Таможенный союз Белоруссии, России и Казахстана состоялся. С 1 января 2012 года три страны активизируют объединение в рамках ЕЭП, а с 2015 года начнут строительство Евразийского союза. По мнению Александра Лукашенко, условия для начала работы нового союза могут быть сформированы к 2013 году, однако такой оптимизм разделяют далеко не все. В частности, генеральный секретарь ЕврАзЭС Таир Мансуров не видит оснований, по которым новый союз заработал бы ранее 2015 года.
Для сдержанных оценок есть основания, учитывая разногласия сторон по вопросу будущей единой валюты Евразийского союза, отсутствия хорошо проработанных проектов Кодекса Евразийского союза и отсутствия консенсуса по ряду других вопросов. Вступление в действие соглашений Таможенного союза (ТС), принятие Таможенного кодекса ТС наглядно демонстрируют: путь к Евразийскому союзу не так прост, но может быть пройден, и движение к цели осуществляется.
Руководители России, Белоруссии, и Казахстана 18 ноября и оформили договорённости на краткосрочную перспективу: Дмитрий Медведев, Александр Лукашенко и Нурсултан Назарбаев подписали декларацию о евразийской экономической интеграции. Согласно документу, к 2015 году будет создан Евразийский союз России, Белоруссии и Казахстана. Кроме того, был подписан договор о Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), которая становится единым постоянно действующим регулирующим наднациональным органом Таможенного союза (ТС) и Единого экономического пространства (ЕЭП), а также регламент работы ЕЭК. С уровня национальных правительств трёх стран ЕЭК передаётся около 175 функций и она фактически становится прототипом правительства Евразийского союза, аналогом соответствующего органа ЕС. Комиссия создаётся не заново, но на основе отработанного механизма - Комиссии Таможенного союза (КТС), что позволяет сторонникам интеграции с оптимизмом смотреть на запуск ЕЭП. Повышению эффективности работы ЕЭП должна способствовать усовершенствованная структура управления, основные принципы которой отработаны в Союзном государстве Белоруссии и России, а также Таможенном союзе Белоруссии, России и Казахстана. Не прошло и двух недель, как Россия и Белоруссия ратифицировали договор о ЕЭК: Совет Федерации РФ ратифицировал договор 24 ноября, а белорусская сторона - 28 ноября.
Начало работы ЕЭП предполагает практическую работу по реализации уже выработанных решений, оформленных в соответствующих соглашениях. С 1 января 2012 года вступают в действие не только 17 соглашений о создании ЕЭП, но и десятки других документов, реализация которых ранее получила отсрочку. Таможенный союз выполнил важную задачу формирования внешнего контура ЕЭП и создал условия, при которых Россия, Белоруссия и Казахстан могут приступить к унификации общего для них экономического пространства.
Основы единой политики ЕЭК отработаны КТС. В ЕЭП предстоит продолжить начатую работу и выработать единые правила валютной политики, тарифной политики, конкурентной политики, единые правила для естественных монополий, усовершенствовать меры санитарного, ветеринарного и миграционного контроля, выработать механизмы распределения промышленных и сельскохозяйственных субсидий, а также мн. др. В итоге ЕЭП должно состояться на принципах ВТО (куда стремятся три страны) с учетом удачного опыта ЕС (откуда заимствуются стандарты) и не совсем удачного опыта СНГ.
Начало работы ЕЭП не отменяет ТС, Евразийский союз не поставит крест на предыдущих стадиях постсоветской евразийской интеграции. За счет стран СНГ будет расширяться ТС и, возможно, ЕЭП, а в дальнейшем - Евразийский союз. Об этом руководители Белоруссии, России и Казахстана сделали ряд заявлений как в ходе ноябрьских переговоров в Москве, так и ранее. Например, 27 ноября президент России, комментируя перспективы расширения Евразийского союза, заявил: "Я рассчитываю, что в дальнейшем и другие нации присоединятся к нам, потому что наш проект - он привлекателен на условиях равноправия, на условиях исторической близости, равенства экономик". Ранее, 3 октября, премьер России Владимир Путин в своей статье отметил: "Евразийский союз - это открытый проект. Мы приветствуем присоединение к нему других партнеров, и прежде всего - стран Содружества. При этом не собираемся кого-либо торопить или подталкивать. Это должно быть суверенное решение государства, продиктованное собственными долгосрочными национальными интересами".
