Газета "Наш Мир" Что делать русским в Казахстане? Этот вопрос возник после обретения
Казахстаном независимости. И каждый русский казахстанец так или иначе
задавал себе этот вопрос. Но не все смогли на него ответить.
Кое-кто,
недолго думая, попросту уехал — с ними все ясно, Бог им в помощь!
Другие, ревностно относясь к вопросу своей русскости и очень болезненно
реагируя на происходящую казахизацию государства, подстраховались,
получив российское гражданство, и живут как жили, с тревогой смотря
в будущее. Третьи, особо не заморачиваясь вопросами своей этничности,
просто живут, надеясь, что на их век спокойствия хватит, а там хоть
трава не расти. И, наконец, четвертые, которые принципиально считают
Казахстан своей Родиной и поэтому ведут себя как полноценные граждане,
активно участвуя в судьбе страны.
Не потому что русские, а потому что конкуренты
Как
видим, целый спектр попыток ответить на вопрос: «Что делать русским
в Казахстане?». В целом же удручающая картина, свидетельствующая
о квартирантских настроениях большинства проживающих в Казахстане
русских. Уточним, квартирантских с точки зрения гражданского
самосознания и участия в общественно-политической жизни страны. Сегодня
социально-политическая жизнь — это удел казахов. В политике русских
практически нет. И это притом, что в городах (где, собственно,
и творится политика) в целом сохраняется паритетность русских и казахов.
Участие
русских в экономической жизни куда представительнее. Но успехи
в бизнесе не есть показатели высокой гражданственности. Преуспевающие
русские бизнесмены нацелены на получение прибыли, и их в меньшей степени
интересуют вопросы личной гражданской идентификации, а уж политики они
сторонятся как черт ладана. Таким образом сложилась ситуация, когда
русские, составляющие примерно половину городского населения, широко
представленные в производстве, бизнесе, экономике образовании, науке,
здравоохранении, практически не представлены в политике и очень слабо
в общественной жизни.
Это притом, что русских из этой сферы никто
не вытеснял — они сами туда не идут, добровольно отдавая право «рулить»
в государстве и обществе казахам. И при этом периодически раздаются
стенания по поводу зажима русских, вытеснения их из власти и бизнеса.
Да, зажим и вытеснения есть, но с одним уточнением — этнических русских
вытесняют не потому, что они русские, а в первую очередь потому что они
конкуренты.
Их вытесняют в рамках борьбы за лучшее место под
солнцем, когда конкуренты работают локтями, не особо заморачиваясь
о правилах и честности достижения своих карьерных и экономических целей.
Слабый, не имеющий связей, без протекции, как правило, проигрывает
— его вытесняют, он теряет должность, у него отбирают бизнес, и если
ты при этом русский, то при желании это можно представить как
притеснение на этнической почве. Но если ты казах — это уже
воспринимается как банальное рейдерство.
При этом в нынешней
борьбе за лучшее место под солнцем не исключается и использование такого
козыря, как этническая принадлежность — тут все средства хороши. Такова
суровая правда эпохи первоначального накопления капитала. Не понимающие
этого уходят в небытие, адаптировавшиеся к этому демонстрируют успехи
и преуспевание.
Негласный договор с властью
Отдельная
тема — взаимоотношения русских и нынешней власти. Можно сказать, что
объективно между русскими и властью существует негласный договор:
русские поддерживают власть, в обмен власть сохраняет сложившийся
в Казахстане баланс этнических интересов, предусматривающий
их относительно беспроблемное проживание в Казахстане именно в качестве
русских.
Данное негласное соглашение предполагает отказ русских
от любых политических претензий на власть в Казахстане и их лояльность
(на уровне общественных организаций) к существующему политическому
режиму. Отсюда в общественном сознании сформировалась установка -
править страной могут только казахи. Все это, помноженное на болезненное
отношение казахов к любой интернационализации власти, в принципе
исключает возможность казахстанского Обамы. И, как следствие, — уход
русских из политики, из активной общественной деятельности. В целом
мотив такого ухода звучит так: «Делайте что хотите, только не трогайте
нас».
