Газета "Наш Мир"
Уже как минимум год всем совершенно ясно (а проницательные
комментаторы знали об этом еще раньше), что мечта о европейской
интеграции находится в смертельной опасности, разбиваясь о рифы
экономической реальности. Происходит это в момент, когда периферийные
страны, такие как Испания, Ирландия, Греция и Португалия, пытаются
справиться с дефляционной спиралью, не имея для этого никаких
кредитно-денежных и политических инструментов. Сейчас уже все знают о
том, что вступив в зону евро, данные страны отдали свою монетарную
политику на откуп Европейскому центральному банку. Вначале эта идея
казалась просто великолепной (главным образом, по той причине, что они
теперь могли брать деньги в долг под гораздо более низкие проценты, чем
раньше). Но оказывается, отсутствие возможности управлять своей
собственной валютой и процентными ставками в условиях отвратительного
экономического спада это огромный недостаток.
Я считаю,
что идея создания евро была неправильной с самого начала. Это
классический пример того, как политика (то есть, интеграция) ставится
превыше экономики. Пожалуй, самый губительный изъян это отсутствие
каких бы то ни было официальных механизмов принуждения с целью
наказания стран за нарушение соглашений о введении евро. Те страны, где
имеет хождение евро, должны обеспечивать сохранение бюджетного
дефицита на уровне ниже 3% ВВП, а сумма их совокупного национального
долга должна быть ниже 60%. Однако этим правила нарушались почти всеми,
причем еще до официального создания евро. Как можно было предположить,
в такой ситуации морального риска многие страны принимали опрометчивые
и безответственные решения, зная, что никакого наказания за это не
последует.
Но даже если я неправ, даже если евро было не такой
уж и плохой идеей, поистине потрясает та неумелость, с которой
Европейский центробанк пытается урегулировать продолжающийся финансовый
кризис. Наверное, Жан-Клод Трише это самый влиятельный человек в мире.
Учитывая затруднительное положение ряда крупных европейских экономик и
европейского банковского сектора в целом, легко можно сделать вывод,
что его решения будут определяющими в вопросе о том, вступит ли мировая
экономика в предварительную фазу роста или свалится в пропасть
дефляции и снижения деловой активности. А результаты деятельности Трише
на сегодняшний момент, мягко говоря, ужасают. Даже газета Economist,
которая по уши влюблена едва ли не в каждого руководителя центробанка и
постоянно лебезит перед ними, и та реагирует на маневры ЕЦБ с
усиливающимся недоумением и даже издевательством, насмешливо
предполагая, что когда евро, наконец, даст дуба, надгробная надпись на
его могиле будет гласить: «ЕЦБ испугался инфляции в 3%».
Хотя
Трише француз, он, похоже, серьезно заболел характерной для немцев
болезнью «твердых денег», которая подразумевает, что самая серьезная
проблема для экономики это всегда инфляция, и что сильная валюта всегда и
везде предпочтительнее слабой. Поэтому в самый разгар экономической
стагнации, балансирования на грани дефляции и колоссального долгового
кризиса, угрожающего до основания разрушить европейскую экономику (такая
ситуация это буквально пример из учебника, требующий агрессивной
кредитно-денежной и налогово-бюджетной экспансии), Трише больше всего
беспокоит (а возможно, это единственное, что его беспокоит, поскольку
тревоги иного рода он не проявляет) контроль над инфляцией с
второстепенным вниманием к балансу бюджетов. Это похоже на ситуацию,
когда ваш дом горит ярким пламенем, а вы, вместо того чтобы вызвать
пожарных, подписываете щедрый страховой полис на случай землетрясения
или составляете план действий в условиях наводнения.
Европа
отчаянно нуждается в снижении долгового бремени своих периферийных стран
с одновременным увеличением конкурентоспособности европейских
товаропроизводителей, чтобы дать толчок экспорту. Самый быстрый и легкий
путь к достижению этих целей заключается в двух- или трехгодичном
периоде устойчивой и умеренной инфляции в пределах 3-4%. Такая умеренная
инфляция ослабит евро, поддержит увеличение экспорта и позволит
большинству периферийных стран взять под контроль свои долговые проблемы
(за исключением Греции, для которой дефолт в любом случае просто
неизбежен, ибо ее долг вырос до умопомрачительных размеров). Но для
Трише и его сотоварищей по ЕЦБ 4-процентная годовая инфляция равноценна
«гиперинфляции и социальному краху».
Страх Трише перед инфляцией
был заметен с самого начала кризиса, когда многие думали, что проблемы
субстандартного ипотечного кредитования удалось успешно ликвидировать.
В 2007 году Financial Times даже назвала Трише «человеком года» за его
«твердую руку» и «успешные» усилия по предотвращению дестабилизации
рынка. При чтении этих строк сегодня, по прошествии четырех лет,
возникает впечатление утонченного фарса. Эти строки из Financial Times
достойны многократного цитирования из-за их юмора, а также по той
причине, что несмотря на фасад «серьезности», который отчаянно пытается
создать финансовая элита, она в основном понятия не имеет о том, что
делает.
Опыт Трише в вопросах кризисного регулирования стал
основой для действий ЕЦБ в ответ на ужесточение кредитования. Трише
утверждает, что эффективность банка стала результатом его
«проницательного» анализа. Банк правильно прочитал ситуацию... Глава ЕЦБ
разрулил ситуацию так, что она пойдет банку на пользу в долгосрочном
плане… Трише тонко понимает те культурные и политические силы, которые
формируют облик Европы. Его действия в 2007 году, когда евро был на
подъеме, создали для ЕЦБ тот авторитет и надежность, а также дали ему те
навыки руководства, которые намного переживут нынешние финансовые
бури.
К сожалению, вся эта история самовосхваления оказалась не
соответствующей действительности. ЕЦБ был не более «проницателен», чем
любой другой центральный банк. А в последнее время его результаты
кажутся хуже, чем у любого из этих банков. «Подъем» евро оказался
временным и искусственным явлением, ставшим исключительно результатом
задержки ЕЦБ с сокращением учетных ставок. Эта задержка в итоге усилила
спад деловой активности больше, чем было необходимо. Но хуже всего
другое. Из-за необъяснимых и непредсказуемых решений ЕЦБ его «авторитет
и надежность» почти полностью исчезли, и политические лидеры
государств, такие как Саркози и Меркель, играют сегодня намного более
активную и заметную роль.
Европейцев часто высмеивают, называя
циниками и противопоставляя их якобы более оптимистичным и
жизнерадостным американцам. Но когда все уже сказано и сделано,
возникает впечатление, что именно европейцы виновны в той невероятной
наивности, с которой на континенте создавалась единая валюта, не
имеющая необходимой институциональной поддержки. У архитекторов евро
было общее чувство, что любые будущие проблемы каким-то неопределенным и
неясным образом рассосутся сами собой. Совершенно очевидно, что такая
стратегия оказалась не очень-то эффективной. Что именно произойдет с
евро, сегодня пока не ясно (скорее всего, ряд наиболее безнадежных
стран, таких как Греция и Португалия, просто отколется и создаст новую
общую валюту типа «евро-lite»). Но можно с большой долей уверенности
говорить о том, что по имиджу Европы как центра технократического
прагматизма, экспертных знаний и делового опыта нанесен смертельный
удар. Но погодите, по крайней мере, европейцам не приходится
беспокоиться насчет инфляции! Пока безумствующие толпы молодежи бунтуют
и мародерствуют в своих столицах, а рынки рабочей силы застывают в
глубокой заморозке, европейцы могут утешать себя своей 2-процентной
инфляцией.
|