Таким образом, реализуется система "разноскоростной" евразийской интеграции, учитывающей положительный и отрицательный опыт как постсоветской интеграции, так и ЕС. Формируется несколько "интеграционных кругов" и каждая из потенциальных стран-участниц выбирает для себя наиболее приемлемый формат сотрудничества. Причем членство в ТС, ЕЭП и Евразийском союзе позволяет потенциальным членам данных интеграционных объединений существенно увеличить не только товарооборот со странами-партнёрами (что демонстрирует опыт ТС), но и существенно увеличить геоэкономический потенциал, более уверенно себя чувствовать в развитии сотрудничества как с отдельными странами (например, КНР), так и с другими интеграционными объединениями (ЕС, ШОС и др.).
Реализация интеграционных проектов не проходит гладко - даже союзные Белоруссия и Россия пережили немало конфликтных ситуаций. Но большее опасение вызывает отказ одной из сторон выполнять взятые на себя обязательства в то время, как под соответствующими договоренностями еще не высохли чернила: до официального запуска ЕЭП правительство Белоруссии дало понять, что к 2013 году официальный Минск не сможет осуществить взятые на себя договоренности в рамках ЕЭП. Уже сейчас Совмин Белоруссии заявляет о неготовности выполнить обязательства в рамках ЕЭП даже до 2015 года. В частности, 28 ноября зампред правительства Сергей Румас заявил о том, что до 2017 года Белоруссия намерена сохранить обязательную продажу части валютной выручки предприятиями-экспортерами (30% от выручки), до 2017 года не удастся сократить до 10% относительно высокий уровень субсидирования сельского хозяйства, что предполагается соглашениями по ЕЭП и условиями вступления в ВТО. Кроме того, официальный Минск намерен сохранить ограничения на открытие счетов и вкладов в иностранной валюте, применять особые ограничения в отношении некоторых валютных операций (в частности - выдавать разрешения на проведение валютных операций), а также ряд других мер, которые никак не соответствуют духу соглашений по ЕЭП и, тем более - ВТО.
Таким образом, Белоруссия оказывается "слабым звеном" в той модели общего экономического пространства, которое должно возникнуть на просторах трёх республик бывшего СССР. В данном случае дело не в том, что Минск стремится выторговать себе некие "привилегии" или не понимает принципов ЕЭП. Дело в том, что власти Белоруссии считают "белорусскую модель" лучшей, более совершенной и принципиально правильной. Наверное, в рамках ЕЭП должен состояться некий "конкурс моделей", но особенность ситуации в том, что Белоруссия переживает системный кризис и время для конкурса выбрано не совсем удачно.
Подобного рода осложнения были предсказуемы. Опыт Союзного государства, ТС, СНГ и ряда других интеграционных объединений наглядно демонстрирует, сколь проблематично реализовать общие проекты странам с разными экономическими моделями, разными политическими системами. Экономические системы России и Белоруссии - разные, при этом страны стремятся к объединению, что было в очередной раз подтверждено на переговорах в Москве 18 и 25 ноября.
В Москве 25 ноября состоялся Высший госсовет Союзного государства Белоруссии и России, ставший логичным продолжением саммита 18 ноября. Подводя промежуточные итоги интеграционного сотрудничества Белоруссии и России, Дмитрий Медведев заявил: по итогам 2011 года объем товарооборота союзных стран может достичь $40 млрд., а за прошлый год товарооборот двух стран увеличился на 18,9% и достиг $27,9 млрд. Статистические ведомства Белоруссии и России подтверждают: Союзное государство позволяет существенно наращивать товарооборот, увеличивать доходы от экспорта, сохранять и создавать новые рабочие места и мн. др.