Понятно, что такого рода страусиная политика чревата самыми
плачевными последствиями — эта власть не вечна. Завтра к власти могут
прийти другие, которые откажутся выполнять условия нынешнего негласного
договора. Что тогда делать? Как отстаивать свои интересы, если политика
отдана на откуп казахам?
На мой взгляд, в нынешних условиях,
когда национал-патриотами ставится вопрос переформатирования
внеэтнического государственного устройства Казахстана в чисто
этническое, очень нужно становиться полноценными казахстанцами.
Полноценными в смысле своей определенности, что это твоя Родина, что
ты будешь здесь жить всегда и в силу этого активно участвовать в жизни
своей страны. Нельзя, сидя на чемоданах, требовать к себе полноценного
отношения как к гражданину. Пока ты квартирант, к тебе будет отношение
как к квартиранту.
Это очень логично. Как можно иначе относиться
к казахстанцу, который имеет российский паспорт? И дело не в том, что
это запрещено законом, тут важнее моральная сторона: наличие такого
паспорта или сидение на чемоданах с точки зрения гражданственности
— это, что называется, одна нога здесь, а другая там. О каком
патриотизме здесь может идти речь?
Известно, что во многих
странах двойное гражданство является нормой, и никто не видит в этом
криминала или чего-то аморального. В принципе я тоже не вижу в этом
ничего предосудительного, но проблема в том, что мы проживаем
в полиэтничной стране, возникшей всего двадцать лет назад. В стране идет
сложный процесс формирования единой гражданственности. Из казахов,
русских, уйгуров, корейцев, немцев, татар и прочих этносов формируется
нечто единое в своей гражданской самоидентификации, что Конституция
страны определяет как «народ Казахстана». Нынешняя Конституция
Казахстана однозначно определяет внеэтничную государственность. Нет
в ней и намека на титульных и диаспоры — все равны в гражданстве.
Но
гражданство — это не только запись в паспорте, это внутреннее осознание
своей причастности к общему, имя которому Казахстан. Для того чтобы это
осознание вызрело, нужно время плюс грамотная государственная политика,
исключающая этническое противостояние. Предполагается, что государство
станет плавильным котлом, а не сепаратором, разделяющим граждан
на титульных и диаспоры.
Очень принципиально, чтобы смысл термина
«гражданин» стал ясным и понятным для каждого. Важно исключить
двойственность его понимания, потому что в противном случае это может
разделять людей, вселять в них дух неуверенности и неопределенности.
Либо все проживающие в стране, независимо от этнической принадлежности,
являются казахстанцами (без сидения на чемоданах, чужих паспортов
и бараньей индифферентности), либо казахи строят свое национальное
государство, где остальные проживают в статусе этнических диаспор,
и тогда двойное гражданство, чемоданное настроение и политический
пофигизм уже никого не волнуют — пусть живут на правах квартирантов.
То,
каким будет этот выбор, как это ни странно, во многом зависит именно
от русских. Дело в том, что казахская часть общества в части вопроса
о характере государства разделена на две части. Одни казахи считают, что
пришло время строить казахское моноэтническое государство, другие
казахи придерживаются мнения, что этническое государство в условиях
традиционной полиэтничности Казахстана — путь в никуда, а поэтому
поддерживают принципы государственности, заложенные в Конституции.
В
этой ситуации от того, как поведут себя русские (точнее, все неказахи)
будет зависеть, каким будет страна завтра — общим государством всех
проживающих в нем граждан или государством казахов, в котором позволено
проживать представителям диаспор. Нынешняя общественно-политическая
индифферентность русских, их квартирантское отношение к происходящему
в стране является серьезным козырем в руках казахских
национал-патриотов, которые используют его для доказательства своего
основного тезиса, что истинными патриотами страны, а соответственно,
и полноценными гражданами могут быть только казахи, и соответственно,
только они способны решать судьбу страны. Согласитесь, в этом есть
определенная логика.
