Газета "Наш Мир" Право на самозащиту дано Богом каждому живому существу, а по версии атеистов — Природой по закону Дарвина. Почему же у нас взрослые психически здоровые и законопослушные люди не имеют право на эффективную самозащиту?
Но вот наш президент выступает с требованием ограничить это право. Мол, сейчас, травматическое оружие (ТО) продается кому попало. Увы, если так бывает, то лишь по вине чиновников из МВД, нарушающих существующие законы и подзаконные акты. На самом деле купить ТО с каждым годом становилось все труднее. Ну а кто сомневается, пусть позвонит в Разрешительный отдел при районном ОВД.
Бесспорно, людей, совершающих преступления с помощью ТО, надо сурово наказывать. Предположим, добавлять к статье за грабеж еще 5 лет, если у преступника нашли ТО.
Меня же возмутило другое. Как и при советской власти, так и сейчас МВД рассматривает граждан в качестве баранов, свиней и иных животных. Власти не желают разбираться, кто, кого и за что убил. Их интересует лишь сам факт падежа скота, то есть нас с вами.
Им все равно: то ли профессор Сидоров убил грабителя Мишу Квакина, то ли Квакин из ТО застрелил профессора, посчитав, что тот слишком медленно достает кошелек. Так давайте напомним власти, что после гибели профессора или ведущего конструктора прекращались целые научные программы, распадались НИИ — могу привести не один десяток примеров. Ну а после ликвидации Квакина с облегчением вздыхала целая улица, а то и квартал.
Самое интересное, что милиция наперечет знает всех Квакиных, но предпочитает с ними не связываться. В августе 1914 г. в ночь перед началом Мировой войны французская полиция провела массовые аресты среди преступного мира Парижа. Их вывезли в Булонский лес и расстреляли без суда и следствия. Кстати, среди расстрелянных не оказалось ни одного врача, учителя, ни крайнеправых, ни крайнелевых политиков, и, соответственно, ни одна политическая партия до сих пор не ставит в вину эту экзекуцию французскому правительству.
Я привел этот пример не потому, что одобряю подобные меры, а потому, что среди тысяч расстрелянных не оказалось ни одного законопослушного гражданина — ни левых социалистов, ни правых монархистов, ни рабочих, ни лавочников. Полиция всё и всегда знает.
Заглянем в Уголовный кодекс РФ. Новая редакция статьи 37 УК РФ разрешает тому, кто защищается, причинить любой вред нападающему — при условии, что нападение сопряжено с насилием, опасным для жизни. Не искушенный в юриспруденции (а особенно — в судебной практике) человек решит, что в законе все написано предельно четко и ясно. Такие утверждения часто встречаются и в СМИ. На самом деле это не вовсе так! В статье 37 имеется большая неопределенность именно там, где неспециалист решит, что все как раз в полном порядке, просто и ясно.
«Насилие, опасное для жизни». В статье 37 не говорится о критериях, в соответствии с которыми можно определить (и будет определяться судом), какое именно насилие опасно для жизни, а какое — не опасно. А раз нет четко прописанных положений, не будет и единообразного толкования (и применения судами) этой «буквы закона». И как раньше судья по своему усмотрению устанавливал, было ли превышение пределов необходимой обороны, так и теперь он будет решать, была ли угроза для жизни жертвы.
Кто написал подобную чушь? Может ли человек, не имеющий юридического образования, да еще в стрессовой обстановке, когда над ним занесен кулак или железный прут, точно определить, опасен ли он для его жизни, или дело ограничиться лишь травмами? Ну а если на глазах мужа или отца насилуют его жену или дочь? Так ведь если это делается «в неизвращенной форме», то заведомо не опасно для жизни!
Замечу, что ни президент, ни составители законов о гражданском оружии ни словом не обмолвились о том, что помимо травматических выстрелов ТО типа «Оса» имеют еще светошумовые патроны. А когда и как ими можно пользоваться? Ведь преступник может умереть от чего угодно. Известен случай, когда капитан дальнего плавания поставил у себя на даче сигнализацию в виде списанного корабельного ревуна. Услышав резкий звук, вор скончался на месте.
Как видим, власти, ограничивая применение ТО, рьяно защищают преступников. И десятки случаев подтверждают это. Вот, к примеру, есть несколько эпизодов, когда собаки или иные животные в отсутствие хозяев кусали воров-домушников, после чего несчастные хозяева шли под суд.
