Газета "Наш Мир" Похоже, в Нью-Йорке появилась еще одна достопримечательность. Впрочем, насколько она долгосрочна, неизвестно никому. Наверное, эта неопределенность тоже подогревает интерес многочисленных туристов, сочувствующих и просто зевак, которые дружно устремляются в эти дни в ранее малоизвестный Зуккотти-парк в Нижнем Манхэттене. Общественное движение «Захвати Уолл-стрит!» прочно обосновалось в этом частном мини-парке. В эпицентре антикорпоративных протестов, ныне распространившихся по многим городам США и странам мира, побывал корреспондент Русской службы «Голоса Америки» Олег Сулькин.
Нарастающее количество полицейских машин и пеших копов, а также усиливающийся грохот барабанов безошибочно сигнализируют о приближении к парку, к которому сегодня приковано внимание всего мира. Здесь, в паре кварталов от Уолл-стрит, на тесном зеленом пятачке, зажатом между Бродвеем, Тринити-плейс и Либерти-стрит, бушует океан политических страстей. Отсюда манифестанты, подобно некоему буйному кочевому племени, разбившему лагерь в стратегически удобном пункте, совершают запланированные набеги на неприятельские становища - будь то фондовая биржа, офисы корпораций, крупнейшие банки и частные жилища миллиардеров.
При входе в Зуккотти-парк со стороны Либерти-стрит визитеров встречает полуголый парень, растатуированный с головы до ног. В его руках плакат «1 процент американцев распоряжаются 40 процентами национального достояния». Рядом самодельный стол, покрытый картоном, на который живописно, как на голландском натюрморте, лежат горы апельсинов. Парень и девушка в панковском прикиде и пирсинге демонстративно целуются. Три дамы в бальных платьях раздают печенье, а джентльмен в смокинге с красной бабочкой разливает кофе из антикварного кофейника. Группы людей оживленно, но вполне доброжелательно дискутируют.
Другие самозабвенно танцуют под монотонный ритм сборного оркестра, расположившегося на возвышении со стороны Тринити-плейс. Среди танцующих и наблюдающих пробивается огромного роста афроамериканец, державщий в руках круглую шляпную коробку с прорезью сверху и надписью фломастером «пожертвования». Над импровизированной танцлощадкой развевается звездно-полосатый флаг. Поодаль, вдоль бордюра тротуара, дежурят несколько полицейских, внимательно посматривающих на толпу.
Вдруг хлынувший как из ведра ливень никак, похоже, не замедлил коловращений броуновского движения. Только раскрылись сотни зонтиков, больших и малых. И в несколько секунд, как по неслышной команде, столы с агитпропом и съестными припасами, лежбища с матрацами и прочий полезный для митингующих скарб оказались покрыты синим и белым полиэтиленом. Небритый длинноволосый мужик в засаленных штанах и черной шляпе продолжал, несмотря на дождь, невозмутимо водить метлой по асфальту, сгребая мусор в одну кучу.
Зовут подметальщика Ковбой Огер. Поясняет: это его армейская «кликуха». Живет в Вудстоке, штат Нью-Йорк. Получает пособие по инвалидности. Служил в Панаме и участвовал в войне в Персидском заливе, где заработал посттравматическое стрессовое расстройство (PTSD).
«Почему я здесь? - говорит Огер. - Я протестую против политики безудержного налогообложения таких простых людей, как я. Мое пособие - это налоговые денежки других людей, но меня четыре раза федеральная налоговая служба пыталась ограбить, содрав налоги с моего пособия. Немыслимо и незаконно! Уолл-стрит косвенно виновен в моих проблемах. Это безобразие началось с Рейгана. Все пошло вкривь и вкось, когда банки получили слишком много свободы, когда началось дерегулирование экономики. Толстые коты стали еще жирнее. Самые богатые корпорации вообще не платят налоги, кроме налога с зарплаты их служащих. Разве это справедливо?».
39-летний Огер - волонтер, - находится среди протестующих три дня. Всю предыдущую ночь работал, как и сотни других добровольцев. Выметали мусор и избавлялись от хлама, чтобы упредить городские службы, которые грозилась закрыть стойбище «оккупантов» из-за антисанитарии. Завтра он отправляется домой на какое-то время. Объясняет: вынужден уехать, поскольку заболела собака. Как доказательство, поднимает полиэтиленовый полог: в темноте завиднелась вытянутая грустная мордашка. «Найду бэбиситтера для пса и обязательно вернусь», - говорит Ковбой Огер и снова берется за метлу.
