Поистине, для тех, кто уверовал, делал добрые дела, выстаивал молитву и давал очистительный расход, ждет награда Господа.
Не познают они страха и печали.
(2:277)
Остерегайтесь (наказания Судного) Дня, в который вы будете возвращены к Богу.
Затем каждой душе полностью воздастся за то, что она приобрела, и они (души) не будут обижены.
(2:281)
Господи наш! Не уклоняй наши сердца после того, как Ты вывел нас на прямой путь,
и дай нам от Тебя милость: ведь Ты, поистине, - Податель!
(3:8)
Арабская рулетка. Кто будет пожинать плоды революций?
[2011-10-18]
Газета "Наш Мир"Осенью 2011 года протестные выступления на Ближнем Востоке поутихли, и некоторые эксперты заговорили даже об «арабской контрреволюции». Большая ближневосточная игра оказалась настолько же непредсказуема, как игра в рулетку. Плоды революций пожинают не толпы недовольных, мечтавших о социальной справедливости, а влиятельные региональные игроки, которые надеются реализовать собственные геополитические замыслы. В числе бенефициаров, извлекших определенные выгоды из «арабской весны», оказались три государства, претендующих на роль ближневосточного лидера: Турция, Саудовская Аравия и Катар.
Турция: оттоманское наследство
До нынешнего года реализовать мечту турецкого руководства о возрождении османского величия мешали два фактора: стратегическое влияние Ирана на ситуацию в Сирии, Ливане и Ираке и альянс между арабскими государствами-тяжеловесами — Саудовской Ара вией и Египтом. «Арабская весна», повлекшая за собой свержение режима Мубарака в Египте и существенные затруднения для основного иранского союзника — Сирии, казалось, дает Турции карт-бланш на лидерство.
Впрочем, активная, наступательная политика Анкары на арабском направлении началась еще задолго до революционных выступлений. C мая 2010 года после израильской атаки на «флотилию свободы» турки очень успешно разыгрывали палестинскую карту. И претензии правящей в Турции исламистской Партии справедливости и развития на региональное лидерство многим стали казаться весьма обоснованными. После провала ПСР на европейском направлении партийные идеологи решили сосредоточиться на Ближнем Востоке. А поскольку в арабском мире отсутствует общепризнанный лидер, они поставили перед собой цель занять эту нишу. Экономические успехи команды Реджепа Эрдогана позволили сделать турецкую модель привлекательной для соседних государств, уверенная победа на парламентских выборах и конституционном референдуме укрепили позиции ПСР внутри страны, а размещение элементов американской ПРО в очередной раз дало повод говорить о стратегической важности Турции для США и НАТО.
Впрочем, есть и негативные для Турции моменты. Во-первых, политические процессы, которые проводят «исламские демократы», все больше напоминают советские чистки 1937 г. Так называемое дело «Эргенекон» привело к массовым арестам и отставкам грамотных, квалифицированных военных. И ситуацию в турецкой армии сравнивают уже с кризисом Красной армии накануне Второй мировой войны, когда в результате политических процессов она фактически оказалась обезглавленной. Для проведения полицейских операций такая армия сгодится, а вот в случае масштабной военной конфронтации с Сирией, а уж тем более с Израилем, поражение будет неминуемым. Во-вторых, у нынешних арабов на бессознательном уццровне есть цивилизационное и политическое неприятие Турции. Если бы Османская империя была столь желанным для всех проживающих в ней мусульман государством, во время Первой мировой войны не было бы массовых выступлений против турецкого владычества, которые привели к перекройке региона. Кроме того, арабские элиты настораживает та легкость, с которой нынешние правители Турции сдают своих бывших союзников. Случай с Башаром Асадом, которого Эрдоган называл братом, а затем без особых угрызений совести променял на сирийскую оппозицию, показывает, что ради продвижения своих интересов турки готовы продать кого угодно. И потенциальных партнеров это настораживает.
Саудовская Аравия: блеск и нищета королевства
Казалось бы, крах проекта светского национализма на Ближнем Востоке может существенно помочь Саудовской Аравии и вывести ее на первые роли в регионе. Однако все не так просто. Изначально это государство оказалась в чрезвычайно выгодном геополитическом и экономическом положении.
Богатейшие природные ресурсы (первое место в мире по запасам нефти, 20% мировой добычи), относительно небольшое население (20 млн человек), ключевая роль на Аравийском полуострове — все это позволяет многим мусульманам говорить о том, что на саудовских монархах лежит «благословение Аллаха». Именно саудиты считаются покровителями священных городов Мекки и Медины, и суннитские богословы называют их даже «временными заместителями халифа». Однако за последние тридцать лет воспользоваться своими преимуществами саудовская элита так и не смогла. Прежде всего это объясняется несоответствием между огромным потенциалом страны и интеллектуальным багажом людей, которые ей управляют. Власть в Саудовской Аравии находится в руках небольшой (20—30 человек) группы людей, происходящих из правящей династии аль-Саудов. За 78 лет существования Саудовской монархии ни один из шести королей (Абдель Азиз, Сауд, Фейсал, Халед, Фахд, Абдалла) не получил диплом об университетском образовании. Все они ограничились традиционным бедуинским воспитанием и небольшим курсом обучения в медресе.
