этом сегменте внешней торговли (с 1.2 – в 1994 г. до почти 1.8
в 2010 г.). При этом в годы 11-й пятилетки удельный вес «цзягун маои»
сократился с 48.6 до 38.9% (3), что находится в русле упомянутой
стратегии. Тем не менее, похоже, что экономика Китая ещё
меньше зависит от внешней торговли, чем в годы «азиатского кризиса». На
наш взгляд, это связано с её новым качеством: инвестиционный и
потребительский спрос внутри страны стали, в том числе в результате
успеха антикризисных мер, главными двигателями развития. Пресловутая
«экспортная квота» оказалась в результате дезориентирующим показателем.
«Посыпались» и многочисленные прогнозы, предвещавшие кризис китайской
экономики вследствие сокращения внешнего спроса. Кредитная накачка и
повышение нормы накопления (во второй половине 1990-х годов ситуация
была обратной – норма накопления снижалась) в немалой мере
компенсировали это сокращение. В экспортном же секторе в ходе кризиса
закрылись наиболее слабые предприятия, что означает санацию экономики.
Александр
Игоревич САЛИЦКИЙ – доктор экономических наук, главный научный
сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН, Игорь
Ромуальдович ТОМБЕРГ – кандидат экономических наук, руководитель Центра
энергетических и транспортных исследований Института востоковедения
РАН.
|