Худенькая девушка в очках и с рукописным плакатом в руках позирует фотографам. Сара Херст живет в Бруклине. Закончила колледж и три года работала учительницей в государственной школе.
«Многие семьи не имеют хорошей кредитной истории, - объясняет она свою позицию. - Банки дают им ссуды на оплату учебы в колледжах под огромные проценты, которые фактически удваивают стоимость получения высшего образования. Студенты вынуждены многие годы выплачивать долги за колледж, что затрудняет им покупку машины, жилья и обустройство семейной жизни. Что касается самого процесса обучения, то упор делается не на качественном знании предмета, а на натаскивании школьников и студентов на успешное прохождение тестов. Фонд Билла и Мелиссы Гейтс считает положение, когда в типовом школьном классе по 50-55 учащихся, совершенно нормальным. В то же время дети богатых американцев, в том числе и самих супругов Гейтс, посещают частные школы, где в классах только по 10-15 учащихся. Опытные, талантливые учителя уходят из государственных школ. Нужно остановить этот процесс!».
Под одним из навесов виднеется табличка «пресса». И кучкуется группа митингующих. Серьезный бородач Билл Доббс, как и все остальные активисты, - волонтер. Сразу уточняет, что не имеет отношения к телеобозревателю Лу Доббсу. Билл работает консультантом по маркетингу в одной из политических общественных организаций, - в какой именно, не сказал. Прежде чем растолковать корреспонденту «октябрьские тезисы», поясняет: никакого централизованного правительства у митингующих нет, а координацией всех аспектов деятельности занимается «генеральная ассамблея», заседающая один-два раза в день.
«Ассамблея это что-то вроде встреч в мэрии, - говорит Билл Доббс. - Каждый имеет право поставить любой вопрос на обсуждение. Мы предпочитаем не формальное голосование, а поиск консенсуса путем детального обсуждения. Повседневную активность движения направляют примерно тридцать рабочих групп, каждая из которых занимается конкретным направлением, будь-то организация митингов и демонстраций, поддержание чистоты и порядка, снабжение продуктами питания, кухня, библиотека, связи с прессой и многое другое».
Доббс показывает листовку с расписанием акций на следующий день. В 11 утра марш протеста к одному из банков, в 1 час дня - студенческий митинг на Вашингтон-сквер, в 5 часов дня - демонстрация на Таймс-сквер. Рядом на большом табло, закрытом от дождя прозрачным пластиком, расписание мероприятий на целую неделю.
«Приоритет движения "Захвати Уолл-стрит!" - пробудить общественное сознание, - говорит Доббс. - Вовлечь в протесты максимально возможное число людей. Мы издаем боевой крик и рассчитываем, что его услышат и подхватят. У нас есть и конкретные цели. Скажем, скоро истекает действие налога на миллионные состояния. Мы требуем от законодателей его продлить. Мы не верим в честность выборов, потому что корпоративные взносы в предвыборные кампании столь велики, что ни о каком демократизме говорить не приходится».
По словам Доббса, факт отмены или отсрочки принудительной санитарной обработки парка стал победой манифестантов и поражением Уолл-стрит. «Рано утром полиция, владельцы парка и мэр Блумберг дрогнули и отказались от планов выселения митингующих их парка под предлогом санитарной обработки, - отметил он. - Мы сами обеспечиваем чистоту с первого же дня протестов. Так что всем ясно, что власти искали повод заткнуть нам глотку. Этот номер не прошел. Мы уважаем Конституцию и свободы, ею дарованные. И надеемся, что наше право протестовать против экономической несправедливости не будет ущемлено. Многие американцы еле сводят концы с концами, работая ненормированный рабочий день. Огромное число людей теряют свои дома, не будучи способны выплачивать ипотечный кредит. Выпускники колледжей не могут найти работу по специальности. Есть много причин для недовольства. 99 процентов жителей страны не имеют реальной власти. Мы хотим вернуть власть американскому народу».
|
