Во время недавнего 1800-километрового круиза по российским рекам и озерам с посещением церквей и исторических памятников (который устроили выпускники различных университетов) наиболее убедительным из нескольких выдающихся лекторов по вопросам российской истории был Ларри Блэк, профессор Карлтонского университета и директор-учредитель Центра исследования канадско-российских отношений.

В профессоре Блэке привлекало его осознание того, что «эксперты» в области российской (а ранее советской) политики и будущего зачастую катастрофически ошибались. Блэк же в свою очередь казался осторожным, непринужденным, невероятно осведомленным и четко понимающим, что, до тех пор пока в России в самом деле что-то не произойдет, лучше всего не строить безусловных предположений.

Те, у кого сохранилась память, могут припомнить, что до того, как рухнул Советский союз, «эксперты» считали его неуязвимым. А еще раньше, накануне снятия с должности Хрущева в 1964 году эксперты заявляли, что «его власть никогда не была настолько непоколебимой»…

В России парламентские выборы назначены на 4 декабря, а президентские состоятся в марте. В стране сейчас даже наблюдается некоторая тенденция к тому, чтобы сделать государство парламентской демократией – но это, возможно, случится в будущем, а не сейчас.

Самая значительная новость сейчас в России, по крайней мере, для тех, кого это волнует, это то, что Владимир Путин снова будет баллотироваться на пост президента. Он уже был президентом в течение двух последовательных сроков, после чего по конституции он должен был оставить свой пост. Затем он на четыре года стал премьер-министром и теперь имеет право еще на два последовательных президентских срока, каждый из которых увеличен до шести лет.

Это означает, что Путин, вероятно, останется президентом до 2024 года.

Нынешний президент Дмитрий Медведев (у которого больше административно-хозяйственного опыта, чем у Путина), скорее всего, станет премьер-министром. Эта пара представляет собой своего рода двойников, работающих вполне эффективно.

Путин вряд ли проиграет выборы – 315 из 450 мест в Думе занимают представители консервативной партии «Единая Россия», которая поддерживает Путина и Медведева. Несмотря на то, что популярность Единой России упала с 60% в 2007 году до 40% в мае прошлого года, в России нет другой партии, которая сможет править.

Весьма странно, по словам Блэка, но президент России не принадлежит никакой партии – однако «Единая Россия» является (или была) его партией. Величайшим достижением Путина, мужественного и энергичного человека, после распада Советского союза стало восстановление власти закона среди экономического и политического хаоса, который охватил освобожденную Россию. 

Никто не может точно сказать заранее, но, вероятнее всего, Медведев не станет мешать Путину на его пути к президентской должности. А Дмитрий Рогозин, лидер российской экстремистско-националистской партии «Родина», кажется, сейчас на грани того, чтобы объединиться с «Единой Россией», чтобы гарантировать возвращение Путина к власти, и при этом у него, возможно, есть шанс стать вице-спикером. 

Граждане США зачастую забывают (если вообще знают), что Россия - вторая по величине экономика в Европе. Она также является крупнейшим в мире производителем нефти и природного газа – вероятно, более крупным, чем все остальные страны мира, вместе взятые.

Китай в настоящее время закупает весь свой газ у России. Последняя обладает большими запасами гидроэнергии, чем все остальные страны мира, вместе взятые, самой обширной территорией и 25% мировых запасов незамерзшей воды. У России есть 31 атомный реактор и серьезный дефицит рабочей силы. Ее потенциал безграничен.

Но в России есть то, чего у нас нет в таком же масштабе. Это исламский терроризм.

Мы мало знаем о непрекращающейся войне России против терроризма – там происходят примерно тысяча террористических актов в год, и большинство из них совершаются чеченскими экстремистами. В наших СМИ распространено мнение, что Россия (а прежде СССР) придерживается политики репрессий в Чечне, за что ее и осуждают.

Мало кому известно, что после первой Чеченской войны (1992-1996 гг.) Россия подписала  межгосударственный договор и согласилась рассмотреть вопрос об отделении Чечни.  Россиянам было все равно. Чечня была самым слабым регионом страны тогда, и никого это не волновало. Нужно было что-то решать. И Чечня выиграла.

Вторую Чеченскую войну развязал в 1999 году исламский террорист по имени Шамиль Басаев – одержимый убийствами джихадист, который выступал против существующего в то время чеченского правительства, настаивал на введении законов Шариата, одобрял убийства иностранцев и, в действительности, насаживал головы убитых на пики.

Шамиль Басаев ответственен за взятие заложников в московском театре в 2002 году, в результате которого погибли 170 человек. Он спланировал резню в школе Беслана в 2004 году, в ходе которой лишились жизни 380 человек, 190 из которых были дети. Его люди стояли за атакой смертников больницы, когда погибли 33 человека.

Несомненно, Басаев был убит во время взрыва, но другой террорист, Доку Умаров, продолжает следовать его террористической программе, убив 46 человек во взрыве в московском метро в 2010 году, и 36 человек в начале 2011 года, когда чеченские джихадисты устроили теракт в аэропорту «Домодедово». (Служба безопасности аэропорта до сих пор находится в напряжении – пассажирам приходится трижды проходить процедуру электронное сканирование.)

В настоящее время большинство россиян с радостью бы избавились от всех чеченцев. 

Первая Чеченская война имела националистическую подоплеку, вторая стала исламистской и вовлекла саудовцев.

С учетом войны России против исламского терроризма напрашивается вопрос: почему она, очевидно, принимает сторону Ирана против интересов США, и выступала против войны с ливийским диктатором Муаммаром Каддафи. Почему Россия настолько сочувствует ХАМАСу и «Хезболла»?

Кто знает? Возможно, это еще одно подтверждение наблюдения Черчилля о том, что Россия - «это задача, завернутая в тайну внутри загадки… вероятно, ключом к ней является российские национальные интересы». 

Возможно, так и есть. Это национальный интерес, который Ларри Блэк и другие  постоянно изучают.