Подавая сигналы сородичам, обезьяны учитывают осведомлённость адресата. Это обстоятельство может пролить свет на некоторые аспекты ранней эволюции языка.

Биологи Кэтрин Крокфорд (Catherine Crockford) и Роман Уиттиг (Roman M. Wittig) из университета Сент-Эндрю, а также их коллеги из Германии и Уганды провели полевой эксперимент, желая выявить особенности сигналов опасности у шимпанзе.

На тропинке, которую обезьяны часто использовали, учёные поместили пластиковые макеты габонской гадюки и гадюки-носорога (смертельно опасных для обезьян). Причём прикрыли фальшивых змей листьями, так что увидеть их можно было только вблизи.

Когда дикие животные обнаруживали засаду, они сначала резко отскакивали, а затем осторожно приближались вновь, чтобы лучше рассмотреть угрозу.

А вот далее поведение разнилось. Если рядом была другая обезьяна (или целая группа), то первый шимпанзе издавал предупреждающий звук. Однако сигнал этот следовал не во всех случаях.

«Мы следили за змеей весь день, так что знали, какие животные уже видели её, а какие ещё нет», — рассказывает Крокфорд. Пластиковые змеи в эксперименте «занимались» тем же, что нередко делают их реальные прототипы, – отлёживались подолгу в одном месте. Таким образом постепенно всё больше животных узнавало об опасном участке (в опыте были задействованы 33 особи).

Результаты опыта с фальшивыми гадюками. Пояснения в тексте (иллюстрация Catherine Crockford et al./ Current Biology).

Так выяснилось, что шимпанзе склонны предупреждать о змее сородичей, если полагают, что те ещё не знают о ней. Но сигнал обычно отсутствовал, если аудиторией служили осведомлённые животные.

Обезьяны определяли, видели ли визави змею. Шимпанзе даже учитывали, присутствовал ли ранее адресат при подаче кем-либо сигнала опасности. Смышлёные создания не просто понимали, что могли видеть и слышать другие, но совершали логический скачок – осознавали, что видение приводит к знанию, а потому предупреждали сородичей избирательно.

На рисунке с результатами: черный цвет — отсутствие сигнала, серый — по крайней мере один предупреждающий звук. Адресаты разделены на три категории с точки зрения самой обезьяны, наткнувшейся на гадюку. 1 — субъект видел, что все его адресаты тоже видели змею, следовательно, знают о ней. 2 — субъект сам слышал сигнал опасности, когда все адресаты были в пределах 50 м от змеи (и тоже могли его услышать), но не мог знать, все ли сородичи видели змею. 3 — субъект не мог видеть всех, видевших змею, и не слышал предупреждения, когда его сородичи были в пределах слышимости. Стало быть, с его точки зрения, близлежащие шимпанзе не знают о змее.

Такая поправка на осведомлённость собеседника – нечто новое. Другие животные при обнаружении опасности действуют более прямолинейно: подают сигнал, если видят сородичей, а то и в любом случае.

Авторы эксперимента подчёркивают, что на вероятность появления предупреждающего «у-ух» влияли другие факторы вроде возбуждения того или иного шимпанзе или кажущейся (для него) степени риска. Но, мол, после череды замеров такие посторонние факторы удалось учесть и отсечь.