С начала "арабской весны" прошло больше года, но в странах, охваченных революциями, по-прежнему нет стабильности, как нет в мире и понимания, к чему могут привести события на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Наиболее выразительной стала победа оппозиции в Египте. В ходе многоступенчатых парламентских выборов ведущие позиции завоевывают "Братья-мусульмане". Оптимистично настроенные аналитики считают, что Египет вряд ли превратится в теократию, наподобие иранской, однако светский характер власти, скорее всего, не сохранится. Так же наверняка будут пересмотрены мирные отношения Каира с Израилем.
Пример Египта характерен еще и потому, что революция площади Тахрир совершалась собственными силами - режим Мубарака устраивал и США, и Израиль, и ЛАГ. Несмотря на традиционные обвинения в адрес Вашингтона, Иерусалима и арабских монархий в том, что именно они спровоцировали "арабскую весну", приходится признать, что у этих событий были свои причины.
Главная из них – социально-экономическая. Рост цен в арабских странах, зависящих от импорта продовольствия, ударил по широким массам. Вторая причина - демографическая. Количество молодых людей в некоторых арабских странах достигает 50-60% населения и продолжает расти. У большинства из них нет возможности реализоваться и сделать карьеру, даже имея хорошее образование. Зато благодаря интернету и развитию мобильной связи появилась возможность коммуникации и самоорганизации.
Политологи отмечают интересный факт: "арабская весна" практически не затронула монархии – ни нефтеносные Бахрейн, Саудовскую Аравию, Объединенные Арабские Эмираты и Оман, ни бедные природными ресурсами Иорданию и Марокко. Возможно, власть монарха является оптимальной для арабских государств.
Основные события в регионе сейчас разворачиваются вокруг Ирана и Сирии, которые все больше превращаются в изгоев мусульманского мира. И если Тегеран пока сумел избежать беспорядков, то режим Асада теряет контроль над ситуацией. Вряд ли референдум по новой конституции спасет положение; оппозиция заранее призвала к его бойкоту, напомнив, что власти не соблюдали и старую конституцию. Однако само понятие оппозиции в этой стране крайне расплывчато; противники власти проживают, главным образом, за рубежом. Место политических вождей занимают имамы и шейхи, известные своим религиозным экстремизмом. На Западе уже не испытывают иллюзий в отношении демократического пути развития, на который встанет Сирия после падения диктатуры Асада. Именно поэтому США медлят с вооружением сирийской оппозиции, крайне разрозненной и неоднородной.
Что касается Ирана, то его правители делают главную ставку на борьбу с Израилем как идею, которая способна объединить мусульманские страны и защитить Тегеран от обструкции и мирового бойкота. Этим объясняются усилившиеся нападки на "сионистского врага", объявление Сирии передним краем "священной войны" и возросшим вниманием аятолл к положению палестинцев. Но государства, охваченные пожаром революций, предпочитают сначала решить собственные проблемы, а страны Персидского залива видят в Иране прямую угрозу.
В свете последних событий стала очевидна роль Катара. Доха становится признанной столицей арабского мира. Катарская дипломатия является успешным примером сохранения хороших отношений и с США, и с Израилем, и с лидерами арабских революций. Не случайно в Дохе было подписано перемирие между ХАМАСом и ФАТХом, в которое уже мало кто верил. Эмират Катара и ОАЭ первыми среди арабских государств поддержали мятежников Ливии, а сейчас активно участвует в разрешении сирийского кризиса. Конкурентов у Катара практически нет – Ирак и Египет отошли на второй план, а Саудовская Аравия теряет активность из-за преклонного возраста ее правителей.
На первый взгляд, такая смена лидерства в арабском мире на руку Израилю. Однако неизвестно, какую позицию займет эмират, после того как переходный процесс в регионе завершится, останется ли он союзником еврейского государства.
Показательны также перемены в положении террористических исламистских организаций, прежде всего, ХАМАСа и Хизбаллы. На днях лидер Хизбаллы Хасан Насралла неожиданно выступил с заявлением о том, что его движение не получает от Тегерана приказов и оперативных распоряжений. Мол, если Израиль атакует иранские ядерные объекты, Хизбалла сама будет принимать решения. Видимо, даже в этой шиитской группировке стали искать пути к отступлению от сотрудничества с аятоллами.
Продолжается раскол в ХАМАСе, который, будучи суннитской организацией, все больше ориентируется на "Братьев-мусульман". Верность Ирану пока сохраняет только "Исламский джихад", но и его руководители ведут переговоры о вхождении в ХАМАС. Если это произойдет, Тегеран потеряет последний рычаг влияния на палестино-израильский конфликт.
Похоже, что мусульманский мир постепенно становится однополярным – на политической арене сунниты вытесняют шиитов. Вопрос, станет ли этот мир более восприимчивым к западным ценностям, не превратится ли политический ислам в политический исламизм. Одни специалисты считают, что это неизбежно, другие рассчитывают, что новым руководителям придется из прагматических соображений умерить свой религиозный пыл и допустить в своих странах демократические свободы. В качестве противоположных примеров приводят умеренную Турцию и радикальный режим ХАМАСа в Газе. Однако и в Турции исламизм в последнее время усиливается.
В целом поводом для оптимизма мало. Внешняя политика клерикалов, к тому же не имеющих опыта государственного управления, в будущем может привести к джихаду против неверных. Первым врагом в этом случае окажется Израиль. Но даже если страны, охваченные "арабской весной", пойдут по демократическому пути развития, они вскоре начнут дружно добиваться независимости Палестины на условиях ПНА. Затянувшаяся арабская весна спасительна для Израиля, так как предоставляет ему небольшую отсрочку, но и она не будет длится бесконечно.