Напротив, включение русских в активную
политическую и общественную деятельность будет являться свидетельством
их гражданской полноценности и явится мощной поддержкой тех казахов,
которые выступают за общегражданскую форму казахстанской
государственности. Здесь принципиально важно, чтобы казахи
почувствовали, что русским, проживающим с ними рядом, не безразлична
судьба страны. Это первый очень важный шаг в формировании единой
гражданственности, и его должны сделать именно русские.
Повторяю,
сегодня именно русские могут повлиять на дальнейшую судьбу Казахстана.
От их активности и включенности в происходящие в стране процессы, от их
позиции в вопросе о приоритетности этнического и гражданского, от их
способности почувствовать себя полноценными гражданами страны во многом
зависит вектор будущего развития Казахстана.
К сожалению, я не
вижу осознания этого у большинства русских, проживающих в Казахстане.
Люди либо не осознают важность проблемы, либо надеются, что можно
остаться при своих интересах, выполняя условия негласного соглашения
с властью.
Я все понимаю: тяжелое наследие советского прошлого,
двадцать лет назарбаевского авторитаризма. Но голова-то все равно
на плечах должна быть: неужели так сложно понять, что жить полноценно
в стране, не включаясь в происходящие в ней процессы, не отстаивая свои
интересы, нельзя. А отстаивать интересы можно только в качестве
полноценного гражданина. Никто тебя не будет воспринимать всерьез
с твоим чемоданом, никто не услышит твое брюзжание на кухне или в кругу
подвыпивших друзей. Твой голос будет услышан только тогда, когда
ты скажешь всем, но прежде всего самому себе: это моя страна, и я хочу,
чтобы здесь стало лучше.
Я прекрасно осознаю, что мои призывы
и пожелания вряд ли будут восприняты подавляющим большинством русских.
Они в большинстве своем далеки от такого рода рассуждений
о гражданственности. Но этого и не требуется, это говорится для той
части русских, которые так или иначе интересуются рассматриваемыми
вопросами, реагируют на них, сами пытаются найти на них ответы. Это
говорится для политического тренда, ныне пребывающего в состоянии
прострации и неопределенности и который, на мой взгляд, ищет ответы
на вопрос, поставленный в заглавии этой статьи. Остальные, далекие
от большой политики и вопросов гражданского самосознания, подтянутся
потом.
Хоть эфиопом назови
«Ты меня хоть
казахстанцем, хоть эфиопом назови, я все равно стопроцентный русак»,
— сказал мне один патриотично настроенный соотечественник. В этой фразе
выражена квинтэссенция того заблуждения, которое присуще большинству
русских — смешение этнического и гражданского, помноженное на имперскую
традицию.
Этнические русские, проживающие в США, Франции или там
Японии, без проблем становятся американцами, французами или японцами.
Там они четко знают, что их русскость — исключительно для их внутреннего
пользования, тогда как гражданство — для идентификации среди
окружающих. Поэтому для русского называться американцем, французом или
японцем считается в порядке вещей, гражданство для них — это способ
социально-политической идентификации.
Иная ситуация наблюдается
в Казахстане. При всем том, что по Конституции Казахстан является
государством внеэтническим, что исключает какую-либо дифференциацию
по этническому признаку, у нас существуют две общественные тенденции,
которые объективно подрывают основы нынешнего внеэтнического статуса
казахстанской государственности.
Во-первых, с таким принципом
государственности не согласны казахские национал-патриоты, которые
ставят в повестку дня вопрос о создании этнического государства казахов.
Во-вторых,
это неспособность русских в Казахстане преодолеть традицию восприятия
себя и своей этничности вне рамок имперского (российского, советского)
прошлого.
Этот исторический фон психологически мешает русским
адекватно реагировать на общественно-политические изменения происшедшие
в стране, и, как следствие, не способствует их полноценной адаптации
к новым социально-политическим реалиям. Это не значит, что нужно
отказаться от прошлого, от русской истории, культуры и традиций. Нет,
здесь вопрос о приоритетах. Важно, сохраняя свою русскость, понять, что
в этой стране ты прежде всего казахстанец, а уже потом русский. Это
очень важный социально-психологический момент, от которого зависит
вопрос адаптации русских в современном Казахстане и, как следствие,
успех формирования казахстанской внеэтничной гражданственности.
