Может ли так быть, что за то десятилетие, которое прошло с 11 сентября, Америка, занятая противостоянием угрозам со стороны «негосударственных субъектов», стала уделять недостаточно внимания классическим опасностям, которые грозят ей со стороны некоторых могущественных и продолжающих наращивать свою мощь держав? Или, говоря напрямую, насколько Соединенным Штатам следует опасаться Китая?

Мы, разумеется, знаем, что Китаю принадлежат казначейские обязательства США на сумму в 1,5 триллиона долларов и что он фактически держит американскую экономику за глотку, что Китай отказывается провести значимую ревальвацию юаня и благодаря этому сохраняет колоссальный торговый дисбаланс с Соединенными Штатами, и, наконец, что Китай начал скупать американскую недвижимость и другие активы (в том числе, возможно, бейсбольный клуб «Лос-Анджелес Доджерс»). Однако не следует ли американцам начать воспринимать Китай не только как экономическую угрозу, но и как угрозу национальной безопасности?

Авторы «Азиатских альянсов 21 века» («Asian Alliances in the 21st Century») – доклада опубликованного специализирующимся на Восточной Азии консервативным аналитическим центром Project 2049 Institute, - уверены, что следует. (Кстати, ключевой автор доклада – ученый из Американского института предпринимательства (American Enterprise Institute) Дан Блюменталь (Dan Blumenthal), ведущий в Foreign Policy блог «Теневое правительство» («Shadow Government»).) Они считают, что «военные амбиции Китая угрожают азиатским союзникам Америки, поднимают вопрос о доверии к союзническим обязательствам США и ставят под угрозу военную стратегию Соединенных Штатов, служащую опорой их глобального первенства».

Это звучит неожиданно для тех из нас, кто привык считать Китай державой, стремящейся к сохранению «статус-кво», - то есть придерживается взглядов, до последнего времени разделявшихся большей частью научного и политического сообщества. Видный синолог Дэвид Шамбо (David Shambaugh) писал в опубликованном в 2006 году сборнике «Сдвиг баланса сил: Китай и новая динамика в Азии» («Power Shift: China and Asia's New Dynamics»), что «на Китай все чаще смотрят как на хорошего соседа, конструктивного партнера и внимательного собеседника». Шамбо и его единомышленники также отмечали, что Китай покончил с длительным периодом подозрительности и изоляции и начал вступать в региональные организации, отправлять миротворцев на миссии ООН и налаживать двусторонние отношения с соседями. По мнению Шамбо, хотя китайская армия продолжает стремительно модернизироваться, пугая Тайвань, это сопровождается «двусторонними и многосторонними мерами по укреплению доверия».
 
Однако пять лет – это долгий срок для страны, которая растет и модернизируется так стремительно, как Китай. Авторы «Азиатских альянсов» полагают, что Китай перестал занимать сугубо оборонительную позицию. В последние годы он разработал новые поколения баллистических и крылатых ракет, многоцелевых подводных лодок, тактических и малозаметных самолетов, радаров и средств космической разведки, а также противоспутниковую ракету. Все это вместе дает ему возможность создавать спорные зоны в воздухе, в море и в космосе и постепенно вытеснять Соединенные Штаты из тех регионов Тихого океана, которые они долгое время патрулировали и защищали. Поведение Китая в отношениях с соседями также стало откровенно воинственным. Он агрессивно претендует на острова в Южно-Китайском море и проводит учения своего океанского флота у японских берегов. Именно в связи со всем этим Роберт Каплан (Robert D. Kaplan) пишет в новом номере FP, что ареной будущих конфликтов станут не пески Ближнего Востока, а открытые воды Южно-Китайского моря.

Тем не менее, выглядело бы странным, если бы страна, славящаяся терпением и склонностью медленно обдумывать любые планы, так резко и так быстро изменила бы свою политику. Конечно, может быть и так, что то, что мы видели раньше, было лишь тщательной инсценировкой или подготовительной фазой. Синолог Элизабет Экономии (Elizabeth Economy) из Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations) считает, что мирный подъем Китая всегда был лишь «риторической фигурой», теперь же, когда Китай нарастил военный потенциал, его риторика пришла в соответствие с его давними планами по расширению сферы влияния в Восточной Азии. Хотя администрация президента США Барака Обамы пока так не считает, она все же предупредила Китай, что ему следует играть по принятым в международной системе правилам. В своей речи 2009 года, в которой впервые прозвучала формулировка «стратегическое успокоение», Джеймс Стейнберг (James Steinberg), занимавший тогда пост заместителя госсекретаря, заметил, что «возросший потенциал Китая» и «чрезмерно широкое отстаивание им своих прав» в Южно-Китайском море заставляют Вашингтон и его союзников «поставить под вопрос намерения Китая».