Кроме того, саудовский режим не зря называют геронтократией. При нынешней системе престолонаследия королем становится старший в правящем роду. Как правило, это человек старше семидесяти лет, обладающий большими проблемами со здоровьем. Нынешнему саудовскому монарху Абдалле, например, недавно исполнилось восемьдесят пять лет. Однако самым вопиющим примером политической и физиологической неадекватности был покойный король Фахд, в течение десяти лет (1995—2005 гг.) управлявший государством в состоянии ограниченной подвижности и мерцающего сознания, окруженный кортежем врачей. И это в период, когда Саудовская Аравия была важнейшим партнером США в решении острых политических проблем Ирака и Афганистана!
Утвердить свое лидерство в арабском мире Саудовской Аравии мешает также невнятность внешнеполитических концепций. В саудовском истеблишменте всегда боролись три направления: панарабское, проамериканское и исламистское (ваххабитское). Последовательным сторонником арабской солидарности был король Фейсал. Однако в 1975 г. после знаменитого заявления о том, что он мечтает помолиться в иерусалимской мечети аль-Акса, этот монарх стал жертвой политического убийства. Преемники старались учитывать его печальный опыт и не акцентировать внимание на проблеме ближневосточного урегулирования. В результате во внешней политике доминировать стало исламистское направление.
В полном соответствии с ваххабитскими идеологическими установками саудиты приняли активное участие в антикоммунистическом джихаде в Афганистане, а в девяностые годы помогали исламистам в Чечне и республиках Центральной Азии. Правда, поддержка экстремистски настроенных салафитов сыграла роль бумеранга в отношении правящей верхушки королевства, когда представитель ваххабитской контр элиты Усама бен Ладен бросил перчатку династии саудитов.
Неудачи ожидали Эр-Рияд и на арабском направлении. Мирные планы по ближневосточному урегулированию, предлагавшиеся королями Фахдом (1982 г.) и Абдаллой (2005 г.), были фактически проигнорированы американцами и израильтянами. К тому же, как утверждает исследователь ближневосточной политики Рене Наба, в течение тридцати лет проработавший корреспондентом агентства Франс Пресс в арабских странах, такие действия, как поддержка восстания салафитов в Хаме (Сирия) в 1982 г. и финансирование Ирака во время ирано-иракской войны 1980—1988 гг., полностью подорвали доверие к саудитам в мусульманском мире. «Но если не Саудовская Аравия, — вопрошают западные политики, — какое государство могло бы направить протестные настроения в нужное для нас русло?
Катар как точка сборки
В течение последнего года в мировых СМИ стали появляться сообщения о Катаре как о новом региональном лидере. Правители этого небольшого эмирата шли к вершине на протяжении пятнадцати лет. В 1995 г. в Катаре произошел бескровный переворот, в результате которого к власти пришел нынешний эмир Шейх Хамид бен Халифа ат-Тани, свергнувший собственного отца. С этого момента в стране началась бурная модернизация, и, по словам западных политологов, постепенно она превратилась в «автократию с человеческим лицом». Дополнительную привлекательность имиджу катарской монархии придает супруга эмира Шейха Муза, красивая, образованная дама, активно участвующая в публичных мероприятиях. В 2010 г. она была избрана действительным членом Французской академии изящных искусств. Ее образ составляет разительный контраст с образом женщины в Саудовской Аравии, где еще недавно на полном серьезе рассуждали о том, имеют ли мусульманки право управлять автомобилем.
Катарский эмир — молодой европейски образованный монарх. Он убежден, что в современной политике все решают деньги и средства массовой информации. Денег у Катара хватает. Ведь эта маленькая страна обладает значительными запасами нефти и газа. Доказанные запасы газа здесь составляют 25,46 трлн кубометров. По данному показателю Катар занимает третье место в мире после России и Ирана (14—15% мировых запасов). Большая часть катарского газа сосредоточена на Северном шельфовом месторождении, известном также как Северный купол (его запасы оцениваются в 8—10 трлн кубометров).
