Как правило, когда речь заходит о «китайской угрозе» (или, в
более мягком варианте, «китайской оборонной стратегии»), весь мир —
понятное дело, в лице состарившегося кандидата в гегемоны U. S., —
начинает судачить об одном и том же: о наращивании китайцами военного
бюджета, о баснословных суммах, затрачиваемых КНР на военные нужды, о
новых оборонных технологиях, о первом китайском авианосце, об
азиатской стратегии Китая, — не говоря уж о ядерном арсенале
Поднебесной.
Соединённые Штаты, наверное, хотели бы жить на планете, где оружие и
стратегии имелись бы только у них. В безоружном мире было бы где
развернуться с миротворческими замыслами — даже при урезанном бюджете
Пентагона!.. Но пока до толстовско-непротивленческой идиллии, путь даже в
чудовищно извращённом её виде, с вооружённым гегемоном во главе,
Земле далеко — и поэтому любой намёк на вооружения в какой-то части
света, пусть даже на другой стороне глобуса, Штатами воспринимается
как «угроза».
В редакционной статье ресурса minotdailynews.com под названием
«Chinas defense strategy» (думаю, заголовок и переводить не надо),
опубликованной 13 марта, американцы жалуются на то, что, дескать, пока
мы обдумываем «способы сократить расходы на оборону», правительство
КНР «резко наращивает военный бюджет». В заметке сообщается, что
расходы «на вооружённые силы Китая в настоящее время увеличились на 11
процентов, и в этом году дело идёт к тому, чтобы они впервые в
истории превысили 100 миллиардов долларов».
Однако американцы пытаются быть объективными: «В то же время, —
сообщается в заметке, — это гораздо ниже уровня расходов США:
американский президент Барак Обама предложил Пентагону бюджет в
524000000000$ на следующий год…»
Тем не менее в Вашингтоне, судя по этой заметке, беспокоятся. «На
протяжении десятилетий китайская стратегия заключается в сохранении
мощных сил для обороны, сочетающихся со сравнительно небольшим
арсеналом стратегического ядерного оружия».
Чего ж бояться-то? Китайцы будут оборонять Родину… в случае чего. Но читаем дальше:
«Сейчас лидеры в Пекине хотят иметь возможность спроектировать
возможность использования обычных вооружённых сил в регионе и, пожалуй,
во всём мире». Из чего американцы сделали такой вывод? А вот из чего:
«Построен первый китайский авианосец. Спроектированы дальние и ближние
транспортно-десантные самолёты. Очевидно, что цель режима состоит в
том, чтобы иметь возможность отправлять китайские войска в те регионы,
где желательно их использование, и оказывать им поддержку с воздуха».
Отсюда делается простой вывод: «Это представляет собой потенциальную
проблему для интересов США в Азии, и, возможно, на более широкой
арене».
А за этим выводом идёт следующий, предупреждающий нынешнюю
администрацию Белого дома о том, что дать ответ на новые угрозы может
оказаться задачей непростой — в том случае, «если сокращение зайдёт
слишком далеко». Имеется в виду, понятно, сокращение военного бюджета
США.
«Ключик» к военной стратегии Поднебесной подобрал американский
Институт мира — точнее говоря, его электронное подразделение:
«Международная сеть по экономике и конфликтам». 12 марта на этом
блог-ресурсе была размещена статья «Чем вызваны изменения в военных
расходах Китая?» (автор — Джомана Амара, доктор философии).
Амара пишет: «Ключ к расшифровке военной стратегии Китая и намерений
заключается в анализе закономерностей и тенденций в сфере военных
расходов». Доктор философии считает, что одно дело — вкладывать
инвестиции в развитие армейского персонала и совсем другое — ожидать
сокращения военнослужащих.
Автор отмечает, что, «хотя китайский оборонный бюджет является
вторым по величине после США, он — лишь небольшая часть того, что
Соединённые Штаты тратят на свои вооружённые силы. Соединённые Штаты
ответственны примерно за 43 процента всех военных расходов во всём
мире, в то время как расходы Китая представляют собой чуть более 7
процентов».
