На минувшей неделе Монголию посетила канцлер Германии Ангела Меркель, а
два месяца назад в стране побывал вице-президент США Джо Байден.
Руководство Монголии часто навещает западные страны и регулярно бывает у
соседей – в России и Китае. Сегодня «весь мир желает быть в друзьях» у
Монголии, пишет журнал The Economist.
Как стране с населением 2,8
миллиона человек, из которых треть жителей ведет кочевнический образ
жизни, занимаясь скотоводством, удалось привлечь столь широкое внимание
международного сообщества?
Ответ можно найти на «карте свободы в
мире», составленной американской организацией Freedom House, где
Монголия выделяется среди своих соседей. Страна отмечена зеленым цветом,
что означает «свободная страна». Островок свободного мира расположен в
океане стран, входящих в категорию «несвободных».
«Монголия – это
не просто блистательный пример для других стран на переходном этапе,
это формирующийся лидер всемирного демократического движения,
ответственный участник событий на мировой арене, а также близкий друг и
партнер Соединенных Штатов», – сказал Джо Байден во время визита в
Улан-Батор.
Опыт Монголии уникален среди стран бывшего
коммунистического блока. В 1991 году, получив независимость, Монголия
приняла конституцию, установившую парламентскую форму правления.
«Когда
власть СССР ослабла, у оппозиционеров, в основном молодежи, получившей
образование в Москве, появилась возможность заявлять о своих идеях», –
рассказывает «Голосу Америки» сотрудник Института стратегических
исследований Монголии Санчир Жаргалсотхан.
Среди этой молодежи
был и Цахиагийн Элбэгдорж, нынешний президент Монголии, который хорошо
владеет русским и английским языками. В 1990 году реформаторы создали
Монгольский демократический союз, который выступал за регистрацию
оппозиционных партий и ряд других политических свобод через изменение
конституции. При этом в качестве примера в Монголии использовался опыт
Европы и США, отмечает эксперт.
«Эволюция произошла легко, в
какой-то степени это была реакция на 70 лет неудачных попыток построить
коммунизм», – считает Жаргалсотхан.
В последующие годы
конституция была несколько раз изменена. Например, уже в 1992 году
Монголия отошла от двухпалатного парламента, установив только одну
палату с 76 членами; президент страны избирается путем прямого
голосования граждан.
Всего сегодня в Монголии зарегистрировано 17
политических партий, из них пять представлены в парламенте страны –
Великом народном хурале. Самой крупной партией по-прежнему остается
бывшая Коммунистическая партия – Народно-революционная партия Монголии;
ее главным соперником является Демократическая партия.
«Потребовалось примерно 6-7 лет, прежде чем парламентская система прижилась в Монголии», – продолжает Жаргалсотхан.
За
это время было проведено несколько выборов и появились новые
политические партии. После первых сложных посткоммунистических лет
экономика Монголии начала постепенно расти. По сведениям газеты «Вестник
Китая», в долларовом выражении ВВП Монголии может удвоиться уже к 2014
г.
Политический хаос и экономический потенциал
Однако
не все так оптимистично, как кажется на первый взгляд, отмечает Санчир
Жаргалсотхан. «Политическая система Монголии напоминает феодальный
строй, партии связаны с бизнес-группами в стране», – заявляет эксперт.
Депутаты
часто защищают интересы крупного бизнеса, а голоса мелких предприятий
почти не представлены. Часто места в партиях покупаются. На выборах 2004
и 2008 гг., например, была распространена практика подкупа голосов.
«Голоса подкупались всего за 10-20 тысяч тугриков (8-16 долларов)», –
рассказывает Жаргалсотхан.
Тем не менее, эксперт соглашается, что
уже на протяжении 20 лет выборы проходят в атмосфере открытости и
прозрачности. Парламентская система служит «фильтром» против
концентрации влияния в руках одного человека – премьер-министра или
президента. Эксперт называет это «незапланированным хаосом». Несмотря
некоторые недостатки парламентской системы, утверждает он, мало кто в
стране желает установить президентское правление.
