Обстановка в Каире остаётся крайне напряжённой. За последние дни в уличных столкновениях погибли 12 человек. Полиция и армия применяют против демонстрантов огнестрельное оружие, дубинки и слезоточивый газ. Столицу Египта раздирают политические, социальные и религиозные противоречия. Первый канал продолжает специальный цикл о последствиях "арабской весны".
Мусор с площади Тахрир, отходы революции – как и все, что больше не нужно Каиру, его привозят в Мукаттам - городок христиан-коптов. Они разбирают его вручную, упаковывают в огромные тюки и отправляют на свалку. Уверяют: здесь чистилище города, где у всего видна изнанка. Нам нечего терять - но именно поэтому никто из наших на площадь Тахрир не пошел. Здесь верили в победу над ненавистным режимом до тех пор, пока на юге страны не начались перебои с хлебом, и толпа не отправилась жечь коптские церкви под лозунгом: "Вы чужие на земле исламского Египта".
"Вам никогда не понять, что такое быть последним из последних, - говорит житель города. – Когда у тебя уже ничего нет, а у тебя раз - и отняли даже то, чего не было - веру. И отправили ее сюда, в мусор". "Нам обещали: не будет Мубарака - будет рай. Посмотрите вокруг. Добро пожаловать в наш ад!" - говорит другой житель города.
Рай здесь обещают на всех углах. Главное, что сегодня отличает Египет Мубарака от Египта революции - плакаты десятков партий, участвующих в самых долгих в истории страны выборах в парламент - с ноября по январь. На плакатах рядом с лицами обещающих - яблочки и машинки. Тех, кому не на что научиться читать, так много, что голосуют по картинкам.
И те, кто все еще выходит на площадь Тахрир, и те, кто все еще сидит дома, уверяют: мы не так уж много хотим, чтобы это было невозможным, и не так уж о многом мечтаем, чтобы у нас отняли и эту последнюю мечту о нормальной жизни.
Из-за тех, кто мечтал о новом Египте, Мохаммед аль-Барадеи вернулся из изгнания. Нобелевский лауреат сегодня находит только одно слово, которым он описывает все их чувства – "разочарование". "Я понимаю молодежь, в которой кипит злость, - говорит лидер оппозиции, лауреат Нобелевской премии мира Мохаммед fль-Барадеи, - ничего не меняется в стране. Я понимаю тех, кто уезжает: к власти приходит фундаментальный ислам. Я вижу первые итоги выборов - уже лидируют "Братья-мусульмане". Я, боюсь, победа будет за ними".
Ирония истории: именно исламисты привели к власти диктатора Мубарака, расстреляв его предшественника Анвара Садата. Сегодня они снова в игре. Последнего выжившего из заговорщиков, того, кто спланировал расстрел Садата, революция выпустила из тюрьмы.
Абуд аль-Зомор почти 30 лет за решеткой, но и оттуда уверяет: он поддерживал веру в "Братьях-мусульманах". "Когда мы стреляли в Садата, мы хотели перемен, он всем надоел. Кто же знал, что Мубарак окажется свиньей. Надо сразу было власть брать, на этот раз мы так не сглупим", - утверждает член организации "Джамия аль-Исламия" Абуд Аль-Зомор.
"Мы понимаем, что именно интеллигенция расплатится за все. Что в случае победы исламистов запретят женское пение, привычный образ жизни, даже привычную еду - все светское и европейское может оказаться под запретом. Это цена, о которой мы не подумали", - считает глава Партии демократических перемен Абул Гар.
Доктор Гар в январе вышел на площадь спасать раненых. Объясняет: мне 71, но я поздно понял, что исламисты подминают власть под себя. Решил спасать страну - Партия каирской интеллигенции сегодня заседает до поздней ночи, пытаясь найти выход. По итогам голосования, их рейтинг - в пределах погрешности.
Цена, о которой не подумали - местные туроператоры разводят руками: нам и в голову не приходило, что мы разрушаем бизнес собственными руками. Мубарака терпеть было невозможно, "арабская весна" была праздником, но "арабская осень" поставила крест на последних надеждах Египта вернуть туристов. На пустынных дорожках вокруг пирамид каждый приехавший платит попрошайкам вчетверо - за себя и за тех, кто побоялся приехать. По приблизительным оценкам, Египет по итогам туристического года понесет убытки в четыре миллиарда долларов.
Восточный базар - барометр арабской экономики. Продавец протягивает кроваво-красные финики, новый сорт - "Январская революция". Он дороже старого сорта "Независимость". Рядом ремонтируют ветхую иномарку - ручная работа. Не только потому, что дешевле. Многих запчастей в Каире не найти - владельцы иностранных компаний говорят не столько о сокращении бизнеса, сколько о безопасности - и на склады стараются лишнего не завозить после слухов о том, что в городе начали просто грабить. Полиция работает, но чаще занята наведением порядка в людных местах.
"У нас пытаются украсть революцию. На меня напали полицейские прямо на площади Тахрир. Мне не стыдно заявить на весь мир: они меня били и насиловали, как и многих женщин, отправившихся на площадь", - рассказывает Мона Эль-Тахауи. Мона 10 часов с мешком на голове умоляла в полицейском участке вызвать доктора осмотреть сломанные руки. Сейчас она пытается разослать сообщения по всему миру: это заговор. По ее версии, революцию украли у народа военные, сместившие диктатора, приостановившие действие конституции и теперь не желающие отдать власть.
"Посмотрите, в нас стреляли дробью, и это была не армия, а полиция!" - рассказывает житель города. "Они метят по глазам, они поэтому и стреляют картечью. Оглянитесь, вокруг люди наполовину слепые", - говорит другой житель.
В город мусорщиков завезли бесплатные лепешки и фасоль. Говорят, это "Братья-мусульмане" работают с электоратом. Еду берут охотно - наверное, потому что видят мир на полшага вперед. Они ведь знают его изнанку.
Ирада Зейналова