Блоггер приходит к выводу, что та «мудрость», согласно которой
«эффективность отдельных [китайских] солдат по отношению к западным
ниже, что требует большего числа военнослужащих», уже устаревает. Амара
отмечает: «Китай производит конкурентоспособную продукцию на мировом
рынке с помощью современных технологий во многих областях…»
Ссылаясь на Сюя Гуангю, отставного генерал-майора из Ассоциации по
контролю над вооружением и разоружением, Амара пишет: «Основная цель
Китая может состоять в преобразовании своей огромной армии,
первоначально созданной для изнурительных войн с целью защиты
собственной территории, до такой, которая способна победить
противников, используя высокие технологии. Одним из ключевых элементов
этого плана является сокращение своей армии, крупнейшей в мире, при
одновременном наращивании своих военно-воздушных сил и флота. Это
позволит Китаю применять военную силу далеко за границами. <…>
Хотя не ясно, как эта силовая перестройка повлияет на нижнюю линию
оборонного бюджета в среднесрочной перспективе, очевидно, что этот
сдвиг свидетельствует о появлении различных типов китайских военных.
Тех, которые меньше полагаются на мускулы и намного больше на
проектирование технологий и мощи».
Говоря о технологиях, нельзя недооценивать и китайскую деятельность в
киберпространстве, которой тоже весьма и весьма опасаются Штаты.
На портале «Space daily» 8 марта появился доклад «Китайские навыки
кибервойны — риск для американских военных», подписанный «штатными
сотрудниками».
В докладе говорится: «Способности Китая к кибервойне представляют
опасность для американских вооружённых сил в случае конфликта по поводу
Тайваня, — согласно сообщению Конгресса США, который консультативная
группа выпустила в четверг».
Читаем: «Оборонный подрядчик Нортроп Грумман заявил Комиссии по
американо-китайскому экономическому сотрудничеству и рассмотрению
вопросов безопасности, что Народно-Освободительная Армия Китая (НОАК)
делает особый упор на то, что называется «информационным
противоборством».
В сообщении говорится: «Возможности Китая в операциях по
компьютерной сети продвинулись достаточно далеко для того, чтобы
представлять реальную угрозу военным операциям США в случае конфликта».
Высказывается предположение о том, что НОАК будет ориентирована на
США при помощи «электронного оружия противодействия и предупреждения
сетевых атак и применения инструментов, скорее всего, ещё до начала
реальных боевых действий, с целью задержать выступление США или
ухудшить возможности в конфликте» (слова Груммана).
Докладчик предупредил о том, что «связи НОАК с крупными китайскими
телекоммуникационными фирмами «дают зелёный свет для государственного
спонсорства или государственной деятельности по проникновению в системы
поставок электронного оборудования американским военным,
правительству США и гражданским отраслям».
Отсюда следует вывод, что это приведёт к «катастрофическому
разрушению систем и сетей, поддерживающих критически важную
инфраструктуру национальной или общественной безопасности».
Следом за этим докладчиком выступил другой, Майкл Вессель, тоже член
комиссии. Не буду всё пересказывать, переведу главные его слова: «Там
явная и реальная опасность, которая растёт с каждым днём».
В газете «Джакарта Пост» от 12 марта 2012 г. помещена статья
«Озабоченность китайскими военными расходами» (автор — Энджел Дамаянти.
Она читает лекции на факультете социальных и политических наук в
Индонезийском христианском университете, Джакарта).
«Китайское правительство, — сообщает автор, — недавно объявило о
своих планах увеличить расходы на оборону на 11,2 процента в этом году…
Китай, вероятно, реагирует на усиление военного присутствия США в
Азиатско-Тихоокеанском регионе, особенно после того, как президентом США
Бараком Обамой в ноябре прошлого года был показан план по созданию на
северной территории Австралии новой базы морской пехоты, которая
будет укомплектована 2500 военнослужащих».
Далее автор пишет, что «китайские расходы на оборону, возможно,
вызовут разное восприятие в странах Азиатско-Тихоокеанского региона, но,
прежде всего, будет осознана угроза.
Это, — продолжает журналистка, — не говоря о подозрении, которое
имеет место быть в головах многих наблюдателей, подвергающих сомнению
«прозрачность» Китая и полагающих, что фактические расходы на вооружение
могут быть выше».