Законопослушный гражданин не имеет права даже оградить себя от правонарушителей. В Москве сотни частных фирм и даже иностранные посольства используют в ограждениях спираль Бруно. Но попробуй простой инженер или врач установить эту спираль на своих шести сотках, как ему пришьют статью.
Кто из родителей желает, чтобы его сын в 6—8-м классе сидел за одной партой с юным наркоманом? А, соответственно, дочь в том же классе — с «порядочной девочкой», ведущую регулярную половую жизнь и подробно рассказывающей об этом однокласснице? Неужели нельзя сделать хотя бы одну (!) школу в Москве с обязательным тестом на наркозависимость и осмотром у гинеколога. Кстати, последнее делалось во всех советских школах, что приводило во многих случаях к раннему выявлению опухолей и т. д. Увы, нельзя! Нарушаются права юных шлюх и наркоманов. Ведь им придется ходить в соседнюю школу на 50 метров дальше.
Теледебаты о разрешении на ношение травматического или огнестрельного оружия идут уже не один год. Забавно, что в каждом из теледебатов находится персонаж, который с умным видом цитирует Станиславского: «Если в 1-м акте на стене висит ружье, то оно обязательно выстрелит в 3-м». С Константином Сергеевичем не поспоришь, если ружье не выстрелит в 3-м акте, скучающая публика к 4-му акту не вернется после антракта. Но жизнь — не театр, и ружье вместе с огнетушителем висит на стене именно затем, чтобы в доме был порядок.
А раз дошло дело до классиков, давайте спросим Александра Сергеевича:
…В поле чистом,
Луны при свете серебристом,
В свои мечты погружена,
Татьяна долго шла одна.
А вот барышня, переодетая крестьянкой, бегает полгода по псковским лесам и даже не думает, что на нее кто-то может напасть.
На лесной дороге пятнадцатилетняя Наташа Ростова видит незнакомого человека, едущего в коляске, и не пугается, а, смеясь, бежит мимо.
Проходит полвека, и в полях и дубравах появляются тургеневские барышни. Через четверть века их сменили чеховские героини с книжками и удочками, сидящие на берегах речек и прудов, а где-то бунинские девушки гуляют по темным аллеям.
Все это сейчас для нас ненаучная фантастика! А, может, раньше в лесу по пути из Михайловского в Тригорское под каждым кустом сидело по полицейскому? Увы, увы! Ближайшая полицейская часть была на расстоянии многих десятков верст, во Пскове. Но зато в Михайловском у Александра Сергеевича имелось несколько «стволов», а у прекрасных соседок было еще больше. Кое-что сейчас экспонируется в музее в Тригорском. Да и в Святогорском монастыре были «стволы». Сколько? Лень лезть в архивы. Но замечу, что через четверть века монахи и богомольцы Соловецкого монастыря сбросили в море десант королевской морской пехоты. Ну а император Павел повелел лишать дворянства мужчин, которые подверглись нападению грабителей и не оказали им вооруженного сопротивления.
У законопослушных людей было оружие, и был порядок. Я менее всего хочу идеализировать дореволюционную Россию. Глупо отрицать, что в деревнях и в городских посадах были драки «стенка на стенку», пьяные драки и убийства в трактирах, в семьях пьяниц, в муромских лесах и на Нижней Волге профессионалы-разбойнички грабили купцов. Но все это не касалось Александра Сергеевича и его милых подруг из Тригорского, и они смело назначали свидания в лесу.
«Лапасники» из МВД обожают приводить нам в пример Соединенные Штаты, где от гражданского оружия погибло больше граждан США, чем в двух мировых войнах. Но, с одной стороны, янки имели потери в десятки раз меньшие, чем японцы, русские или немцы, а главное, что среди убитых гражданским оружием людей свыше трех четвертей являются уголовными преступниками или представителями околопреступной среды — наркоторговцы, сутенеры и т. д.