Однако не только лишь товарооборотом, "ядерным зонтиком", прикрытием в международных организациях измеряется союз двух народов, частей единой культурно-цивилизационной общности. Интеграция двух стран в рамках Союзного государства, сколь бы его критики не называли "мифическим", даёт вполне ощутимые выгоды, выраженные в десятках миллиардов долларов - не говоря уж о том, что при поездке из Минска в Москву не требуется визы, прохождения таможенного контроля и многих других унизительных формальностей. Это очень удобно. Но не менее комфортны и другие возможности Союзного государства, о которых граждане стран создаваемого Евросоюза мечтали на протяжении десятилетий, а белорусы и русские или не подозревают, или считают их само собою разумеющимися, своеобразными проявлениями "естественного права".
Рассматривая преобразования в постсоветских странах и интеграционные процессы на постсоветском пространстве эксперты (как правило - политэкономы левого толка) обращают внимание на опыт КНР. Стоит отметить, что Китай реализовывал схему "одна страна - две системы" не без проблем и было бы странно наблюдать отсутствие таковых в процессе постсоветской евразийской экономической интеграции, в опыте Союзного государства, ТС и ЕЭП.
В опубликованной 17 октября статье Александр Лукашенко ставится вопрос о том, что последует далее, при развитии успеха евразийской экономической интеграции: "Ведь достигнув максимально возможного уровня экономической интеграции, мы вплотную подойдем к необходимости создания прочной социально-политической надстройки - с общими ценностями, правовой системой, жизненными стандартами и ориентирами. Здесь не обойтись без постепенного консенсусного формирования неких наднациональных органов, в том числе, возможно, политических. Допускаем, что в таком случае в практическую плоскость перейдет и вопрос о введении новой единой валюты".
Действительно: все успешные проекты экономической интеграции выходили на уровень комплексного решения общих проблем, включая социальные, политические и иные, формирования наднациональных органов с передачей им значимых функций и соответствующих полномочий. Так было в случае Евросоюза, так было в случае Ассоциация стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН), так было во многих других случаях, когда интеграционная основа была не мнимой и последовательно реализовывалась. Другое дело: согласны ли Лукашенко, Назарбаев и Путин не ограничиваться защитой общего рынка от импорта агрессивных ТНК, но осуществить план политической интеграции на основе общих ценностей и жизненных ориентиров? Вопрос не так прост, как кажется и проблема, прежде всего, именно в ценностно-мировоззренческой основе объединения (или, как говорят в Белоруссии - в идеологии).
На данный момент такой ценностно-мировоззренческой основы нет. Во всяком случае, она не обозначена явно, не артикулирована. Вместе с тем это ключевой вопрос, ответ на него определяет перспективы, жизнеспособность интеграционного объединения. Если в основе ТС и ЕЭП лежит сугубо меркантильный интерес, если интеграция вызвана не внутренними, а внешними обстоятельствами, носит вынужденный характер, то Евразийский союз ждёт судьба СНГ.
На самом деле в процессе объединения России, Белоруссии и Казахстана сложно вычленить лишь меркантильный интерес, свести всё к фобиям перед внешней угрозой, явно (или не явно) исходящей со стороны транснациональных ФПГ, отдельных стран и союзов (КНР, США, Евросоюза и др.). Оптимистичный взгляд на будущее постсоветской интеграции фиксирует стойкое устремление народов бывших республик СССР к восстановлению единства: еще не умерло поколение граждан Советского Союза, а новое поколение белорусов, казахов, украинцев более прагматично и даже иронично смотрит на такие фетиши, как ярлыки удельных князей.
В каждой из постсоветских республик немало проблем, которые вынуждают к интеграции как наиболее эффективному способу их решения. Лимитрофы изначально нежизнеспособны, по определению не могут продемонстрировать высокую культуру, экономическую самодостаточность, не в состоянии обеспечить свою безопасность, обречены лавировать между великими державами, пресмыкаться перед геополитическими полюсами. Становление и развитие Евразийского союза даёт шанс оформиться новому региональному центру, позволяет реализовать сценарий многополярного мироустройства. Поколение сирот Советского Союза вправе явить свою волю и создать на геополитическом пепелище новый союз - Евразийский, самодостаточный и не менее великий, чем их Родина.
Сергей Шиптенко