Именно потому-то, говорит автор, «ядерные программы, например,
Северной Кореи, Японии, изменили свою стратегию защиты. Вместо того,
чтобы видеть главную угрозу в России, как это было во времена холодной
войны, в настоящее время в качестве угрожающих государств
рассматриваются Китай и Северная Корея».
Журналистка приводит в пример Японию, принявшую решение увеличить
военные расходы. «В 2010 году военный бюджет Японии превысил бюджеты
Великобритании, Франции, Германии и России и занял третье место в мире
по военным затратам после США и Китая — в соответствии с данными сайта
globalsecurity.org».
При этом «Япония также укрепляет союз с США, участвуя в совместных
военных учениях, а также с Индией, Филиппинами и Австралией».
Что, по мнению журналистки, может представлять из себя «китайская угроза»?
Энджел Дамаянти сообщает о создании китайцами военно-морских,
воздушных и ракетных войск, что достигнуто путём приобретения АПЛ,
фрегатов, десантных кораблей. Всё это предпринималось КНР с конца
1990-х годов. Также журналистка упоминает эсминцы, оснащённые
сверхзвуковыми и противокорабельными крылатыми ракетами.
Читаем далее: «В 2010 году Китай закупил 15 зенитных ракет S-300 у
России, имеющих дальность полёта свыше 150 километров и летящих с
минимальной скоростью 2 км в секунду. Кроме того, Китай запустил свой
первый авианосец и, очевидно, будет продолжать военные закупки в
ближайшие годы».
Согласно автору, правительство КНР «оправдывает свои действия» тремя
причинами военной модернизации. «Во-первых, как написано в Белой книге
[национальной обороны], должны быть рассмотрены нетрадиционные
угрозы, такие как пиратство, а также помощь людям и выполнение миссий
при стихийных бедствиях. Во-вторых, правительство Китая намерено
заботиться о мира и безопасности в Тихоокеанском регионе. Наконец,
Китай хочет, чтобы Азиатско-Тихоокеанский регион стал более стабильным
и независимым от внешних сил».
Но автору кажется, что на милитаристские решения КНР влияет
политическая проблема с Тайванем, споры с Японией и «хрупкие» отношения с
США — «из-за его восприятия поведения Америки как гегемона, союза
американских военных с Японией и поддержки, оказанной Тайваню».
Далее журналистка замечает, что «ещё слишком рано предсказывать,
если эти государства движутся к войне…» Но «военные расходы Китая могут
спровоцировать напряжённость в регионе Тихого океана».
На веб-ресурсе «Aol Defense» 12 марта была опубликована статья Дина
Ченга «Американская азиатская стратегия не является движущей силой
большого увеличения военных расходов КНР». Дин Ченг — специалист по
безопасности в Азии в Фонде «Наследие» («Heritage Foundation»), «один
из наиболее уважаемых американских аналитиков китайских вооружённых
сил».
Ченг, как и другие обозреватели, упоминает о 106 млрд. долларов
военного бюджета КНР и тут же замечает, что «большинство наблюдателей
полагает, что реальный военный бюджет Китая, вероятно, вдвое выше, если
ещё не больше». Автор говорит, что повышение военного бюджета Китая в
«некоторых кругах» трактуется как ответ на заявление США в январе
2012 г. о «стержне в Азии». «Такой образ мышления, — замечает автор, —
подчеркивает правду старой пословицы: у каждой проблемы есть решение,
точное, правдоподобное — и неправильное».
Автор задаётся вопросом: «Действительно ли есть основания полагать,
что бюрократия Китая может учитывать так называемый стержень, о
котором до сих пор нет подробной информации, разве что известно только
то, что новые ресурсы будут направлены на Азию, или то, какие миссии и
задачи будут поставлены, — и откорректировать свои планы по оборонным
расходам в шесть недель?
Кроме того, администрация Обамы, а также Конгресс, ясно дали понять,
что оборонный бюджет США будет сокращён. Разве разумно полагать, что
китайцы так боятся слова «стержень», что примутся автоматически
увеличивать свои расходы на оборону в ответ?
И, наконец, реальность такова, что расходы на оборону Китая
увеличиваются двузначными цифрами в течение более чем двух десятилетий,
по сути, с окончания холодной войны. Действительно ли есть основания
полагать, что увеличение в этом году китайских расходов на оборону
является чисто или даже в первую очередь ответом на действия США?
