Москва - Произошедший двадцать лет назад катастрофический развал Советского Союза, империи, которая связывала между собой республики от Европы до Азии в течение семи десятилетий, породил конфликт, нестабильность и нищету, которые ощущаются и сегодня.
После года протестов и экономических страданий лидеры трех ведущих советских республик 8 декабря 1991 года согласились распустить СССР. К концу года красный флаг с серпом и молотом был спущен с Кремля, а советский президент Михаил Горбачев ушел в отставку.
Это был конец одной из самых необычных, удивительных и странных империй в мировой истории, империи, которая победила нацистскую Германию и отправила первого человека в космос, но и уничтожила жизни миллионов людей руками сменявших друг друга тиранических лидеров.Дезинтеграция СССР сделала большую часть из его пятнадцати республик независимыми впервые в их истории, в результате они столкнулись с вызовом, требующим от них формирования национальной идентичности и устойчивой экономики, и многим из них еще предстоит разрешить эту задачу.
Россия, лишенная своей имперской составляющей впервые в современной истории, пыталась приспособиться к своему новому статусу индивидуального государства, и по-прежнему жаждала вернуть себе статус сверхдержавы, который она утратила с окончанием холодной войны.«Двадцать лет независимости стали очень тяжелым бременем для многих бывших советских республик», - говорит Андрей Рябов из Карнеги-центра в Москве.
«Иной возможности нет»Погребальный звон по Советскому Союзу прозвучал морозным утром 8 декабря 1991 года, когда президент российской части федерации Борис Ельцин достиг соглашения со своими белорусским и украинским коллегами о замене СССР на содружество, которое не было бы государством.
Горбачев сердито жаловался, но через несколько дней, не имея другой возможности, был вынужден согласиться на роспуск СССР и ликвидацию своего собственного поста. Союз Советских Социалистических Республик прекратил существовать по международному законодательству 31 декабря 1991 года.«Идея управления из центра настолько серьезно скомпрометировала себя, что республики не имели другой возможности, кроме как избрать свой собственный путь развития», - писал в своих мемуарах Ельцин, скончавшийся в 2007 году.
Принимая во внимание масштабность события, конец Советского Союза прошел удивительно мирно. Но в годы после его кончины возникли многочисленные конфликты, и сотни тысяч человек были убиты, когда государства-преемники и сепаратистские движения бились за новые границы.Гражданская война пробушевала в Таджикистане, Армения и Азербайджан пережили страшный конфликт вокруг Нагорного Карабаха, Кремль провел две военные кампании против сепаратистов в Чечне, а Грузия стремилась подавить сепаратистов в Абхазии.
«Конфликт в Нагорном Карабахе - прямое следствие краха СССР и постоянный источник нестабильности», - говорит Рябов.Каждый из этих конфликтов во многом не разрешен до сих пор - исламисты представляют угрозу стабильности Таджикистана, статус Нагорного Карабаха так и не определен на фоне опасений нового конфликта, а российский Кавказ страдает от нападений боевиков.
Самым свежим постсоветским конфликтом стала короткая война 2008 года, когда Россия отбросила грузинские силы, не дав им взять под свой контроль мятежный регион Южную Осетию, и установив шаткое перемирие.«Величайшая геополитическая трагедия»
России, всегда являвшейся центром СССР с самого его создания, с трудом верилось в крах империи. Попытки проведения либеральных реформ в западном стиле в ельцинскую эпоху были глубоко непопулярны, и страна все время оглядывалась в прошлое, когда бывший агент КГБ Владимир Путин пришел к власти.Путин не делал тайны из того, что он восхищается и преклоняется перед СССР, он вернул музыку советского национального гимна гимну России, а в 2005 году назвал крах Советского Союза «величайшей геополитической трагедией ХХ века».
Несмотря на экономику, которая оставалась опасно зависимой от экспорта энергоносителей, и военный сектор, который по-прежнему использовал устаревшее советское оборудование и такие же технологии, российские лидеры настаивали на том, что Москва остается мировой державой.«Мы страна, привыкшая действовать масштабно, с размахом. Это у нас в характере, или если хотите, в крови», - заявил президент Дмитрий Медведев в своей примечательной речи в ноябре, в которой говорил об «исторической миссии России».
Двадцать лет спустя после краха СССР Россия в 2011 году предприняла, возможно, самую смелую попытку восстановить связи, разрушенные с крахом СССР - объявив о планах создания поддерживаемого Путиным «Евразийского союза», который напоминал бы Евросоюз для бывших советских республик.«Евразийский Союз - это способ для России сохранить свое место среди мировых лидеров», - говорит Рябов.
В условиях, когда только три прибалтийские республики присоединились к Европейскому Союзу и однозначно связывают свое будущее с Западом, остальные бывшие республики СССР еще могут быть вовлечены обратно в московскую орбиту.Украинцы лихо подтолкнули Советский Союз к концу, образовав массовую человеческую цепочку в 1990 году с требованием независимости, а затем проголосовав более чем 90 процентами «за» в пользу роспуска СССР на референдуме в декабре 1991.
Но страна, политически и лингвистически разделенная на западную часть, которая презирает Россию, и восточную часть, которая с нежностью вспоминает советскую власть, стоит перед историческим выбором между членством в Евросоюзе и равнением на Москву.Бедность и нищета по-прежнему портят жизнь в таких государствах как Молдавия и Таджикистан на противоположных концах бывшего СССР, по данным Всемирного банка, ВВП на душу населения в этих странах составляет всего 1 810 и 800 долларов соответственно, и многие уехали из этих стран в Москву в поисках работы.
Средняя Азия управляется властными лидерами, некоторые из которых сидят на своих постах еще со времен 1991 года, и которые готовы принять самые жесткие меры против подъема исламистских настроений в их мусульманских, но светских государствах.Исключением является Киргизия, которая пережила две революции с 1991 года, но сейчас является единственной парламентской демократией в Средней Азии, представляя собой концепцию, в отношении которой, как сказал Медведев, «трудно было представить», что она будет работать.
