Принимая 12 марта в Эр-Рияде кувейтских парламентариев от религиозно-политических движений, выступающих за то, чтобы в их стране был принят закон о запрете строительства новых церквей, верховный муфтий Саудовской Аравии, председатель Совета высших улемов и глава Управления научных исследований (в области религии. – «НГР») и фетв Абдель Азиз бен Абдалла Аль Аш-Шейх заявил, что на Аравийском полуострове «должны быть разрушены все церкви». Муфтий использовал арабское слово «канаис», которое перевели на европейские языки как «церкви». Абдель Азиз бен Абдалла опирался на хадис: «На Острове арабов (арабское название Аравийского полуострова. – «НГР») не встречаются две религии». Жесткая точка зрения! Ее высказал не рядовой улем, а глава мусульманской религиозной элиты.

Абдель Азиз бен Абдалла принадлежит к семье потомков ханбалитского реформатора – Мухаммеда ибн Абдель Ваххаба. В четырнадцать лет он поступил в готовивший проповедников эр-риядский Институт «имама призыва», далее – учеба на факультете шариата Исламского университета имама Мухаммеда бен Сауда. После окончания университета и до 1991 года работал там преподавателем. Абдель Азиза бен Абдаллу интересовала и общественно-религиозная деятельность – преподавание он совмещал с проповедями в мечети имама Турки бен Абдаллы (настоятелем которой он является сегодня) в столице и Таифе (летней резиденции королевской семьи). В 1986 году Абдель Азиз бен Абдалла был назначен в Совет высших улемов, в 1991 году введен в состав Управления научных исследований и фетв, четыре года спустя стал заместителем верховного муфтия, обязанности которого в том же 1996 году были возложены на него самого. Став верховным муфтием, он продолжил деятельность в области исламского призыва, возглавив интернет-проект «Нур аля ад-дарб» («[Божественный] Свет для путника»).

Восходящий к первой половине XVIII столетия (времени деятельности Мухаммеда ибн Абдель Ваххаба) союз между саудовским «политическим классом», представленным правящей династией Аль Сауд, и семьей богословов Аль Аш-Шейх лежит в основе саудовской политической системы. В рамках этой системы задача клана Аль Аш-Шейх состоит в том, чтобы придавать легитимность власти и ее начинаниям, а также осуществлять идеологическую индоктринацию. Традиция требует, чтобы во главе высших религиозных институтов, а также связанных с религией министерств (исламских дел, вакфов, призыва и наставления; хаджа и до 2009 года юстиции) были выходцы из этой семьи.

На заявление верховного муфтия болезненно отреагировали в христианских странах. Но для специалистов-востоковедов проблема видится не только в том, что слова Абдель Азиза бен Абдаллы (трактуемые как фетва) были расценены как антихристианский выпад. Эпоха появления цитировавшегося им хадиса не предполагает, что Пророк имел в виду христианство – эта религия была ему известна хуже, чем иудаизм, с приверженцами которого он не раз вступал в конфликты, когда находился в мединском изгнании. Да и арабо-кораническое «канаис» – множественное число и от «канис» – синагога, и от «каниса» – христианский храм. Мусульманские улемы все еще спорят, что имеется в виду под «Островом арабов». Это Мекка и Медина (города, куда закрыт доступ немусульманам), Хиджаз или весь Аравийский полуостров, включая часть Ирака и Иордании? В эпоху Пророка и двух первых наследовавших ему халифов Абу Бакра и Омара иудеи населяли Йемен (где их непрерывное присутствие продолжалось до начала 1950-х годов), христиане – саудовско-йеменский Неджран, а огнепоклонники – Эль-Хасу (нынешнюю саудовскую Восточную провинцию). В наши дни христианские храмы (как католические, так и православные) действуют в Кувейте, Бахрейне (где открыты и синагоги для небольшой иудейской общины, а ее представительница – посол в Вашингтоне), Объединенных Арабских Эмиратах и Омане.

Муфтий Абдель Азиз бен Абдалла Аль Аш-Шейх не только расширительно трактует понятие «Остров арабов», призывая разрушить существующие в пределах полуострова храмы и синагоги. В начале 1990-х годов он был противником принятия нынешнего конституционного акта Саудовской Аравии – Основного закона государства, утверждая, что страна не нуждается в «созданном человеком» законодательстве. В 2006 году Абдель Азиз бен Абдалла вдохновил 38 саудовских религиозных деятелей на заявление «Призыв к людям Сунны в Ираке», называвшее «отступниками» иракских шиитов и призывавшее с ними бороться. В 2007-м он призвал разрушить купольные сооружения над могилами Пророка и его сподвижников в главной мечети Медины. Он был противником совместного обучения юношей и девушек в открытом в 2010 году Научно-техническом университете имени короля Абдаллы, как и расширения Высшего совета улемов на основе королевского указа 2009 года за счет законоучителей неханбалитских мазхабов – правовых школ суннизма. Абдель Азиз бен Абдалла против женской эмансипации, идет ли речь о вождении автомобиля или о трудоустройстве саудовок. Он одобряет практику наказаний для женщин, появляющихся в общественных местах без сопровождения родственников-мужчин.

Верховный муфтий Саудовской Аравии стоит на страже «чистоты» восходящей к ибн Абдель Ваххабу версии ханбалитского мазхаба. Муфтий пытается сохранить положение, которое существовало во времена его восхождения на вершину религиозного истеблишмента. Тогда до 11 сентября оставалось несколько лет, – казалось бы, будет существовать созданный афганскими талибами «исламский эмират», а Саудовская Аравия продолжит «экспорт» собственных «борцов за веру» в Боснию, Косово, Кашмир и Чечню, снабжая тамошних моджахедов средствами из фонда «Харамейн». Сегодня эта версия богословско-правовой системы оспаривается образованными либеральными саудовцами и противоречит реформационным начинаниям короля Абдаллы бен Абдель Азиза, в том числе инициированному им в июле 2008 года Диалогу религий и цивилизаций с участием деятелей ислама, христианства, иудаизма, индуизма и буддизма, первые конгрессы которого прошли в Мадриде и Нью-Йорке.

Однако слова Абдель Азиза бен Абдаллы должны восприниматься еще в одном аспекте. Он – чиновник в ранге министра. Саудовские улемы назначаются и освобождаются от должности королевскими указами. Если он остается на посту, то это определяется необходимостью поддержания баланса сил в королевской семье. Король мирится с фрондой верховного муфтия, чтобы не допустить стихийности развития процесса либерализации, – на саудовских «либералов» периодически обрушиваются удары под предлогом нарушения ими «шариатских норм». Саудовская пресса ни словом не упомянула заявление муфтия, а попытки автора этих строк использовать личные связи в Саудовской Аравии оказались безрезультатны. Есть основания предполагать, что короля не интересует внешняя реакция на заявление его верховного муфтия. Ведь мир по-прежнему нуждается в саудовской нефти, и на данный момент провозглашенный монархом процесс реформ, кажется, замораживается.