Преобладание в информационной сфере обеспечивает катарская телекомпания «Аль-Джазира», самое динамичное и привлекательное медиапредприятие ближневосточного региона. Компания была создана в 1996 г. бывшими сотрудниками Би-би-си. Высокий уровень профессионализма позволил «Аль-Джазире» нарушить монополию западных СМИ на освещение ближневосточных событий. Телекомпания стала также прекрасным инструментом в борьбе за региональное лидерство, которую Катар ведет с Саудовской Аравией. В начале двухтысячных годов американские спецслужбы превосходно разыграли комбинацию, позволившую им создать алиби для перспективного союзника — катарского эмира. Ат-Тани предстал в образе независимого политика, пострадавшего от западного империализма, после того как осенью 2001 г. шеф Пентагона Дональд Рамсфельд раскритиковал «Аль-Джазиру» за неправильное освещение событий в Афганистане, а американские рейнджеры обстреляли кабульское представительство телеканала, обвинив руководителя афганского бюро Тайсира Аллуни в связях с «Аль-Каидой».
В апреле 2003 г. Соединенные Штаты разбомбили и бюро «Аль-Джазиры» в Багдаде, назвав его директора «доверенным лицом Саддама Хусейна».
Незадолго до этого саудовский портал Arabic news.com распространил информацию о том, что американцы планируют осуществить в Катаре переворот, заменив непокорного Ат-Тану более лояльным правителем. Такого рода утки, по словам экспертов, были необходимы Вашингтону для того, чтобы замаскировать истинную роль катарской элиты в войне против Ирака. Об этой роли можно было судить по масштабу военного присутствия США в крохотном эмирате. С 1995 г. на территории Катара складируется вооружение для бронетанковой бригады из состава Центрального командования ВС США, в том числе 110 танков М1А2 «Абрамс», средства ПВО и стрелковое оружие. Кроме того, в эмирате расположены две американские военные базы: военно-воздушная база аль-Удейд и база Салия, на которой был размещен командный пункт Центрального командования (Centcom) ВС США, координировавший в 2003 г. военные действия американцев в Ираке. Катарская элита не раз выступала в роли посредника в сложных процессах, происходящих на Ближнем Востоке. В течение долгого времени на территории Катара находилось торговое бюро Израиля, фактически выполнявшее роль пункта связи между Иерусалимом и консервативными монархиями Персидского залива. (Его работа была приостановлена в 2009 г. после операции «Литой свинец» в Газе.) Являясь стратегическим партнером США, Катар поддерживает хорошие связи с антизападным Ираном и вплоть до начала этого года находился в «особых отношениях» с сирийским правящим режимом. Впрочем, это обстоятельство не помешало Дохе принять активное участие в антиасадовской пропагандистской кампании, которая была развязана в западных СМИ, после того как в Сирии начались беспорядки.
Вообще роль Катара в событиях «арабской весны» настолько велика, что ряд экспертов называет это небольшое княжество новым гегемоном Ближнего Востока. Йеменский президент Али Абдалла Салех провозгласил, что эмир Катара стоит за выступлениями в Ливии, Сирии и Йемене. И хотя в первую очередь арабские революции объясняются причинами внутреннего характера, катарская элита действительно пыталась использовать их в своих интересах. Достаточно вспомнить активную роль катарцев в свержении «льва пустыни». Они предоставили истребители для военной операции в Ливии, тренировали повстанцев и осуществляли менеджмент нефтяных предприятий в Киренаике. О том, что к амбициям Катара на Западе относятся серьезно, свидетельствует тот факт, что в 2022 г. здесь намечено провести чемпионат мира по футболу. Впрочем, эта символическая инаугурация может пройти не так уж гладко. «Попытка объявить Катар региональным гегемоном означает лишь одно: американцы окончательно утратили связь с реальностью, — отмечает бывший посол Ирака в России Аббас Халаф. — Ведь это небольшое княжество не может служить «точкой сборки» арабских процессов. И когда проснувшийся от мубараковской летаргии Египет вновь начнет играть активную роль в арабской политике, о Катаре все тут же забудут». К тому же нефтяные монархии Залива не смогут долго оставаться в стороне от революционных процессов. Основная масса граждан в этих странах не имеет прав и сталкивается с серьезными социальными проблемами. И не исключено, что поджигатели сами в ближайшее время будут вынуждены тушить пожары, которые начнутся у них в доме.
Осенью 2011 года протестные выступления на Ближнем Востоке поутихли, и некоторые эксперты заговорили даже об «арабской контрреволюции». Большая ближневосточная игра оказалась настолько же непредсказуема, как игра в рулетку. Плоды революций пожинают не толпы недовольных, мечтавших о социальной справедливости, а влиятельные региональные игроки, которые надеются реализовать собственные геополитические замыслы. В числе бенефициаров, извлекших определенные выгоды из «арабской весны», оказались три государства, претендующих на роль ближневосточного лидера: Турция, Саудовская Аравия и Катар.