Кем
себя считают русские, проживающие в Казахстане? В лучшем случае
казахстанцами русского происхождения, в худшем — русскими, имеющими
казахстанское гражданство. Ни один русский в Киргизии не назовет себя
киргизом. То же самое в Туркмении, Грузии, Армении, Азербайджане,
Украине, Литве, Латвии, Эстонии — русский везде остается русским. Потому
что для него эти понятия сугубо этнические — не может быть русский
киргизом. Киргизское гражданство в его понимании не делает из него
киргиза.
В Казахстане есть компромисс — здесь этническое «казах»
не совпадает с гражданским «казахстанец». Русские без ущерба для
их русскости называются казахстанцами. Примерно также гражданское
«россиянин» позволяет не растворять свою этничность другим этносам,
проживающим в России. Но спросите любого русского казахстанца: согласен
ли он называться казахом, если завтра Казахстан, скажем, переименуют
в Казахию? Подавляющее большинство ответят отрицательно. Для него
понятие «казах» — сугубо этническое. Точно такая же ситуация во всех
странах СНГ. Ни один русский не станет называться казахом, узбеком,
киргизом. Американцем, французом, англичанином — пожалуйста, казахом —
никогда. Традиция, однако!
Однако вопрос не в терминах, а в том,
что русские, живя уже в новых исторических условиях, по сути, в другой
стране, продолжают воспринимать себя в первую очередь русскими без
привязки к новой общности, именуемой казахстанский народ. И это
объяснимо. Психологически большинство русских все еще воспринимают себя
частью России, волей судеб оказавшейся вне ее. Казахстанцами они стали
не по своей воле, их таковыми сделали, и в этом смысле это дань
обстоятельствам — так получилось.
Не здесь ли нужно искать
объяснение тому, почему русский, приезжая во Францию, становится
французом — он ехал туда, понимая, что должен стать французом. Это его
выбор. У русских в Казахстане выбора не было — их переселили, пригнали,
сослали, направили сюда как русских, и таковыми в качестве полноценных
граждан они себя воспринимали несколько поколений. Однако по прошествии
времени их точно так же, не спросив, назвали казахстанцами, а теперь
им предлагают называться казахами. Не здесь ли нужно искать объяснение
причин нежелания русских становится гражданскими казахами?
Почему русские не учат язык?
Отдельная
тема — почему русские не учат казахский язык, который объявлен
государственным. На мой взгляд, причин две. Первая — формально казахский
считается государственным, но фактически таковым остается русский.
В Конституции записали желаемое, тогда как в действительности
государственным казахский язык не является.
Думаю, нет смысла
объяснять, как такое может быть. Может! Вон у нас формально в стране
демократия, а на самом деле чистой воды автократия — и что? Точно так
же и с государственным языком: юридически он государственный, но по
факту страна, государство, общество живут на русском. Слишком велика
языковая инерция, набранная в прошлом, слишком большой процент
русскоговорящих в стране, слишком велика зависимость общества от русской
культуры, искусства (книги, кинематограф, эстрада, телевидение). И нет
ничего серьезного, что можно этому противопоставить на казахском языке.
Сегодня
казахский язык проигрывает конкурентную борьбу русскому, и это главная
причина его проблемы. Вот основная причина, почему русские не учат
казахский язык. И уж, конечно, не потому, что они не уважают казахов.
Кое-кто из национал-патриотов сегодня заявляет, что незнание казахского
языка нужно рассматривать как показатель неуважения к казахам.
Откровенно провокационное заявление.
Это факт — русские
действительно не учат казахский язык. Но при оценке этого факта
принципиально важно понимать истинные причины, а не уходить в русло обид
и обвинений. Спрашивается, зачем русским знать казахский, если в их
жизни востребован больше русский? Даже казаху сегодня сложно без знания
русского языка, поэтому он вынужден учить русский. Жизнь сама диктует
и расставляет языковые приоритеты. Это реальность сегодняшнего дня,
и против нее восстают национал-патриоты.
