Газета "Наш Мир" "Человек не вечен. И я умру. Каков будет суд народа и истории? Ошибок было много, но ведь были и достижения? Ошибки, естественно, припишут мне. На мою могилу нанесут кучу мусора, но настанет день и ветер истории безжалостно развеет ее".
Автор этого высказывания совершенно зря беспокоился о своих ошибках. Они-то как раз и не стали предметом обсуждения потомков. Сталин был мифологизирован ещё при жизни, а после смерти уж точно ассоциировался или с величайшими свершениями в истории, или с кучей мусора такой же высоты, как и достижения. Для анализа ошибок в этом споре места не нашлось. Хотя ошибок было много (как признаётся сам Иосиф Виссарионович), а их последствия вполне соответствуют масштабу личности. И величайшая из них – это коллективизация 30-х годов.
Трудно сказать, откуда вообще в Политбюро появилась идея колхоза. Есть мнение, что модель полностью заимствована с еврейского кибуца, об успехах которого в 20-е годы начали говорить в Европе. В Палестине это действительно сработало. В короткие сроки еврейские поселенцы, в основном даже горожане по происхождению, создали высокопродуктивное сельское хозяйство, по уровню агрокультуры ничем не уступающее странам с многовековыми традициями земледелия.
Коллективизация, в теории, сулила переход села к более технологичному укладу. Централизованное управление гарантировало обеспечение города хлебом, специализация должна была повысить производительность труда, механизация и широкое использование минеральных удобрений – отразиться на урожаях. Наконец, колхозы, в отличие от крестьян-единоличников, могли обеспечить устойчивый спрос на сельскохозяйственную технику, что было отнюдь не второстепенным вопросом в условиях индустриализации. На практике самый масштабный (во всяком случае, по числу участников больший, нежели индустриализация) проект модернизации Советского Союза закончился провалом.
Не оправдались надежды на новые урожаи. Не будем брать одиозный пример с 1933-м годом – тогда был объективный провал, связанный с климатическими условиями на Украине. Но ведь в другие, "нормальные" 30-е годы тоже хвастаться особо нечем. И если по урожаям зерна график колебаний не позволяет выявить каких-то закономерностей (грубо говоря, застой), то с животноводством всё четко. Поголовье скота падает, крестьяне режут его на мясо, т.е., явно не хотят сдавать коров, лошадей и хрюшек в колхоз. Даже такой удачный проект, как создание машинно-тракторных станций в общей сумме не смог изменить негативную статистику коллективизации.
Понятно, что советское руководство как-то реагировало на проблемы – на эту тему, кстати, статья Сталина "Головокружение от успехов" от 2 марта 1930 года. Потом крестьянам и приусадебное хозяйство вернули, и темпы коллективизации резко уменьшили. Но каток государственной машины остановить не так-то и просто – если с центра спускается норма придавить кулацкие элементы на уровне 2–3% от общей численности населения, то на местах, где партийные функционеры соревнуются между собой по всем показателям сразу, эта цифра вырастает в несколько раз.
Не будем о голоде 1932–1933 гг., хотя это как раз-то и самое важное. Сегодня сельскохозяйственная статистка 1930-х годов для нас не имеет никакого значения, а о голоде помнят. Особенно на Украине, которая тогда пострадала в наибольшей степени. Есть очень простой силлогизм, который часто используется в пропаганде: коллективизация = голод = Сталин = Советский Союз. Понятно, что не все связки здесь очевидны, но всё же. Именно из-за голода и коллективизации личность Иосифа Сталина весьма мало почитаема на Украине, хотя, казалось бы, нашей республике есть за что благодарить "вождя всех народов". Даже в таком деле, как воссоединение Восточной и Западной Украины, не говоря уже про такие общие для всего Союза моменты, как индустриализация и победа в войне.
По одному из недавних исследований (не доверять которому нет особых оснований), лишь 5,7% граждан Украины позитивно отнеслись бы к установлению памятников Иосифу Сталину. Негативно – 68%, остальным – безразлично. Исходя из данной социологии, Виктор Янукович сделал заявление о том, что "Украине не будет пересматривать своего негативного отношения к этой исторической фигуре", – и если цифры не изменятся, в этом же контексте будет действовать любая украинская власть.
|