Лугуушарав
Биямбаканд, другой сотрудник ИСИ, считает, что, несмотря на некоторые
недостатки политической системы, Монголия все же находится у порога
быстрого экономического роста.
«Крупный бизнес влияет на
политику во многих странах, не только в Монголии», – говорит она. По ее
словам, для победы на выборах требуются большие средства, и
соперничающие политики вынуждены искать поддержку частного сектора.
По
мере того как Улан-Батор открывает свои природные ресурсы для
разработки, все больше стран стремятся инвестировать в Монголию. По
данным Международного валютного фонда (МВФ), власти страны сумели
благополучно преодолеть финансовый кризис 2008 года, и сегодня экономика
отвечает всем параметрам успешной рыночной реформы.
«Прогноз
экономического роста Монголии положительный», – приводятся на сайте
организации слова Стивена Барнетта, помощника директора офиса по Азии и
Тихому океану МВФ. В частности, укрупнение шахты по добычи меди Ою
Толгой в пустыне Гоби на юге страны, развитие угольной промышленности в
целом и разработка других полезных ископаемых в ближайшем будущем
обещают годы устойчивого экономического роста.
В результате
достигнутого прогресса и в свете позитивных прогнозов МВФ значительно
сократил свое присутствие в Монголии, отозвав своего представителя в
сентябре.
«Любовь к России из ненависти к Китаю»
В
начале 1990-х гг. Китай был еще слабой в экономическом плане страной с
незначительным влиянием на ситуацию в Монголии, что послужило одной из
главных причин, почему Монголия стала демократической страной,
утверждает Жаргалсотхан.
«У нас было небольшое окно возможности провести демократические изменения», – говорит он.
Но
за последние десять лет экономическое влияние Китая в Монголии заметно
увеличилось. Сегодня на долю КНР приходится до 80% монгольского экспорта
и до половины импорта, сообщает The Economist. Таким образом, отмечают
эксперты, стремительно развиваясь, Монголия рискует стать еще более
зависимой от своего могучего соседа.
«Некоторые называют
соседние страны "сложными"», – сказал президент Элбэгдорж в ходе своего
последнего визита в Вашингтон. Однако, по его словам, Монголия знает,
как сохранять добрососедские отношения с Россией и Китаем уже на
протяжении нескольких веков.
Среди населения отношение к соседям
несколько иное. По словам Жаргалсотхана, население его страны больше
приветствует развитие отношений с Россией, нежели с Китаем. Во многом
это объясняется 70-летней дружбой между государствами.
«Но другая
сила любви к России исходит из ненависти к Китаю», – продолжает он,
отмечая, что между Монголией и КНР отношения оставались сложными на
протяжении 200-300 лет.
Русский язык сохранил свою популярность,
в стране почти не слышно призывов изменить монгольский алфавит с
кириллицы на монгольскую вязь. Тем не менее, все больше молодых монголов
предпочитают изучать английский и китайский языки.
К США и
другим западным странам Монголия относится, как к «третьему соседу»,
таким образом показывая свое стремление сотрудничать с ними. Президент
Элбэгдорж посвятил свой последний визит в США именно развитию
экономических связей между двумя странами. В поддержку миротворческих
коалиционных сил Монголия отправила в Афганистан и Ирак военный
контингент численностью 1000 человек.
«Я верю в силу свободы, –
сказал Цахиагийн Элбэгдорж в Вашингтоне, – когда люди свободны, они
склонны творить, они склонны быть чуткими... и это ведет к миру и
процветанию».
По его словам, именно демократический строй страны помогает ей «разговаривать с другими государствами на равных».
«Сила
свободы делает Монголию великой, и мы ведем своим примером», – заявил
Элбэгдорж, напомнив, что в 2012 году Монголия будет председательствовать
в организации «Сообщество демократий».