Никто не спорит с тем, что возможности Китая за последние годы серьезно возросли и продолжают расти. Однако сказать что-либо об его намерениях значительно труднее. Дэвид Финкельстейн (David Finkelstein), директор китайского отдела Научно-исследовательского центра ВМС США (Center for Naval Analyses) в Александрии, штат Виргиния, говорит, что, хотя его также «крайне беспокоит вопрос о том, как Китай будет использовать свою зарождающуюся региональную морскую мощь», в последние годы Пекин решил, что «в тайваньском вопросе время играет на его стороне», и поэтому «несколько расслабился».

Можно провести очевидную аналогию со стратегией сдерживания времен холодной войны. Джордж Кеннан (George Kennan) считал, что Советский Союз рассчитывает сплясать на могиле Америки, но намерен ждать, пока к этому в итоге не приведет ход исторических событий, поэтому с СССР может сработать терпеливая и упорная политика сдерживания. По мнению Финкельстейна, сочетание твердой дипломатической линии, которую, на его взгляд ведет администрация Обамы, с нынешним уровнем американского военного присутствия в регионе (флот на Тихом океане плюс 60 000 солдат) уже сейчас сдерживает амбиции Китая и будет, скорее всего, сдерживать их и впредь. Каплан также, предсказывая рост воздушной и морской мощи Китая, полагает, тем не менее, что нам следует просто поддерживать военное присутствие на прежнем уровне. Короче говоря, при этом подходе ключевое значение придается намерениям.

Напротив, авторы «Азиатских альянсов» склонны выводить намерения Китая из его возможностей. В своем зловещем сценарии, сильно отдающем стилем Германа Кана (Herman Kahn), или даже доктора Стрейнджлава, они предполагают, что Китай может нанести сокрушительный удар ракетами и бомбардировщиками по Тайваню, на что Соединенные Штаты ответят ракетным ударом по Континентальному Китаю, что в свою очередь приведет… к Армагеддону. Единственная возможность исключить подобный катаклизм, по мнению авторов доклада, предусматривает принятие намного более жестких мер – выражаясь языком холодной войны, «отбрасывания».

Доклад «Азиатские альянсы» предупреждает, что «будущее Азии может обеспечить только разработка новой общей стратегической концепции». Сеть альянсов времен холодной войны должна уступить место военному партнерству между Соединенными Штатами, Японией, Южной Кореей, Филиппинами, Индонезией и другими странами. Это потребует заметного роста военных расходов и укрепления военного и разведывательного сотрудничества. «Любому потенциальному агрессору» должно быть понятно, что «удар по любому из союзников навлечет на него гнев остальных». Однако трудно поверить, что эти страны вступят в столь явно антикитайскую коалицию. Кроме того, Китай, увидев подобный расклад, может перестать считать, что время работает на него, и тогда прогнозы авторов доклада превратятся, к всеобщему ужасу, в самоисполняющееся пророчество.

Стоит заметить, что Соединенным Штатам все это в любом случае обойдется дорого. Авторы «Азиатских альянсов» обвиняют Америку в том, что она поставила себя на грань «стратегической несостоятельности», и предлагают вкладывать средства в новые вооружения. Выступая на брифинге в Конгрессе, Блюменталь уточнил, что на его взгляд, нам нужно: «бомбардировщик следующего поколения, большое число многоцелевых подводных лодок, значительное количество тактических самолетов пятого поколения» и так далее.

Не дороговато ли будет? Митт Ромни (Mitt Romney), никогда не упускающий возможности поговорить об угрозе со стороны Китая, а также со стороны России, считает, что оборонные расходы должны составлять 4 % от ВВП, то есть 600 миллиардов долларов - на 70 миллиардов больше, чем сейчас. Это, безусловно, потребует аналогичного сокращения расходов в других сферах, чтобы покрыть издержки. Или, возможно, избирателям следует смириться с тем, что за предотвращение стратегической несостоятельности мы расплатимся национальным банкротством. Кроме того, в такой ситуации мы рискуем снова «потерять Китай» и вдобавок получить глобальную катастрофу.

По понятным причинам американцы слишком заняты сейчас экономическими проблемами, чтобы всерьез интересоваться национальной безопасностью. Однако рано или поздно эту тему придется обсудить. Угроза новых терактов уменьшается, хотя по-прежнему остается реальной. «Аль-Каида» перестала быть общенациональным кошмаром, которым она была раньше. Готовы ли американцы заменить ее новым кошмаром – или точнее старым, пришедшим из глубин холодной войны? Я, разумеется, надеюсь, что нет. Региональные амбиции Китая, безусловно, надо сдерживать. Однако если в процессе этого Америка сама себя обанкротит, мы выиграем битву, но проиграем войну.