Газета "Наш Мир"
Праздник Ураза-Байрам, завершающий пост в священный месяц Рамадан,
снял в Грозном трагический урожай: 30 августа, три взрыва суммарной
мощностью 3 кг в тротиловом эквиваленте, унесли девять жизней.
Неизвестно, выживут ли остальные тяжело раненые - над ними сейчас
колдуют врачи. На больничных койках - 22 человека, те, кому пришлось
оказаться на месте инцидента по долгу службы, а также - обычные
горожане.
По сообщениям из Грозного, сюжет был разыгран по
банальной схеме: сотрудники патрульно-постовой службы на улице Богдана
Хмельницкого, получив оперативную информацию, стали проверять документы у
подозрительных лиц. В их числе оказался молодой мужчина, который,
подпустив полицейских ближе, подорвал себя. К месту происшествия
кинулись люди, потом прибыла полиция, и в этот момент в толпе взорвали
себя еще двое боевиков-смертников. По данным пресс-службы главы Чечни, в
числе погибших восемь сотрудников правоохранительных органов и один
местный житель.
Как сообщил глава Министерства внутренних дел
Чечни Руслан Алханов, выступая на совещании руководителей подразделений
МВД по Северо-Кавказскому федеральному округу, которое экстренно собрал
министр внутренних дел России Рашид Нургалиев, жертв могло оказаться в
разы больше. Готовилась настоящая "кровавая баня" - смертники
планировали взорвать себя в самой гуще людей, празднующих Ураза-Байрам.
Однако чеченские силовики сорвали этот замысел, некоторые - ценою
собственных жизней.
По факту новой грозненской трагедии
возбуждено уголовное дело. Следователи назвали вещи своими именами -
теракт, убийство. Известно и мнение президента республики Рамзана
Кадырова по поводу случившегося, оно прозвучало по общенациональному
телеканалу "Россия 24": "Врывы в Грозном - теракт, организованный
главарем бандподполья на Северном Кавказе Доку Умаровым... В который раз
они показали, что они не являются мусульманами и людьми", - сказал
чеченский лидер.
Следствию не составляло труда установить
личности двух смертников - Чечня невелика, все знают друг друга в лицо.
Один - Магамед Дашаев, уроженец Урус-Мартана, 1989 года рождения, второй
- на год младше, студент Нефтяного института Адлан Хамидов, уроженец
селения Старые Атаги. Он - родной брат Адама Хамидова, подорвавшего себя
30 июня 2010 года перед театральным концертным залом в Грозном.
Молодые
люди, жить бы да жить, радоваться любви, красоте и познанию мира. Но
вот попали под льстивые, когтистые чары убийц. Какая логика причин
привела их в стан боевиков, узнать уже невозможно. Между тем, схема
обольщения молодежи очень проста, чаще всего ее питают философия
ненависти и фанатизм, помноженные на деньги.
Не секрет, что
экстремистская идеология продолжает распространяться на Северном
Кавказе, и зачастую действия федерального центра, усилия традиционного
ислама уступают в идеологической борьбе за умы и сердца молодежи. По
статистическим данным, 94% боевиков, обезвреженных в прошлом голу на
Северном Кавказе, - молодые люди до 30 лет. И еще одна любопытная
социальная цифра: на тысячу бандитов, как подсчитали аналитики, в Чечне
приходится более 500 тысяч нормальных законопослушных чеченцев, живущих
непростой жизнью, в тяжких трудах и заботах, уставших от добывания
средств, прессинга тревог и угроз.
Урок Чечни, попытавшейся
после развала СССР выйти из российской государственности, лишил
северокавказских сепаратистов иллюзий. Но взамен ярому сепаратизму
пришла тактика оголтелого экстремизма, бандитизма.
Экстремистская
деятельность эмиссаров, получающих задания за пределами России,
направлена на идеологическую обработку наиболее уязвимых групп
населения, и главный акцент делается на "зеленую поросль" - молодежь,
наименее защищенную, морально несформировавшуюся часть общества.
Экстремисты, надо признать, преуспевают в "околпачивании" молодняка
идеями религиозного фанатизма, один из главных тезисов которого -
отрицание высшей ценности - человеческой жизни, которая отнимается
взрывным устройством как у террориста, так и у его жертвы. Тем, кому
было поручено взорвать себя 30 августа в толпе соотечественников,
уничтожив как можно больше душ и плоти, взамен, наверняка, обещались
"объятия и похвала Аллаха".
Делается ли что-нибудь в Чечне для
противостояния экстремистской идеологии? Мне приходилось однажды слушать
на конференции по терроризму в московском Бауманском университете
представителя президента Чеченской республики А.Дакаева. Он отмечал,
что, благодаря воспитанию молодежи посредством традиционного ислама, в
целом число терактов снижается. При школах и вузах Чечни созданы центры
духовно-нравственного воспитания детей и подростков, где занимаются
проблемами социально неблагополучных семей, наркомании. К их работе
привлекают уважаемых людей, старейшин республики.
Несомненно,
программа властей по работе с молодежью важна, но как еще далек ее
результат от желаемого - говорит очередной теракт. И, видимо, еще долог
путь до того момента, когда чеченцы (впрочем, как и жители всей
Российской Федерации) смогут жить без внутреннего страха перед
боевиками-террористами, выскакивающими, как шило из мешка, неожиданно и в
разных местах, с болезненным для общества исходом. Прикрываясь зеленым
знаменем Пророка, они во имя оплаченной кровавой жатвы уже не чтут даже
святых праздников мусульман. Это еще раз дает повод напомнить о
диагнозе: нелюди.
К сожалению, российское общество давно уже не
содрогается от известий о состоявшихся терактах - они давно стали
привычным явлением, печальной составляющей жизни. Однако щелкнувший в
очередной раз счетчик терактов так или иначе возвращает нас к проблеме
терроризма, этой плохо излечимой "чумы" нашего времени. А "тот, кто все
время возвращается, не может двигаться вперед", учит пословица.
Как
показывает опыт, кардинального способа борьбы с терроризмом
коллективный интеллект международного сообщества выработать пока не в
состоянии. Многие исследователи вопроса видят проблему в том, что
"терроризм не является идеологией, какой-то системой взглядов, он -
практика".
И что с этим делать - никто на земле не знает
наверняка. И все же, на всякое действие рано или поздно находится
противодействие. Террору должна быть противопоставлена четкая идея
антитеррора, обеспеченная не только теоретической и силовой
составляющей, но и социально-экономическими условиями ее осуществления,
т.е. материальной и духовной оптимизацией жизни людей.
|
