Поистине, для тех, кто уверовал, делал добрые дела, выстаивал молитву и давал очистительный расход, ждет награда Господа.
Не познают они страха и печали.
(2:277)
Остерегайтесь (наказания Судного) Дня, в который вы будете возвращены к Богу.
Затем каждой душе полностью воздастся за то, что она приобрела, и они (души) не будут обижены.
(2:281)
Господи наш! Не уклоняй наши сердца после того, как Ты вывел нас на прямой путь,
и дай нам от Тебя милость: ведь Ты, поистине, - Податель!
(3:8)
Привлекательность Китая для иностранного капитала связана не только с
низкой зарплатой рабочих, но и с целым комплексом других условий,
которые в принципе могут быть обеспечены только режимом тоталитарного
типа. Подъем Китая оборачивается чередой кризисов в странах периферии,
начиная с политических потрясений 2000-х годов в Латинской Америке и
заканчивая революциями в Северной Африке.
Новая волна
кризиса, начавшаяся, как и в 2007-2008 годах, с финансовых проблем в
Соединенных Штатах, вызвала в России очередной всплеск восхищенных
комментариев в адрес Китая, в котором видят не только поднимающуюся
индустриальную державу, но и будущего мирового лидера, нового гегемона.
Подобные
настроения встречаются, впрочем, не только в России — достаточно
вспомнить предсмертные работы Андре Гундера Франка и Джованни Арриги.
Нельзя не заметить, что их прогнозы были крепко связаны с идеологической
фрустрацией и методологической дезориентацией, которая охватила этих
представителей западной левой мысли к концу жизни.
Разочаровавшись
в социализме и революции, они по-прежнему продолжали мечтать о
поражении западного империализма. Только поражение должен был теперь
нанести не новый класс или новая общественная система, живущая по иным,
чем капитализм, законам, а просто новый мощный конкурент в рамках все
той же системы. У нас восторги по адресу Китая также приобретают
невротическую окраску: чем меньше верят в возможность собственной страны
играть самостоятельную роль по отношению к Западу, тем больше надежд
возлагают на Китай.
Проблема, однако, не в том, чем вызваны те
или иные настроения в экспертном сообществе, а в том, насколько
соответствуют действительности выводы, продиктованные подобными
настроениями. Текущие события в мировой политике и экономике ничуть не
свидетельствуют о росте напряженности или противостоянии между Китаем и
Америкой, несмотря на отчаянные попытки представить любое мелкое
техническое разногласие между двумя странами в качестве исторического
вызова.
Две державы развиваются в симбиозе, дополняя и
поддерживая друг друга. Еще несколько лет назад английский историк Найал
Фергюсон обозначил этот союз термином «Chimerica». И речь идет не
только о том, что китайская индустриализация опирается на американский
спрос, инвестиции и технологии. Иностранными технологиями пользуются все
отстающие страны, включая СССР при Сталине. Отличие в том, что
сталинский Советский Союз сам определял свое место в мире, делая ставку
не на интеграцию в капиталистическую миросистему, а на отделение от нее.
Что же касается сегодняшнего Китая, то он не только стремится
выполнить роль, предложенную и сформированную для него Западом в рамках
международного разделения труда, но и остается важнейшим стабилизатором и
защитником этой системы. Причем речь идет не «вообще» о капитализме, а
именно о конкретной модели неолиберальной глобальной экономики,
сформированной усилиями США в интересах транснационального капитала.
Анализируя
успех Китая в 2000-е годы, Арриги подметил, что Поднебесная смогла
очень успешно использовать возможности, которые создал для нее
неолиберализм (открытые рынки, свободное движение капиталов, приток
инвестиций в страны с дешевой рабочей силой). Однако говоря о том, что
неолиберализм дал Китаю, Арриги не задался вопросом о том, что Китай дал
неолиберализму. Иными словами, почему в первом десятилетии XXI века
произошло столь мощное перемещение инвестиций и технологий с Запада в
Китайскую Народную Республику, почему американские и западноевропейские
корпорации столь рьяно принялись осваивать Поднебесную? Почему они стали
не только закрывать заводы на Западе ради китайской рабочей силы, но и
переносить туда производство из стран, где труд не особенно дорог,
например, из Латинской Америки или из Северной Африки?
Привлекательность
Китая для иностранного капитала связана не только с низкой зарплатой
рабочих, но и с целым комплексом других условий, которые в принципе
могут быть обеспечены только режимом тоталитарного типа.
Миф об
избалованных и дорогих западных рабочих, которые не выдерживают
конкуренцию трудолюбивых китайцев, придуман журналистами и аналитиками,
работающими по заданию все тех же транснациональных корпораций. Ведь
ценность рабочей силы определяется не только уровнем издержек на
заработную плату, но и производительностью труда. Вопрос не в том, за
сколько стоит нанять человека, но и в том, сколько он может произвести
продукции за эти деньги. Это, разумеется, зависит не только от рабочего,
но и от оборудования, на котором он работает. Однако тут существует
прямая связь. Модель производства, опирающаяся на дешевый труд,
сталкивается с проблемами в тех случаях, когда нужно использовать
сложную и дорогую технику.
Производительность труда в Китае
по-прежнему существенно ниже, чем в Западной Европе, США и даже России.
Однако, парадоксальным образом, именно это делает Китай крайне
привлекательным для капитала в современных условиях: можно экономить не
только на людях, но и на оборудовании. Для того, чтобы дорогой
американский или европейский рабочий давал хорошую отдачу, нужно
вкладывать деньги в науку и технику. Нужны не бессодержательные
инновации в виде новых гаджетов с навороченными функциями, а
промышленные технологии, развитие которых требует совершенно иного
уровня интеллектуальных и финансовых вложений. В то время как разработка
новых моделей мобильных телефонов поставлена на поток, в области
производственного оборудования наблюдается застой и даже регресс. Ведь в
Китае есть возможность производить массу продукции на примитивной
технике, которая считалась в Америке устаревшей уже в 1970-е годы. Это
удобно и для машиностроительных заводов Запада. Можно в огромном
количестве производить и устанавливать серийные образцы оборудования, не
задумываясь об его модернизации.