Лично я на тропинке между Михайловским и Тригорским совсем не чувствовал себя в безопасности. Зато в далеких 1970-х годах мне удалось провести лето в таком лесу «а ля XIX век». Я работал по распределению в ВЦ института им. Курчатова и некоторое время был начальником смены, обслуживавший вычислительный комплекс. Девушки-операторы старались уже к вечеру выполнить суточную норму, а далее отдыхать. И вот я с Татьяной, увы, не с Лариной, ночами гулял по лесному массиву на территории института. Хрустнула ветка — Татьяна дернулась, но потом рассмеялась — мы в полной безопасности.
А между тем о шпане с соседних улиц ходила дурная слава. Забор же института был довольно хилым, и его мог одолеть любой первоклассник. Но, увы, я не слышал ни об одной попытке проникновения в институт ни за чудесными цветами, ни за ценной аппаратурой, разбросанной где попало. Просто и маленькие, и старенькие преступники хорошо знали, как стреляют «мальчики в штатском», охранявшие институт.
Кто же лишил законопослушных граждан средств самообороны? Большевики! Они хотели лишить людей средств защиты и сделать их рабами, строго выполняющими указания начальства. Что до бандитов, то большевики придумали бредовую идею об исчезновении преступности с переходом от капитализма к социализму, а пока надеялись на систему карательных органов.
Советские СМИ и деятели искусств попросту подставляли людей под бандитские пули и ножи. В тысячах фильмах и спектаклях положительные герои лихо выворачивали правую руку не только хулиганам, но и вооруженным бандитам, в самом крайнем случае — били в челюсть, и при этом у преступника не оставалось даже синяка. Припомните ли вы фильм 1920—1980-х годов, чтобы положительный герой, к примеру, выбил глаз или хотя бы разбил нос у матерого шпиона, убийцы многих людей? Естественно, что никто кроме красавцев-актеров не мог столь нежно обходиться с преступниками, и народ постепенно отвыкал от самообороны.
Как-то по ТВ показывали сюжет, как несколько «амбалов» прошлись по вагонам электрички и избили несколько десятков людей. Причем, из всех потерпевших в милицию обратился только один человек, и тот был индус, не знавший наших порядков.
С учетом национальности потерпевшего, милиция занялась этим делом. Личности преступников были легко установлены, но когда дома преступников посетили представители власти, мамы преступников заявили, что их «деточек» дома нет. На том, судя по всему, дело и кончилось. Прояви милиция и больше прыти, преступники все равно попали бы под амнистию.
Рассказанная ситуация типична. Очень часто преступники грабят или издеваются над женщиной в вагоне в присутствии десятков здоровых мужчин. Но что может сделать даже здоровяк против финского ножа? Мы же не в кино! 14—16-летние подростки убили не одного офицера милиции, и, говорят даже, кое-кого из бывшей знаменитой «девятки».
Давайте посмотрим шире — мы не можем защитить свои дачи, автомобили, квартиры, детей и даже самих себя. Все политики, начиная с президента, говорят о сильной демократической России. Но пусть кто-нибудь честно ответит на вопрос — могут ли трусливые зайцы построить демократическое общество. Многотысячелетний исторический опыт дает однозначный отрицательный ответ.
Демократическое общество от Древних Афин и Господина Великого Новгорода до Соединенных Штатов Америки создавал вооруженный народ.
Моя жена на шести сотках перестала сажать цветы — все равно украдут, да еще забор сломают. Но цветы — не предмет первой необходимостью. А вот для жителей близлежащего рабочего поселка огороды с картошкой были существенным подспорьем. Но в прошлом году ни один из сотен огородов засеян не был. Все равно кто-то раньше хозяев выкопает клубни. А сколько людей сломали свои пасеки, хлева и т. д., опасаясь преступников. Представим на секунду, что в Вашингтоне решать ввести эмбарго на поставку продовольствия в Россию — как быстро мы умрем с голоду?
В печати периодически публикуются сведения о закрытии убыточных шахт, заводов и фабрик. Наши рабочие и служащие получают гроши по сравнению с Европой и США, и, по идее, используя передовые технологии, мы должны разорить запад демпинговыми ценами на продукцию. Убыточным предприятие становиться, в основном, из-за рэкета.
Таким образом, если мы не покончим решительно с преступностью, нам как своих ушей не видать ни демократии, ни процветающей экономики. Иная альтернатива ждет Россию — жесткая тоталитарная диктатура или псевдодемократия преступного государства.
