Политике соседства Европейского Союза не хватает стратегического мышления, что приводит к специфическому кризису управления и снижению его влияния в мире, утверждает Ричард Янгс.

(Ричард Янгс является ученым в области международных отношений и генеральным директором аналитического центра FRIDE, Фонда международных отношений и внешнего диалога. Его последняя книга называется «Упадок Европы и падение» («Europe's Decline and Fall»).

Один из многих аспектов стратегического развития Европы относится к географическому охвату Европейского союза. Вместе с изменением мирового порядка, перед ЕС встает проблема по обеспечению необходимого баланса в географическом распределении своих стратегических усилий. В частности императивом является то, что вместе с акцентом на новые державы он (ЕС) не должен пренебрегать непосредственными соседями, где Союз все еще может иметь сильное влияние.

ЕС провел первое десятилетие двадцать первого века, беспокоясь о своем глобальном присутствии и расширении полномочий. Это было необходимо тогда, однако в этом направлении необходимо приложить еще немало усилий. Однако Союз упустил из виду свои окрестности.

Совершенно очевидно, что он предпочел не прислушиваться к предупреждениям о растущей нестабильности в арабских государствах, не смог захватить курс «дрейфа» Украины, увидеть укрепление Турции и предугадать рецидив на Балканах.

Отрезвление и неизбежная ирония постмодернистской власти состоят в том, что ее геостратегический образ, в конечном счете, сформирован географией. ЕС нуждается в правильном балансе между близким и далеким, между влиянием в своих окрестностях и глобальным присутствием. Этот баланс должен быть таким: в Азии ЕС должен искать, с политической точки зрения, поддержку экономической мощи; в своих окрестностях, поддержку политической власти.

Арабская Весна, несомненно, исправила пренебрежение Европы к Ближнему Востоку и Северной Африке. Многие аспекты реакции ЕС на Арабские бунты показывают твердую приверженность к поддержке реформ в регионе.

ЕС обещает дополнительные ресурсы, более широкий доступ к рынкам, лучшую мобильность трудовых ресурсов, поддержку по оказанию технической помощи, условий основе вознаграждения за демократические реформы и более широкий гражданский диалог. Конечно, фактора внезапности народных протестов по всему Ближнему Востоку хватило, чтобы избавиться от обольщения гиперреализма.

Это еще предстоит выяснить, насколько эти ранние признаки обязательств влияют на расстановку геополитических приоритетов. Пока государства-члены не так много вложили в арабскую весну: доступ к торговле остается лишь обещанием; ограничение миграции воспринимается крайне негативно среди арабских реформаторов.

Военное участия в Ливийском конфликте продемонстрировало реальные интересы в районе. Некоторые государства-члены пришли к выводу, что именно здесь ЕС может формировать свою геостратегическую точку опоры, даже если это означает сокращение обязательств по Афганистану и на других более отдаленных аренах.

Но ливийский конфликт также подвергается серьезным ограничениям по глубине и характеру взаимодействия между странами ЕС. Хотя режим Каддафи в настоящее время свергнут, становится все сильнее слышны разговоры о пределах европейского участия в ливийской операции.

Было совершено гораздо меньше вылетов в Ливию, чем в Косово, и все же они жаловались на чрезмерное затягивание процесса. Англия и Франция были вынуждены использовать самолеты, которые планировалось снять с эксплуатации. Государства-члены не смогли даже договориться по вопросу общей миссии ЕС по эвакуации граждан Европы.

В некотором смысле, особенно в Германии, разногласия по поводу Ливии были более серьезными, чем по Ираку. Как ни странно, северные страны, такие как Дания руководили наибольшим числом вылетов на территорию Ливии, уничтожили сына Каддафи, и даже запросили дополнительное вооружение чтобы продолжить свою кампанию, израсходовав свои запасы. Другие государства члены ЕС, которые говорят необходимости сотрудничества, сделали намного меньше.

Балканы пострадали еще более заметно от пренебрежения в течение последнего десятилетия. Поскольку некоторые государства региона завершают процесс подготовки к вступлению в союз вполне вероятно, что ЕС готов завершить этот процесс. Но путь к этому был неоправданно долгим и сложным.

Эксперты по Балканам обвиняют ЕС в том, что он предложил членство, а затем спустил вопрос на тормозах. И сейчас использует эту модель для Восточной Европы, но без учета более сложной и жестокой динамики.

ЕС отступил от поощрения конституционных реформ в Боснии. Масштабы миссии по политики безопасности и обороны (CDSP) в Боснии, Косово и Македонии были ограничены.

Отсутствие единой позиции ЕС по вопросу о независимости Косово показывает то, что некоторые государства имеют свои виды на этот вопрос.

Постконфликтная помощь в институциональном строительстве региона постепенно сокращается. Даже в самый последние события свидетельствуют об этом - когда Франции задержала вступления Хорватии в ЕC. Было бы смешно, если арабская Весна заставила ЕС отказаться от усилий на Балканах, в регионе по-прежнему необходимом в части обеспечения безопасности.

Опасность чрезмерного пренебрежение еще более актуальна в отношении стран лежащих к востоку от ЕС. Наиболее яркий пример - Украина. Немецкие чиновники теперь полностью исключают возможность положительного рассмотрения вопроса по вступлению Украины в ЕС.

Сосредоточенность на членстве в ЕС, говорят они, отвлекает ЕС от трезвого преследования своих интересов. Европейская Комиссия только что предоставила Украине еще 17 млн. евро на проекты в области гражданской реформы общества. Но этой инициативы мало, чтобы замаскировать ощущение, что ЕС отвернулся от страны.

Даже якобы про-русское правительство Януковича проявляет больше заинтересованности в сотрудничестве с ЕС, чем ЕС в построении подлинно стратегического партнерства с Украиной.

ЕС кажется, держит Украину как своего рода буфер между ним и Россией, а не рассматривает её в качестве партнера, интеграция с которым, возможно будет иметь геополитическое значение. Собственные отношения ЕС с Россией, кажется, наглядно воплощают сдвиг «качели» политики ЕС от «соседства» к «сильным мира сего».

Много усилий было сосредоточено на анализе деятельности ЕС в Азии в последние годы: соглашения о свободной торговле либо подписаны, либо в стадии окончания переговоров; пять стратегических партнеров в регионе, а также заигрывания с богатыми странами, чья помощь необходима для покрытия европейского дефицита.

Сосредоточить внимания на Азии - это чрезвычайный прием и нуждается в подлинном формировании геостратегической политики. Но ЕС должен работать над тем, чтобы обеспечить правильный баланс между возможностями развивающихся держав и необходимостью вкладывать ресурсы и решением дипломатических задач по стабилизации ситуации в своем собственном регионе.

Важно отметить, что «стратегия Европы» меняется от политики партнерства к кризис-менеджменту для стран соседей ЕС. Лучше бы ЕС развивал связи в регионе, чтобы укрепить свое глобальное влияние.

ЕС и странам на востоке и юге необходимо будет создать общее движение в борьбе с вызовами будущего вместе. Ближняя и дальняя ориентация не должны быть взаимоисключающими приоритетами стратегического развития Европы; задача заключается в создании сильного окружения для противостояния вызовам будущего.

Все горячие новости на nashmir.kz!