2011 год выдался в Средней Азии богатым на резонансные явления. События в Казахстане, обострение каспийского вопроса, избрание в Киргизии нового президента, история с приговорёнными таджикским судом русскими лётчиками - всё это, несомненно, будет определять ситуацию в регионе в новом году.

Казахстан

Ушедший год стал для Казахстана самым неспокойным за всю его двадцатилетнюю независимую историю. Теракты и бунт в Новом Узене, являвшийся, по сути, попыткой запуска в Казахстане арабского революционного сценария, стали серьёзным напоминанием о том, что Казахстан является важнейшим стратегическим регионом, борьба за который приобрела в ушедшем году особый смысл: Казахстан окончательно определился с приоритетами во внешней политике, выбрав глубокую интеграцию с Россией. Приведём один весьма примечательный факт: сразу же после теракта в Таразе, который предшествовал событиям на Мангышлаке, волонтёры Корпуса мира США, без особых помех функционировавшего в Казахстане чуть ли не все последние 20 лет, были в полном составе отозваны на родину. Это событие сложно комментировать иначе, чем словами «крысы бежали с корабля», поскольку либо не оправдали затраченных на их содержание средств, либо американское правительство, с его знаменитой заботой об американских гражданах, и впрямь испугалось за судьбу соотечественников, которые могли подвергнуться опасности в ходе планируемых беспорядков. Так или иначе, всего через месяц после отзыва волонтёров Корпуса мира на западе Казахстана начались настоящие кровавые волнения, почва для которых готовилась годами и далеко не без участия заокеанских технологов.

Каспий и Туркмения

Давняя мечта Запада о налаживании транспортировки туркменского газа в Европу в обход России, в ушедшем году стала приобретать реальные черты. Евросоюз, Туркмения и Азербайджан пришли к соглашению о строительстве Транскаспийского газопровода.

Это событие не могло не повлечь нарастания в каспийском регионе военного напряжения. Ситуацию усугубляет соседство каспийского региона с крайне взрывоопасным Афганистаном, а также Ираном, операция против которого продолжает оставаться вполне возможной.

На фоне обострения обстановки вокруг строительства газопровода Туркмения предприняла очередные антироссийские шаги: российские соотечественники в Туркмении, обладающие местным паспортом, поставлены в положение, при котором их состояние в российском гражданстве и благополучное проживание в республике становятся взаимоисключающими понятиями. Этому вопросу была посвящена отдельная статья.

Киргизия

В 2011 году в Киргизии произошла первая в истории этой страны мирная передача власти. Как ни грустно или смешно бы это не звучало, но для Киргизии это уже само по себе историческое событие. При этом новые киргизские власти уже заявили об абсолютной приоритетности российского направления своей внешней политики, а также о своём желании войти в евразийские интеграционные объединения, что, учитывая тотальную зависимость Киргизии от российских ГСМ, неизбежно для этой страны. Доказывая свою России союзническую верность, президент Атамбаев заявил о выводе с территории страны американской авиабазы, правда произойдёт это лишь в 2014 году.

Таджикистан

С точки зрения отношений с Таджикистаном, 2011 год, безусловно, запомнится в связи с событиями, связанными с арестом и осуждением русских пилотов и последовавшими за этим «асимметричным» действиям российского руководства, заключавшихся в массовом выдворении таджикских гастарбайтеров.

С повестки дня российско-таджикских отношений не снят вопрос и о борьбе с наркомафией, которая продолжает серьёзным образом влиять и на сами эти отношения: в них слишком много подводных камней, о которые неизбежно споткнётся движение Таджикистана в направлении евразийской интеграции.

Узбекистан

Узбекистан вслед за Украиной присоединился к своеобразному «движению неприсоединения», негласно оформившемуся среди стран- членов СНГ. Узбекистан не демонстрирует желания вхождения ни в Таможенный союз, ни в Зону свободной торговли СНГ. Стоит отметить, что позиция Узбекистана по вопросу вступления страны в интеграционный процесс определяется следующими двумя противоречащими друг другу факторами. Первый фактор - несомненная выгода, которую может получить Узбекистан от ликвидации таможенных барьеров, что определило бы колоссальное расширение внешних рынков и стало бы гарантией повышения значительного ускорения темпов экономического роста. Второй фактор заключается в том, что присоединение к интеграционному процессу входит в противоречие с идеологией борьбы Узбекистана с «жестоким наследием тоталитарного прошлого».

Такое противоречие находит своё точное отражение в двуличном характере узбекской политики, выраженной в противоречивых словах президента Каримова. На недавнем саммите СНГ, прошедшем в Москве, он заявил, что евразийская интеграция - «это наше будущее, это тот путь, то направление, по которому все должны двигаться». Однако в узбекское информационное агентство УзА изложило его слова уже совершенно иначе, и это вряд ли произошло без ведома самого президента: о евразийской интеграции и её неизбежности не было сказано ни слова, а роль СНГ сводится лишь к тому, что организация лишь «сыграла важную роль в безболезненном демонтаже отжившей системы». При этом решение о вступлении в интеграционные объединения Узбекистан будет определяться «долгосрочными национальными интересами». Комментарии, как говорится, излишни...

Таков общий весьма общий взгляд на ситуацию в Средней Азии, которая продолжает оставаться весьма неоднозначной и имеет определённую тенденцию если не к усложнению, то к приближению момента окончательного выбора направления дальнейшего развития, и если с Казахстаном всё более или менее понятно - республика сделала очевидный выбор в пользу России, то южнее всё не столь однозначно, что, впрочем, неудивительно и является закономерным результатом действия 20 лет разделения.