Разложение главной ячейки общества — семьи — во многом происходит из-за разгула преступности и беспомощности главы семьи. Могут ли жена и дети уважать дрожащего мужчину, когда на участок залезла шпана, и вся семья в ужасе ждет, удовлетворится ли она разгромом сада или ворвется в дом. Зато пиарящаяся дама с экрана вещает: «Настоящий мужчина выйдет навстречу опасности при любых обстоятельствах!» Но вот вопрос: пошлет ли дамочка своего сынка под ножи, кастеты и пули?
«Подставы» на дорогах стали бичом автомобилистов. Как с ними ведет борьбу милиция, мы все знаем. Поэтому гражданам остается или платить бандитам, или не ездить. Но вот представим себе картинку. Бандюганы с криком «Ну ты, мужик, попал!» подходят с монтировками к автомобилю. А маленький щупленький мужичок достает «стечкина», переводит флажок на автомат, а затем, глумливо улыбаясь, начинает кого-то звать по «мобильнику». Риторический вопрос: на каком расстоянии от него через минуту будут «подставщики»?
Да и в обычной жизни в отношениях с обычными людьми оружие дает возможность человеку быть человеком. Вот восточная притча. Дедушка едет на ослике на базар, а сзади идет внук. Раздается издевательский хохот: «Старый едет, а малый идет!» Дедушка и внук поменялись местами, но издевательства продолжались.
А вот во французский городок Менг въезжает 18-летний д’Артаньян на кляче более чем карикатурного вида. Прохожих много, но никто не издевается, все помалкивают. А если кто и улыбался, то одной половиной лица.
Два эпизода, но они хорошо иллюстрируют пропасть между менталитетом Запада и Востока, между рабом-дедушкой и мальчишкой-гасконцем, считающим себя человеком.
Так, может быть, наоборот надо увеличить продажу ТО. Мало того, пустить в продажу давно разработанные нашим ВПК дистанционные средства ТО? Я четыре года назад видел на выставке нечто типа мины, стреляющей травматическими резиновыми шариками. Великолепное средство для защиты дач, складов и т. д.
И пора, в конце концов, избавить уголовный кодекс от двусмысленных статей. Так, к примеру, должно быть четко оговорено, что преступник, незаконно проникший в квартиру, дачу или автомобиль, имеет право только на одно — лечь на пол и требовать вызова милиции. И вот тут-то потерпевший не имеет права пальцем тронуть преступника. Бить лежащих на земле людей дозволено только милиции, не стесняющихся даже телеобъективов центральных каналов. Разумеется, речь идет о взломе квартиры, автомобиля, пересечении полутора-двухметрового забора, недостижимого для ребенка или сильно пьяного взрослого и т. д. Любое же иное поведение преступника считается продолжением преступления и для предотвращения его жертва имеет право применять любые средства, включая ТО.
Чины МВД спекулируют на том, что иногда трудно определить, кто был преступником, а кто — жертвой. Но сейчас на улице XXI век с дешевыми миниатюрными видео- и аудиоустройствами, которые легко могут зафиксировать ситуацию за несколько секунд до и после применения ТО. В конце концов, микрокамеры можно установить на самом ТО. Сейчас уже миллионы автовладельцев установили видеорегистраторы на своих автомобилях (цена видеорегистратора от 750 руб. до 12 тыс. рублей и выше). В армии США вводят видеорегистраторы в экипировку каждого пехотинца. Почему у нас нельзя снабдить видеорегистратовами те же «Осы» и не продавать гражданам легкие носимые видеорегистраторы?
Наконец, полвека назад, во времена моего детства, шпана говорила друг другу: «Пойдем, стыкнемся!», брали ножички и шли «стыкаться». Так вот если они будут сейчас «стыкаться» с помощью ТО, то мне ПЛЕВАТЬ на них! Уверен, то же скажут 90% законопослушных граждан.
Пока же мы имеем «резиновые» законы. Когда гражданин Азербайджана Гамедов в 2006 г. во Владивостоке убил из «Осы» 50-летнего человека только за то, что их машины попали в ДТП, суд дал ему за это 3 года… условно. И находятся журналисты, которые, используя этот пример, требуют запрета ТО.
Не пойму, причем тут ТО? Может, здесь лучше устроить публичный процесс и вкатить каждому из судей лет по пятнадцать строго режима?
|