В действительности, — отвечает сам себе автор, — увеличение Китаем
расходов на оборону отражает несколько тенденций, которые имеют мало
общего с Соединёнными Штатами».
В статье описываются четыре таких тенденции.
1. Изменение стратегических потребностей КНР. Экономика Китая
связана с мировой торговлей, и при этом Китай имеет территориальные
споры со своими соседями, в т. ч. по торговым маршрутам. Китайцы, как
указывает Ченг, будут совершенствовать свои военные силы «для защиты
этих интересов».
2. Изменение характера войны. Отсюда вместо «примитивно
оборудованных» явилась НОАК, оснащённая «современным оружием». «И куда
важнее то, — замечает Ченг, — что НОАК уделяет огромное внимание
улучшению командования, управления, связи, компьютеров, разведки,
наблюдения… Такие важные системы становятся всё более дорогостоящими,
что затрагивает оборонные бюджеты по всему миру, в том числе не только
Китая, но и Америки».
3. Внутреннее реформирование НОАК — от количества к качеству. «В
последние два десятилетия китайцы пытаются создать более
профессиональный сержантский корпус, а это задача, требующая повышения
зарплаты и улучшения условий жизни, чтобы сохранить служащих и
обеспечить им карьерный рост».
4. Более сложные виды вооружений стоят дороже. В этом пункте речь
идёт о противоспутниковом оружии, новых боевых самолётах (J-20), о
развёртывании крупнейших военно-воздушных сил и подводного флота. «Всё
это, — справедливо отмечает Ченг, — потребует значительных финансовых и
человеческих ресурсов».
Поэтому, резюмирует автор, «интерес для Соединённых Штатов должно
представлять не то, что оборонные расходы Китая увеличиваются, но, по
сути, то, что Китай хочет использовать дополнительные ресурсы, чтобы
приобрести те системы, которые, как представляется, специально
ориентированы на американские возможности».
На сайте China.org.cn 13 марта было опубликовано мнение на эту же
тему члена Политбюро компартии Китая Чжана Цзюйхуаня, бывшего посла
Китая в Сингапуре и Таиланде, — под заголовком «Дипломат: Китай должен
избегать перетягивания каната с США».
Как сказано в заметке, «ветеран китайской дипломатии сказал, что
Китай будет оставаться последовательным в своей внешней политике
невмешательства и добрососедства».
Чжан Цзюйхуань находит нынешние события в Азиатско-Тихоокеанском
регионе «лишь прелюдией к меняющейся ситуации в регионе, которая,
вероятно, формировалось в течение века». Китаю следует иметь в виду
долгосрочную перспективу, а не текущую. Так считает китайский
экс-дипломат.
«Обама, — говорится в статье, — не раз подчёркивал важность
Азиатско-Тихоокеанского региона для своей страны, говоря, что в
настоящее время это — «высший приоритет» американской политики
безопасности. Хотя США и сократили свои бюджетные ассигнования
Пентагону по причине спада экономики, Обама заявил: «Сокращение
американских оборонных расходов не будет выполняться за счёт
Азиатско-Тихоокеанского региона».
Ченг полагает, что «Соединённые Штаты пытаются окружить Китай,
применяя экономическую, политическую и военную стратегию». Как
сообщается в статье, китайские дипломаты и учёные считают, что политика
нынешнего президента США Барака Обамы не отличается от политики его
предшественников в Белом доме.
«Настоящая стратегия в Азиатско-Тихоокеанском регионе была
спланирована ещё 10 лет тому назад мозговой группой в правительстве США,
— сказал Чжан. — Однако разрушительные атаки 11 сентября переключили
внимание [бывшего президента США Джорджа] Буша на антитеррористическую
деятельность».
По мнению Ченга, если говорить о воинственности США и контрмерах
Китая, то «там всегда будет борьба, но будет и сотрудничество».
Ченг сказал: «Мы должны смотреть на международные отношения
рационально и панорамно, держа курс на наше развитие без постороннего
вмешательства». Китайский экс-дипломат добавил: «Любой яростный ответный
удар, вызванный преходящими оскорблениями, ничего не стоит и
неблагоразумен».