Я прекрасно понимаю тех,
кто пытается переломить ситуацию, но, увы, казахстанское общество
остается русскоязычным, и изменить языковую ситуацию не удается. Это,
конечно, проблема. И это проблема прежде всего мотивации. Зачем русские
должны учить казахский язык?? Только ради демонстрации своего уважения
к казахам? Так они и без этого их уважают и делают это при помощи
русского языка. Никто, никогда не станет учить язык только из-за
уважения. Уважать можно, и не зная языка, что убедительно демонстрирует
150-летняя история совместного проживания русских и казахов. А коли так,
то к чему эти обвинения со стороны нацпатриотов? Дескать, если
бы захотели, давно бы выучили. В том-то и весь вопрос: с чего бы это
русские, проживающие в русскоязычной среде, должны захотеть?
Задайтесь
вопросом: почему люди массово учат английский? Почему казахи,
приезжающие в города из аулов, уже через год говорят по-русски?
Мотивация!!!
За двадцать лет независимости Казахстана выросло
целое поколение, обучавшееся в школах казахскому языку, но которое так
и не заговорило на казахском. Причина та же — отсутствие мотивации,
причем как у них, так и у тех, кто их учил. В итоге — отсутствие
серьезного обучения в школах, невостребованность языка в экономике,
науке, политике, ориентация населения на русскоязычное телевидение (в
основном российское), отсутствие книг на казахском, господство
русскоязычного Интернета.
Со стороны некоторой части молодежи
можно отметить примой саботаж в изучении казахского языка. Объяснение —
они ориентированы на обучение за границей, где знание казахского языка
не потребуется. Эта молодежь не видит своего будущего в Казахстане. Они
еще и паспорта не получили, а уже квартиранты. И это не только русские,
увы, тут и казахи и все остальные. Таким образом, к потерянным для
госязыка поколениям, выросшим в СССР, добавляются и те, кто родился
в суверенном Казахстане.
Я понимаю тех, кто желал бы видеть
Казахстан казахоязычным — двадцать лет разговоров о возрождении языка,
а воз и нынче там. Принимались различные программы, строились школы,
писались учебники — вроде бы прикладывались усилия, а результата нет.
А те ли это усилия? А были ли они? Кто, кого, а главное, как учил все
эти годы? Абы как, через пень колоду. По остаточному принципу — что
не украли, то в дело. В итоге в школах не учат, учебники никудышные,
деньги потратили — проблема осталась. И, как следствие этого, желание
решить проблему через принуждение.
Кое-кто предлагает отказаться
от конституционной нормы о двуязычии, перевести государственную жизнь
на казахский, мол, вот тогда волей-неволей всем придется учить
казахский. Уже открыто звучат мысли о том, что пора патриотизм измерять
отношением к казахскому языку. Дескать, знаешь хотя бы пятьсот слов,
значит уважаешь страну, в которой живешь. Не знаешь — твой патриотизм
под вопросом.
То, что национал-патриоты зациклились на госязыке,
свидетельствует о том, что у них сбиты прицелы. Их упор на знание языка
— стрельба по воробьям. Знание госязыка патриотизма не добавляет,
разве что тешит национальное самолюбие. От того, что, скажем, завтра
Козлов, Своик или кто-то из казахстанцев — олимпийских чемпионов
научится говорить несколько расхожих фраз на казахском, большими
патриотами они не станут. Патриотизм проявляется не в умении говорить
на том или ином языке, а в том, что делает человек для своей страны
и делает ли вообще что-то.
Можно привести примеры достаточно
известных в общественной жизни людей, отлично говорящих на госязыке,
но пользы от них Казахстану как от козла молока. Патриотизм формируется
вне языкового контекста и прирастает успехами и достижениями страны
и отдельных ее граждан. При этом вряд ли принципиально, при помощи
какого языка это делается.
Думаю, что в нынешней ситуации вопрос
госязыка давно уже стал сугубо политическим, этакой зоной
идеологического размежевания общества на два лагеря, олицетворяющих два
разных подхода к будущему Казахстана: тех, кто видит Казахстан сугубо
казахским этническим государством, и тех, кто выступает за сохранение
его интернациональной государственности.
|
