Студенты Московской духовной академии пригласили музыканта в свой дискуссионный арт-клуб

Широк русский рок: 3 февраля в Б2 Гребенщиков вместе с группой выступал на фоне изображения индийской Сарасвати, а днем позже пел в Московской духовной академии на фоне лика Спаса Нерукотворного и портретов патриархов Алексия II и Кирилла.

Что было естественнее – даже и не скажешь: в Б2, например, звучало "Какая радость, когда человек слышит слова растамана", а в Сергиевом Посаде песни подобрались, как выразился лидер группы, "с библейскими аллюзиями".

То ли это был диетический выбор для потенциальных священников, в основном собравшихся в зале, то ли и правда, как сказал гость, он исходил из возможности играть втроем с клавишником и флейтистом, а когда увидел составленный список – "сам удивился". И на обычном, и на "дискуссионном" концерте прозвучало "Бог есть свет, и нет в нем никакой тьмы", только воспринималось спетое по-разному.

О Боге Бориса Борисовича больше всего и спрашивали – не в последнюю очередь потому, что религиозная репутация у певца неоднозначная. БГ то заявляет, что он православный, то выпускает альбом "Прибежище" с непонятными русскому уху мантрами. На концертах по-буддистски кланяется слушателям (в Б2 даже до коленопреклонения дошло), а в Лавре идет прикладываться к святыням.

Студенты к встрече готовились, некоторые по бумажке зачитывали цитаты из старых интервью певца – требовали разъяснений.

О "Прибежище", например, Гребенщиков сказал, что тогда (в 1998-м) его "интересовало совмещение искусства тибетского буддизма с европейской традицией". При этом он вспомнил, что эксперимент благословили ламы ("это очень чистые, устремленные к добру люди"), но не упомянул о сотрудничестве с "нью-эйдж ведьмой" Габриеллой Рот, в чьей студии была записана пластинка.

В Тибете, как выяснилось, Гребенщиков ни разу не был: легкие курильщика с сорокалетним стажем не для таких высот. Зато в Непал ездил в течение 15 лет:

– Тихо там, спокойно. Конечно, бесов много, но я этого не касался. У нас в Тверской области тоже шагу ни ступи – на ведьму натолкнешься, сами знаете.

Без вопросов о музыке не обошлось: что первично в песне – текст или мелодия ("Хотел бы я сам знать ответ", – сказал БГ), какое музыкальное впечатление оказалось главным в жизни (битловское "I wanna hold your hand", услышанное в 1965 году по "Голосу Америки"), остается ли русский рок сегодня протестом против режима, как в советские годы. На это Гребенщиков вспомнил, как собирал подписи музыкантов под письмом об ужасном состоянии судов по поводу дела Ходорковского: мол, русское искусство никуда не денется, чем больше в обществе фальши, тем больше молодых людей будет отторгаться от нее.

От искусства ("Что делает его русским?" – "Не знаю, так же как не могу сказать, что делает мою любимую красивой") снова и снова возвращались к вере.

– Вы в кого или во что вообще верите?" – спрашивали как минимум трижды, не удовлетворяясь ответами.

– Православие для меня остается чистой, светлой религией – абсолютно вне возможностей моего понимания, – признался испытуемый. А интерес к Индии, к буддизму – это, мол, только попытка узнать, что чувствуют другие, познавая Бога. И перекрестился на завершившей дискуссию молитве.